Алина Рюмина - Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники

Отметим «лишь, что и в первом квартале 2018 года юань продолжал расти: по отношению к началу 2017 года он подорожал к доллару США уже на 9%.

Из уст некоторых чиновников Китая стали звучать слова о том, что юань "чрезмерно окреп" и Народному банку Китая следует принять меры к его снижению.

Так считают и те, кто являются сторонниками первого пути экономического развития (продолжать торговую экспансию), и те, кто выступают за второй вариант (переход на торговлю капиталом), но боятся резких и болезненных перегрузок в переходный период.

Впрочем, часть китайских чиновников выражает поддержку продолжающемуся росту юаня.

Они выступают за интернационализацию юаня и либерализацию режима трансграничного движения капитала.

Если Китай действительно собирается переходить к торговле капиталом, ему нужен сильный, а не слабый юань.

Чтобы юань стал действительно международной валютой, он должен иметь стабильный, а еще лучше растущий курс.

И чтобы спрос на юань был высоким, иностранным держателям китайской валюты надо предоставить возможности его тратить не только на китайские товары, но и в виде инвестиций в активы китайской экономики.

А это ставит вопрос о превращении юаня в полностью конвертируемую валюту (сейчас юань является частично конвертируемым, действуют ограничения на конвертацию по капитальным операциям).

Чтобы юань стал полностью конвертируемым, нерезидентам придётся открыть ворота в китайскую экономику. До сих пор ворота были лишь едва приоткрытыми.» [9]

«Все больше стран готовы торговать с Поднебесной за ее национальную валюту, и юань потихоньку теснит доллар.» [22]

В частности, «все больше тяготеют к юаню африканские государства.

"В некоторых африканских странах ощущается дефицит доллара" – считает Лю Ин, научный сотрудник Института финансовых исследований "Чунъян" Китайского народного университета.

Ряд стран Восточной и Южной Африки рассматривают китайскую денежную единицу в качестве резервной валюты.

Только за 2016 год, по данным SWIFT, объем платежей, номинированных в юанях, в Южной Африке вырос на 65 процентов.

Это следствие резкого увеличения экономического присутствия на континенте – объемы китайских инвестиций в африканскую энергетику сейчас больше, чем в ту же отрасль Южной Азии.

На планете практически не остается мест, куда еще не явился Китай, – со своими деньгами, товарами, технологиями.

Поэтому выбор юаня – вполне логичная и своевременная мера. Юань – очень стабильная валюта, способная обеспечить поддержку и безопасность хоть в торговых расчетах, хоть в финансовых инвестициях или создании резервов", – отмечает научный сотрудник Лю Ин.» [22]

В апреле 2018 года «на Азиатском экономическом форуме в Боао (Южный Китай) председатель КНР Си Цзиньпин сделал громкие заявления, суть которых в том, что Китай готов резко увеличить товарный импорт и ему не нужен положительный торговый баланс.

Также было сказано, что Китай будет шире открывать двери для иностранного капитала.

Си Цзиньпин благоразумно умолчал, что одновременно с открытием дверей Китай планирует резко активизировать экспансию своего капитала в мире. Особенно в рамках проекта "Один пояс, один путь".» [9]

«И вот теперь причина тревоги в США становится очевидна.» [2]

«Для администрации Трампа проблема торгового дефицита США в торговле с Китаем важна не сама по себе, а как дополнительный предлог, "оправдывающий" политику всестороннего сдерживания Китая.» [16]

«Теперь, с приходом Трампа, произойдёт большая коррекция их торгово-экономических отношений.» [3]

«Выведенная… формула "Война – крайняя форма экономического конфликта", как видите, не теория, а реальность нашего с вами мира.

В наше время в качестве единственного макропоказателя развития экономики государства принят объем ВВП – валового внутреннего продукта.

ВВП – рыночная стоимость всех товаров и услуг, произведенных за год во всех отраслях экономики на территории государства. По данным МВФ в 2016 году ВВП у США – 18,624 трлн долларов, у Китая – 11,232 трлн.

Китай занимает второе место в мире, и отрыв США достаточно велик, причин волноваться как бы и нет.

Но вот в пересчете по паритету покупательной способности тот же МВФ дает несколько иные цифры: 18,624 трлн долларов для США остаются без изменений, а вот у Китая ВВП получается другим – 21,286 трлн долларов.

На одну и ту же сумму долларов в Китае можно приобрести больше товаров и услуг, нежели в Америке.

На чем еще, кроме цифр ВВП, основано мировое лидерство США?

Не секрет – на том, что доллар был и остается основной валютой мировой торговли и важнейшим инструментом накопления, валютой резерва центральных банков всех стран.

Да, Китай производит огромную массу товаров.» [2]

Но «Россия не входит в число главных потребителей китайских товаров, первое место традиционно занимают США.» [2]

Кроме того, «уже много лет подряд Китай удивляет мир ежегодными приростами ВВП, составляющими в среднем 7%.

За этим приростом – то самое положительное сальдо торгового баланса.» [9]

«Больше всего Трампа заботит именно платёжный дисбаланс внешнеторгового оборота, в 2017 г. поднявшийся до рекордного уровня 566 млрд долл.

Самый большой дефицит у США – в торговле с Китаем.» [30]

Вырисовывается интересная картина: «в 2016 году экспорт Китая в Штаты составил 385 млрд долларов.

Поставок американских товаров и услуг в Китай в 2016 году было на сумму только 115 млрд долларов, то есть Китай заработал на Америке 260 млрд долларов, которые он не смог "отоварить" в этой стране.

Причина проста – а что, собственно говоря, Америка может предоставить Китаю, кроме продажи технологий?» [2]

Почти весь «актив Штатов в торговле с Китаем – услуги и технологии.» [2]

«Если в Белом доме действительно озабочены выравниванием торгового дисбаланса с КНР, то логики в поведении американцев нет.

Примечательно, что, несмотря на преимущество Соединённых Штатов в торговле высокотехнологичной продукцией, они систематически ограничивали в торговле с КНР именно свой высокотехнологичный экспорт.

Более того, США расширяют меры по торгово-инвестиционным ограничениям для других стран под предлогом предотвращения "воровства американских технологий".» [27]

И «то, что мистер Трамп трезво оценивает ситуацию, мы с вами не так давно наблюдали.

Во время ноябрьского 2017 года визита Трампа в Китай частная китайская нефтяная компания Sinopec, государственный фонд China Investment Corp. (CIS) и Bank of China подписали соглашение с властями штата Аляска и компанией AlasKa Gasline Development о реализации проектов по сжижению природного газа на общую сумму в 43 млрд долларов.