Владислав Дорофеев - Был ли Навальный отравлен? Факты и версии

То есть Калиниченко подтвердил, что это по их инициативе была привлечена судмедэкспертиза омского УМВД, специалисты которой и обнаружили следы промышленной химии на одежде и руках А. А. Навального. Но не яд. Потому что это вещество используется при изготовлении упаковки, пластиковых стаканов и др.

Особо руководители БСМП № 1 отметили общение с родственниками А. А. Навального. По словам Калиниченко, первая встреча была несколько эмоциональной, но врачи к такому привыкли. Позже родственники поняли, что делается все возможное для спасения пациента, и далее общение было конструктивным.

Александр Мураховский: «С Юлией Борисовной (Навальной. — Авт.)встречались раз пять, более того, с приглашением врачей и врачей из Москвы, очень толковых и высококлассных специалистов. Это все происходило у меня в кабинете».

Навальный-старший в упомянутом интервью немецкому журналу Der Spiegel, то есть в первом интервью, опубликованном в СМИ в конце сентября, после выхода из комы, скажет буквально следующее: «Возьмите врачей в Омске, которые сначала сказали моей жене в лицо, что, конечно, я могу вылететь за границу, а потом вдруг заявили, что я не транспортабелен. На мой взгляд, главный врач омской больницы хуже разведчиков, убивающих людей. Для них убийство — по крайней мере их профессия. А этот человек, называющий себя медиком, все знает — и врет миру о «нарушении обмена веществ». Ненавижу ли я их? Вероятно. Хочу ли я получить в руки большой меч и отрубить им головы? Нет. Я за верховенство закона. Эти люди должны быть преданы справедливому суду».

Разумеется, омские врачи высказались и насчет сторонников Навального, которые, собственно, и запустили в публичное пространство версию с отравлением своего лидера-работодателя.

Калиниченко: «Мы понимали, что от всей страны есть запрос на информирование… Для нас это была не самая простая задача, мы этому не учились. Но главное здесь — ограничения законодательства. Ни общественный интерес, ни запросы родственников не могут повлиять на разглашение информации… Эмоционально на каком-то уровне это давило, но помощь оказывали в круглосуточном режиме, несмотря на внешние обстоятельства. Внешние обстоятельства даже помогли привлечению других специалистов».

Мураховский о людях в штатском: «В моем кабинете побывали многие люди, пациент, как уже было сказано, сложный, но я не могу сказать, что они на что-то повлияли. Представители правоохранительных органов тоже побывали, разумеется. Пришли, поинтересовались, все ли нормально, и уехали».

Калиниченко вновь подтвердил, что, если бы не требование родственников, пациента имело бы смысл оставить для дальнейшего лечения в Омске, врачи были готовы поставить его на ноги, тем более что ведущие российские специалисты вызывались лично прилететь в Омск, чтобы оказать посильную помощь: «Необходимость транспортировки за границу на лечение, с нашей точки зрения, была сомнительной.

Мы приняли во внимание желание родственников, хотя юридически мы можем ориентироваться только на пожелание пациента (он в коме) либо мнение врачей, то есть свое мнение. Учитывая приличную клинику, куда решили транспортировать, мы согласились с этим. Снашей точки зрения, транспортировка в Германию не была такой уж необходимостью. Но желание родственников было однозначным. Поэтому мы довели больного до того состояния, когда его относительно безопасно можно было перевозить, и после этого дали разрешение. Предварительно осмотрев самолет, разумеется, пообщавшись с врачами, которые прилетели из Германии, пригласив их в клинику, чтобы убедиться в их квалификации. Около 23 часов в пятницу (21 августа 2020 года. — Авт.)мы были готовы передать пациента транспортирующей бригаде… Это было точно не мнение врачей, они-то были готовы, как я понимаю. Решение принималось либо летчиками, либо их руководством. Прямо мне не сказали причину, но при мне пилот с кем-то созванивался, они долго что-то обсуждали, а потом объявили окончательное решение — перелет состоится утром».

На вопрос, что будет дальше с Навальным, Мураховский заявил, что убежден: жизнь А. А. Навального уже спасена. В день отправки 22 августа, в субботу, он направил в берлинскую клинику Charite письмо о готовности к сотрудничеству с немецкими коллегами. В воскресенье, то есть 23 августа, он «получил обратную связь» из берлинской клиники с благодарностью за помощь и информацией о том, что пациент находится в стабильно тяжелом состоянии. Представитель клиники благодарит, что мы беспокоимся, они будут рады нас информировать и продолжать общение: «Пока никакой информации у нас не запрашивали, но почти все мы уже передали ранее, включая результаты всех анализов и исследований А. А. Навального».

