Реми Коффер - Всемирная история разведывательных служб. Том 2: Со времен холодной войны до наших дней

Внутри китайской общины Индонезии, насчитывающей 4 миллиона душ, пропекинские настроения вытеснят настроения про-тайбэйские. С 1957 года ассоциация китайских студентов «индо-незируется», приняв название Перхими. Учащаются вспышки выступлений против китайцев. Происходит это не всегда спонтанно: на Яве в 1959 году эти погромы уже имели своего наставника — сторонника сотрудничества с ЦРУ, полковника Коссасиха.

Доктор Субандрио является главным вдохновителем националистического течения, ратующего за сближение с Пекином. Но поскольку он дружен с президентом, ему приходится считаться с нейтралистскими идеями «Бунгкарно». В армейской же среде главным образом генерал Сухарто кристаллизует прозападное течение, стоящее в оппозиции главнокомандующему-нейтралисту, генералу Яни.

При посредничестве ОПСУС, которой руководит генерал Али Муртопо, у Сухарто налаживаются отношения с руководством Малайской Федерации, с англичанами и японцами. Как и американцы, все они делают ставку на него. В свержении Сукарно и в установлении доминирующего положения в стране они будут опираться на Сухарто.

Начиная со второй половины 1964 года ОПСУС все более открыто обвиняет коммунистов в подготовке в стране государственного переворота. Эта вызывающая панику информация является составной частью стратегии Сухарто: убедить нейтралистов в армейской среде в опасности коммунистического движения, и в конечном итоге сторонники нейтралитета принимают идею проведения превентивной операции. В то же время один из его ближайших сторонников, полковник Ян Валандоу, наладивший связи с ЦРУ, наращивает их с тем, чтобы американские власти обеспечили сторонников Сухарто средствами ведения войны.

Валадоу далеко не единственный индонезийский военный, кто поддерживает тесные контакты с ЦРУ. Специалист в вопросах разведки и личный советник Сухарто, Леонардус Бенджамин Мурдани является лучшим другом людей из Лэнгли.

Аидит, генеральный секретарь КПП, тоже не из простаков: он видит, что его заманивают туда, куда ему вовсе не хочется идти. Множество раз он будет клятвенно заверять в стремлении его партии прийти к власти только законным путем. Чувствуя себя уверенным в том, что обладает огромной силой — он распоряжается судьбой трех миллионов членов КПП, — Аидит не торопится лезть вместе с ней в западню, приготовленную КОСТРАД.

Другие менее осторожны. 30 сентября 1965 года, на рассвете, офицер президентской охраны подполковник Унтунг начинает путч, направленный на устранение «совета генералов», который, как он будет утверждать, планировал 5 октября произвести при поддержке ЦРУ переворот с целью свержения Сукарно. Унтунг действует быстро. Министр обороны генерал Насусион едва спасается от смерти, его жена и дочь убиты. Оказавшись менее удачливыми, трое высших офицеров убиты на месте. Трое других будут застрелены на воздушной базе Халима, недалеко от столицы, где сосредоточились комсомольские активисты.

Согласно версии событий 1965 года, официально принятой в наши дни в Джакарте, сам Аидит тоже присутствовал на базе в Халиме. Его необычное присутствие там остается без объяснений. Меж тем все указывает на то, что официальная версия событий не является точной. Руководство КПИ, по-видимому, не готовило захвата власти насильственными методами, к которым она не проявляла никакого интереса. И малообъяснимая затея Унтунга, вероятно, застала ее врасплох.

Кроме того, в этой затее кроется большая интрига. Почему основными жертвами были офицеры-нейтралисты или такие, как генерал Нвсусион, отношения которых с Сухарто были известны как далеко недружеские? Почему самые влиятельные члены команды Сухарто, чудом избежав расправы путчистов, остаются невредимыми? Не оповестили ли они заранее о готовящемся путче?

Вслед за этими вопросами возникает следующий: не согласился ли сам Унтунг стать марионеткой в руках клана Сухарто и ЦРУ, дабы, послужив детонатором, спасти свою жизнь? Если верить Питеру Дейлу Скотту («Лобстер», № 20), архивы ЦРУ, по-видимому, подтверждают тезисы об удачно проведенной провокации, приведшей к массовой бойне.

Легко остановленный путч Унтунга в действительности обернулся редкими по своей жестокости репрессиями. Сторонников КПИ преследовали, пытали, убивали согласно плану методического уничтожения.

Это масса убийств, о которых идет речь: по меньшей мере 300 000 убитых, а может и миллион. На некоторых островах люди перестанут употреблять в пищу рыбу из страха обнаружить в ее внутренностях останки людей. Новый порядок (Орде Бару) создается на крови: Сукарно помещен под строгий надзор и через пять лет отправляется в мир иной, Сухарто вскоре становится верховным руководителем военного режима с неограниченной властью.

В июне 1990 года появляется доклад, составленный бывшим следователем в Конгрессе США, Кэти Кадейн. По ее словам, ЦРУ напрямую участвовало в программе уничтожения, предоставив людям Сухарто список, состоящий из 5000 имен коммунистических вожаков. Два типа свидетелей могли бы подтвердить заявление Кэти Кадейн о том, что составили этот список с согласия американского посла в Индонезии Маршалла Грина и Билла Колби, ставшего в 1963 году преемником Десмонда Фицджеральда во главе Отдела Дальнего Востока: дипломаты и офицеры Компании. Ответственность, которую Колби отрицает.

Даже если это и не решает всех проблем, игнорировали офицеры окружения Сухарто или нет организацию аппарата КПИ? Те, кто в течение месяцев готовился ее уничтожить? Полезность полемики состоит в том, что она открыла досье четверть века спустя после трагедии.

Не остается без внимания и еще один парадокс: когда переворот в Джакарте был уже удачно завершен, Ленгли скромно хранил молчание о тех, кто его замышлял. Никто не желает взвалить на себя ответственность за переворот. Слишком обременительно, если учитывать число жертв.

Разгар лета 1937 года. Лазурный берег. Рихард Кристманн мчится на машине наперегонки с ветром. На дороге голосует молодой араб. Заметив его, немец останавливает автомобиль.

— Садитесь, — без формальностей говорит он, открывая дверцу автомобиля.

Голосовавший смотрит на него изумленно:

— Вы, должно быть, не француз, месье, если соглашаетесь подвезти бедного араба!

В тот день 1937 года неожиданная встреча Кристманна с Мохаммед-Сегиром Неккаше знаменует важную дату в альянсе немецких спецслужб и движения националистов Магриба. Этот альянс, продолженный через двадцать лет БНД, спецслужбой ФРГ, будет тайной поддержкой для восставших арабов в войне за изгнание французов.