Алина Рюмина - Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники

«Существуют сильные настроения за переориентацию на внутренний рынок, противоречащие гонке за лидерство в глобализации. Тем более что от такого лидерства при Дональде Трампе отказываются даже США.» [24]

Кроме того, «скептики отмечают, во-первых, недостаточный спрос на китайские инфраструктурные предложения, прежде всего, по "северному коридору" Шелкового пути через Россию и Беларусь в Европу.

Во-вторых, политические риски, связанные на севере с неясными перспективами украинского урегулирования, на юге (морской Шелковый путь) – с военно-политической нестабильностью в Мьянме (Пакистан).

В-третьих, политические и стратегические риски, обусловленные сохраняющейся в мире и, прежде всего, в Азии подозрительностью и недоверием к Китаю.

На Форуме в Боао в 2015 году Си Цзиньпин поставил тему доверия в фокус всех главных дискуссий по концептуальным вопросам.

В своем выступлении Си особо старался показать, что китайская "инфраструктурная экспансия" – это шанс для Азии и, в перспективе, для всего мира.

В этом контексте был выбран и главный слоган Форума – "Новое будущее Азии – шаг к сообществу общей судьбы".» [1]

«Кстати, этот яркий конструкт является прямым следствием внесенной в 2017 г. на XIX съезде в Устав КПК концепции социализма с китайской спецификой новой эпохи.

Данное утверждение подтверждается тезисами, озвученными самим председателем КНР: "Китай считает своей миссией внесение нового, еще более весомого вклада в развитие человечества и готов вместе с международными партнерами работать над строительством "Пояса и пути".

Таким образом, китайская сторона подчеркивает свою готовность принять участие в глобальном управлении на идейной основе взаимного доверия и развития.» [41]

«Напомним, что современная КНР начала формироваться как единое пространство из фактически разрозненных, достаточно автономных частей различных подконтрольных военных групп, которые выступали под единым брендом Коммунистической партии Китая.» [3]

«КНР появилась на карте мира в 1949-м. Китай, который в силу известных причин не мог претендовать на место среди ведущих мировых стран, стремился стать лидером того, что позднее было названо "третьим миром".» [39]

«Сегодня это государственный идеологический монолит, который, однако, не даёт современному аналитическому востоковедению изучать внутреннее членение Китая, его истинное строение.

Китай делится на чёткие языковые, культурные, экономические регионы, которые отличаются друг от друга как страны ЕС или провинции Римской империи.» [3]

Пожалуй, «больше всего Китай похож на Римскую империю с достаточно определёнными правами провинций и со спецификой центра – столицы. И мы должны это чётко понимать.

Китайские провинции очень разные. Есть бедные, есть передовые и богатые.» [3]

«Си Цзиньпин неоднократно указывал министрам и губернаторам провинций на то, что реформы должны быть проведены в срочном порядке.

В 2012 году Цзиньпин изложил замечательный список реформ, призвав рынки играть более решающую роль в распределении ресурсов.

Всю суть его послания можно выразить двумя словами: реформы или гибель.

Тем не менее в плане реформ государственные предприятия Китая практически не сдвинулись с уровня 2012−13 годов.» [12]

Однако есть исключения. «Вот, например, по итогам 3-го квартала 2016 года экономика провинции Гуандун превысила по объёмам экономику всей России.

Это одна из 33-х провинций Китая, и население её составляет только 110 миллионов человек… Они бьют все показатели не только по экономике.

Длина скоростных дорог 10 тысяч километров – только в провинции Гуандун; длина метро 450 км – больше, чем всё метро в России; там два вуза – университет Сунь Ятсена и Южно-китайский инженерный университет, – которые в мировых рейтингах стоят выше МГУ и СПбГУ.

Вот что мы знаем про одну провинцию Китая. Про другие ничего не знаем, так как никто не изучает их.

Многие думают, что Китай – это три учения: буддизм, даосизм и конфуцианство. И молятся они либо Будде, либо своим даосским божествам домашнего очага.

Между тем, по статистике христианских исследовательских институтов, к 2035-2040 гг. Китай станет самой крупной христианской страной в мире, если китайское руководство прекратит жёсткое давление на это вероучение.

Есть данные о более 80 миллионов христиан, трёхстах миллионах протестантов и ста миллионах католиков. Китайцы меняют буддизм на христианство, это дань моде.

Последние несколько лет у нас принято воспринимать Китай как союзника. Хотя враждебные политические акты по отношению к России там происходят.

Например, почему провинция Хэйлунцзян разрешила на границе с Россией рожать троих детей?

Очевидно, что со стороны китайцев это была пропагандистская акция. Ни один другой регион не принял такого закона, только этот, граничащий с Россией.» [3]

Кроме «истории с деторождением в провинции Хэйлунцзян, это и переименование города Айхуэй в Айгунь (Айхунь).

Айхунь – город, названием которого был подписан айгуньский договор, положивший основу для передачи России территории Амурской области, Хабаровского и Приморского краёв.

Так китайцы решили подчеркнуть боль утраты территорий, которые перешли под юрисдикцию России.

Потом в городе Хэйхэ также переименовали аэропорт в честь этого договора. Подоплёка этих политических игр очень проста, если присмотреться.

Только в одной приграничной провинции с Россией, уже упомянутой Хэйлунцзян, за последние два десятилетия подготовлено более десяти тысяч специалистов по русскому языку.

Вы можете себе представить объём людей, которые знают русский язык в Китае? Каждому русскому китайцы могут предоставить по индивидуальному переводчику…» [3]

В связи с этим «просто поражает глубина знания китайцами вопроса и ситуации в нашем энергетическом секторе. С чем это связано, спросите вы?

В Китае есть ряд руководителей, которым хотелось бы видеть врага не в образе Японии, Тайваня или стран юго-восточной Азии, а в образе России.

Пока у власти Си Цзиньпин – сын выдающегося революционера, маршала, полевого командира Си Чжунсюня, который был тесно связан непосредственно с Советским Союзом, – нам опасаться нечего. Но при смене власти ухо надо держать востро.

Что касается политической обстановки в современном Китае. Там океан политических группировок. Если говорить очень абстрактно, там есть две крупные группы, два полюса притяжения.

Есть продемократическая группа, связанная с Демократической партией США, в неё входят выходцы из Комсомола.

В связи с приходом Трампа демократическая линия в Китае чувствует себя не очень хорошо. Как и демократическая линия в России.