В завершение пресс-конференции доктор Калиниченко сказал: конечно, на все лечение оказали влияние и другие внешние факторы — общение с правоохранительными органами, общение с родственниками. Но ни общественные интересы, ни внимание политиков, ни запросы друзей и даже желания близких не могут быть выше интересов пациента. Калиниченко, категоричен: «Ни один диагноз я ни с кем точно не согласовывал, никакого давления на нас не было. Никакого влияния на лечение не было и быть не могло. Все решения принимались через консилиумы. У нас цель — не удовлетворить интересы всех людей, которые интересуются мелочами, а наша цель, чтобы пациент выздоровел и вернулся домой здоровым.Я считаю, мы провели хорошую работу. Около полутора суток мы реально каждую минуту боролись за жизнь пациента. И добились хорошего результата… в то же время мы получили и огромную поддержку, спасибо за это».

С целью поддержки омских коллег о командировке в Омск написал в Facebook Борис Теплых, заведующий отделением анестезиологии-реанимации № 1 ФГБУ НМХЦ им. Н. И. Пирогова М3 РФ. По сути, выступив убедительно в защиту оклеветанных и оболганных омских врачей, спасших А. А. Навального (цитируется в авторской редакции):

«Рискую в еще большем шквале утонуть. Картина состоит из множества точек, потому, не претендуя на полный взгляд на проблему, моя точечка: По итогам омских «каникул». Это были сумасшедшие 36 часов без сна и с бесчисленными моментами истощения батареи айфона. Я не знаю, почему выбрали меня в команду от М3 (директор сказал: «Лети») — есть умнее, опытнее и регальнее, чем я. У меня только одно предположение — когда происходит трагедия, нужны люди, четко транслирующие ситуацию, без поправки на информационный шум. Мы вылетели в тот же день, точнее, ночь, когда произошло трагическое событие, до этого провели несколько дистанционных консультаций совместно со специалистами института нейрохирургии Бурденко. Команда минздрава в лице меня, реаниматолога института Бурденко и нейрофизиолога оттуда же выдвинулась в аэропорт. В ожидании рейса стало понятно, что состояние пациента дестабилизируется. Мы экстренно обсудили с врачами в Омске меры коррекции и диагностики, которые необходимо провести, пока мы в воздухе. Одновременно были в контакте с токсикологическими лабораториями и получали от них обновления онлайн. Стоит сказать, что один из директоров профильных институтов лично координировал исследования в различных лабораториях на протяжении всей тревожной ночи. По прилете сразу отправились в больницу Омска. Состояние пациента стало чуть стабильнее. Пока оно улучшается, просим дать нам еще времени, чтобы состояние стало уверенно стабильным. Вот потому у меня в новостях такое странное лицо. Семья выбрала тактику максимального привлечения внимания, для людей в политике это нормально, с нами семья была максимально корректна и внимательна. Однако в то же время их окружение разыгрывало информационную вакханалию, не разделяя врачей и администраторов. Это те люди, которые жалуются на госпропаганду, тут они перепропагандо-нили всех.У врачей нет диагноза — ага, нет, но все версии, которые отрабатываются, рассказывали семье. Комы неясного генеза — целая панель, требующая исключений одного за другим, что и происходит, о чем честно говорится, и проч. проч. Транслируется же все наоборот. Больнице 30 лет, капитального ремонта не было, и как раз сейчас его частями начали делать. Токсикологическая реанимация, кто хоть раз бывал, тот знает — бомжи, наркоманы, отравления всем и сразу и неизбывный запах крови, старой мочи, давно нестиранных тряпок… Еще перечислять? Так вот, в Омской БСМП 1 этим в токсикологии не пахнет, за сутки это не отмоешь и за месяц не отмоешь, решается это только обдиранием стен и потолков до корпуса и бетона. В скромных интерьерах — гордая чистота и чистые, отмытые, отскобленные «особенные» пациенты. И персонал без признаков профвыгорания. А вы попробуйте не выгореть, когда у тебя глючные тритон, хирана, РО-6, условный противопролежневый матрац и «особенные» пациенты. Настоящие консилиумы, не те, где высказались и записали мнение председателя, а коллегиальные, равноправные и трудные, свое мнение нужно аргументировать, доказать и отстоять. Когда пациент стабилизировался, бригаде санавиации (немецкая бригада прилетевшая за Навальным. — Авт.)было предложено начать транспортировку пациента, еще час назад немецкие коллеги, утверждавшие, что готовы транспортировать в любое время и в любом состоянии, заявили, что пилотам требуется отдых. И что больной находится в стабильном состоянии и может находиться там, где он находится, еще десять часов, пока пилоты не отдохнут. Вот если бы он был в критическом состоянии, тогда бы они полетели. Ждал, что толпа пойдет к гостинице с криками: «Увози, Увози». Неа. И окружение вдруг замолкло. Переживали за пациента только врачи и несчастная семья. Как это называется? Избирательная подача новостей? А тем временем главный токсиколог, зав. токсикологической реанимацией и еще много умных, добрых и профессиональных омских врачей и сестер продолжали свою уже 36-часовую вахту… Но нужно защитить омских врачей, они выжимали максимум из той ситуации, что сложилась, и сделали максимум, что было возможно».