Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Единственный аналог гротескной инверсии указанной теории и моральной несправедливости – мистическая доктрина о том, что за все свои добродетели человек обязан Богу, а за все грехи он должен винить только себя. Получается, что в обоих примерах философские мотив и цель одни и те же.

Если вы хотите увидеть современное свидетельство достоинств и проявлений свободной и контролируемой экономики (свидетельство, сильно похожее на лабораторный эксперимент), то взгляните на условия жизни в Западной и Восточной Германии.

Именно капитализм, как никакая другая политико-экономическая система, красноречиво доказал свою ценность и принес наибольшую выгоду человечеству. И при этом ни одна система не подвергалась такому количеству диких и ничем не подкрепленных нападок, как капитализм. Почему большинство интеллектуалов с самого начала повернулось к нему спиной? Почему их жертвы, бизнесмены, безмолвно терпят атаки на себя? Причина – в доисторическом зле, в котором вплоть до наших дней человек не смог усомниться: мораль альтруизма .

Альтруизм был руководящей моральной системой большую часть истории человечества. Он принимал разные формы и версии, но его суть сохранялась: альтруизм утверждает, что у человека нет права жить ради себя, что служение другим – единственное оправдание его существования и что самопожертвование – его высший нравственный долг, добродетель и ценность.

Философский конфликт, который с эпохи Возрождения раздирает западную цивилизацию и который достиг кульминации в наш век, – это конфликт между капитализмом и альтруистической моралью. Капитализм и альтруизм – философские противоположности, которые не могут сосуществовать ни в одном человеке, ни в одном обществе.

Моральная система, заложенная в капитализме, никогда не была четко сформулирована. Основная предпосылка этой системы состоит в том, что человек, любой человек, есть цель сама по себе, а не средство для достижения целей других; что человек должен жить ради себя, не жертвуя собой ради других и не принося других в жертву себе; что люди должны взаимодействовать друг с другом как торговцы через добровольный выбор и взаимную выгоду. По сути, это и есть моральная предпосылка, на которой основаны Соединенные Штаты: принцип права человека на свою жизнь, на свою свободу и на поиск собственного счастья.

Именно этот принцип философы и интеллектуалы XIX в. не смогли или решили не определять, пока оставались верны морали альтруизма. Если положительный, добродетельный, моральный идеал заключается в страдании и самопожертвовании, тогда капитализм должен быть проклят как зло. Капитализм призывает людей не страдать, а стремиться к удовольствию и достижениям здесь, на земле; он говорит не служить и жертвовать, а производить и получать выгоду; он восхваляет не пассивность, смирение и покорность, а независимость, уверенность в себе и опору на собственные силы, и он никому не разрешает ожидать, требовать, отдавать или отнимать незаработанное самим человеком. Во всех взаимоотношениях между людьми – частных и публичных, духовных и материальных, социальных, экономических, политических и моральных – капитализм требует, чтобы индивиды руководствовались принципом, выступающим антитезой альтруизма, – принципом справедливости .

Пока интеллектуалы XIX в. придерживались моральной системы альтруизма, они были вынуждены закрывать глаза и не замечать истинной природы и значения капитализма, что привело их к предательству всех своих первоначальных целей и идеалов.

В либеральном взгляде на капитализм кроются две крупные ошибки, которые и повлекли за собой катастрофу. Одна состоит в отношении либералов к бизнесменам, другая – в их отношении к физической силе.

Поскольку богатство в столетия стагнации, предшествовавших капитализму, формировалось путем завоеваний, физической силы либо политической власти, интеллектуалы приняли за основу, что материальные ценности могут добываться только силой, и отказались разъединять этот психологический комплект, то есть отделять бизнесмена от феодала.

Цитирую из своей книги «Для нового интеллектуала»: «Закрывая глаза на различие между производством и грабежом, они называют бизнесмена вором. Закрывая глаза на различие между свободой и принуждением, они называют бизнесмена рабовладельцем. Закрывая глаза на различие между наградой и мучениями, они называют бизнесмена эксплуататором. Закрывая глаза на различие между купюрами и оружием, они называют бизнесмена диктатором. Закрывая глаза на различие между торговлей и силой, они называют бизнесмена тираном. Самое важное различие, на которое они закрыли глаза, – это различие между заработанным и незаработанным ».

Интеллектуалы отказались называть тот факт, что источник индустриального богатства – в человеческом разуме, что достигаемые в свободной экономике благосостояния являются продуктом ума и способностей. Игнорирование этого факта привело интеллектуалов к современной версии древней дихотомии «душа‒тело», то есть к противоречию в утверждении о свободе разума с одновременным запретом пользоваться им наиболее активным представителям созидательного ума, бизнесменам, к противоречию между обещаниями освободить разум человека и порабощением его тела. Эта дихотомия привела интеллектуалов к позиции, когда они стали считать бизнесменов «вульгарными материалистами», дикарями и бэббитами [36] Бэббит – главный герой одноименного романа С. Льюиса (1922). Торговец недвижимостью, бизнесмен, патриот, оптимист, семьянин, движимый в своих поступках и решениях лишь деловыми интересами и стремлением к личному благополучию. Иронический взгляд автора на этого во всех отношениях добропорядочного человека сделал имя Бэббита нарицательным, синонимом обывателя и ханжи из среднего класса («Американа», 1996 г.). [отсылка к роману Синклера Льюиса], то есть низшим видом существ, рожденных для служения им, а себя – элитой, рожденной для управления этими варварами, для контроля за их жизнями и распределением продуктов их труда. Убогим монументом такой предпосылке стала идея об отделении производства от распределения, то есть утверждение права распоряжаться тем, что произведено другими. Единственным способом претворить в жизнь эту идею, или следующим шагом к моральному упадку интеллектуалов, стал их альянс с преступниками, с защитниками грубой силы, – тоталитарными коллективистами.

Вторая ошибка интеллектуалов (их подход к использованию силы) вытекает из первой. Пока они отказывались определять природу свободной торговли и социальной системы, основанной на добровольных, непринужденных, нежертвенных отношениях между людьми, пока моральный каннибализм альтруистической системы морали позволял им думать, что жертвовать одними людьми ради других – это добродетельно и правильно, интеллектуалы были вынуждены соглашаться с политическим кредо коллективизма , то есть с мечтой об установлении совершенного альтруистического общества под дулом пистолета. Они думали о таком обществе, где все приносились бы в жертву неизвестному идолу, называемому «общественное благо», где они сами бы судили о том, что есть «благо» и когда оно становится «общественным», – об идеальном обществе, которое достигается средствами физической силы, то есть средствами политической силы и тоталитарной диктатуры.