Вячеслав Смирнов - Театры Тольятти. Том 1

Однажды после спектакля к Амшинскому подошла какая-то женщина. Наверное, поклонница за автографом, подумал Андрей. «Скажите, а вас за эту роль никогда не били? Вы такой подлец в „Мурлин Мурло“, что хочется набить вам морду!» Амшинский был счастлив: правда жизни и условность сцены причудливо смешались воедино – а значит, роль удалась!

Спектакль по пьесе Николая Коляды Мурлин Мурло» актеры приурочили кпятилетию выпуска студии театра «Колесо» и посвятили памяти своего педагога и режиссера Глеба Дроздова.

Отрывок из этого спектакля на 2-м курсе поставил с ребятами Игорь Касилов, потом Глеб и Наталья Дроздовы в качестве педагогической работы сделали первый акт, наконец, 7 декабря 1997 года состоялась премьера спектакля. Несмотря на то что «Мурлин Мурло» был показан более 50 раз, полтора года назад он прекратил свое существование: часть актеров разъехались по другим городам и театрам, и с другим составом показалось нецелесообразным восстанавливать эту постановку.

Педагоги курса, Наталья Дроздова и Валерий Логутенко, перед началом спектакля сказали несколько теплых слов в адрес своих бывших учеников, а затем попросили помянуть их главного учителя, основателя театра Глеба Дроздова – но не минутой молчания, а как принято у артистов, аплодисментами.

Зрители на спектакль съехались из Самары, Москвы, Жигулевска и даже Югославии – актеры или друзья актеров, околотеатральная публика. Определенную самоотверженность проявили как те, кто был в тот вечер на сцене, так и те, кто находился в зрительном зале: июньская жара выжимала из людей все соки, программки спектакля мелькали по всему залу, заменяя страждущим веера. О чем же была эта давняя история, рассказанная пристрастному зрителю в душный вечер?

В ожидании землетрясения

Толстый боженька с огромной бородой сидит где-то в уголочке квартиры и разговаривает о том, о сем с Ольгой по прозвищу Мурлин Мурло. Ольга видела в детстве летающую тарелку и с тех пор она с завидной регулярностью наблюдает «мультики» и разговаривает с боженькой.

А еще у Ольги есть любовник Михаил, который живет с семьей в соседней квартире. Он время от времени «похаживает» к непритязательной соседке, бьет ее от избытка чувств, но ведь и любит по-своему. Именно он и придумал своей блаженненькой подруге жизни это непритязательное прозвище – Мурлин Мурло: уж больно деваху боженька обидел, хоть она с ним и «вась-вась».

А еще у Ольги есть разбитная сеструха Инна. Ее муж лет десять назад то ли сбежал куда-то, то ли утонул в местной речке. Трудно бабе без мужика, хочется надежного плеча и ласкового слова. Да где они, мужики приличные?

И живет эта компания в городе, где розу ветров определяют по тому, дует ли ветер с птицефабрики или с коксового завода. Где пьяная резня под окнами и истошные крики в подъезде – в порядке вещей. Где жизнь не имеет смысла и хочется не просто сдохнуть, а с размахом – апокалипсически: все ждут не дождутся землетрясения, которое прекратит всю эту тошниловку в единый миг.

Но тут в городе появляется молодой специалист, и маманя Мурлин Мурло сдает ему угол в своей квартире. Алексей – так зовут молодого специалиста – полон светлых идей, благих намерений и радужных надежд. Он преисполнен любви к великой русской литературе, пишет книгу о Достоевском и мечтает с помощью этой книги сделать мир лучше и светлей. Причем весь мир.

Мурлинка влюбляется в приезжего, тот считает ее святой по причине радикальной юродивости, сестра Инна просит Алексея увезти ее в Ленинград, посмотреть Красную площадь, сосед Михаил лупцует юного умника – и из ревности, и так, для порядка. Словом, перед зрителем предстает обычная «чирнуха» и «парнуха».

Но нет, все переворачивается с ног на голову: спаситель человечества – трус, ничтожество и подлец, домашний деспот – любящий отец и преданный любовник; вдовушка-давалка – сторонница семейного уюта, а дура-Мурлинка – и вправду святая, на такую и сердиться-то грех, и грех осуждать какие бы ни было ее поступки…

Так смешно, что хочется плакать

Андрей Амшинский (Михаил) изображает обычную люмпенскую скотину, но в этих пьяных «ы-ыы, а-аа» актер доносит зрителю каждую свою мысль, каждое слово. Елена Родионова играет дурочку Ольгу (которая Мурлинка) с какой-то завораживающей пластикой – вся такая неуклюжая, непосредственная, с сумасбродными мечтами и наиглупейшими представлениями о жизни. Жалко ее до слез. Кстати, о слезах. Ее сестра Инна, которую играет актриса Светлана Саягова – бой-баба, душа компании, приметливая и острая на язык. И так в ее поведении и ее словах все выглядит смешно, что хочется плакать навзрыд. Наконец, Алексей, рафинированный герой Александра Иванова, один из тех мальчиков, которые рвутся переделывать мир и которых этот мир низводит ниже плинтуса – самый невыдающийся персонаж данного повествования. Все эти положительные (или псевдоположительные) герои – они традиционно выглядят бледнее «хозяев» никчемной жизни, а потому, быть может, несимпатичны зрителю изначально, еще до того, как раскроют свое гнилое интеллигентское нутро.

Как пишут в таких случаях, «зритель аплодировал стоя». Вначале букетами завалили Александра Иванова, но через несколько мгновений по равной толике внимания досталось каждому актеру. Больше тольяттинцы не увидят этот спектакль никогда. Всё.

Актрису Наталью Акимову знают в лицо, пожалуй, все жители Тольятти: ежедневно мы видим ее фотографии на рекламных щитах, на обложках изданий для домашнего чтения, ее необычную внешность используют многие коммерческие структуры города в рекламных целях. После окончания театральной студии актриса первый сезон работает в театре «Колесо».

Конечно, главные роли еще впереди, а пока персонажи Натальи Акимовой в программках спектаклей выглядят следующим образом: «музыканты», «люди в трактире», «девушки Ивановой деревни» и так далее. Но поклонников это не смущает: тайные воздыхатели непременно посмотрят спектакль, если в нем даже во второстепенной роли играет Наташа.

Сцена стала «полем боя»

Корр.: Вы раньше занимались танцами, карате. А каким образом попали в театр?

Акимова: Лет, наверное, с тринадцати я посещала и латиноамериканские танцы, и рок-н-ролл, и занималась в модельной студии Татьяны Опаркиной при ДК «СК», который тогда вообще был моим вторым домом. И так получилось, что на данном этапе вторым домом для меня является театр «Колесо». Я работала с фотографом Александром Шохиным – в силу того, что в модельном бизнесе необходимы реклама, портфолио и так далее, и он мне передал такую информацию, что в театре производится набор в школу-студию, и спросил, не хочу ли я попробовать. А я к тому времени была уже награждена титулом «Мисс Тольятти» и очень любила сцену: я участвовала во всяких конкурсах – была дипломанткой «Волжской жемчужины», сочиняла свои песни и выступала с ними, в танцевальных конкурсах сама осуществляла постановку танцев. И в общем-то сцена стала таким… моим «полем боя». И я подумала: а почему бы не попробовать? И вот я уже пришла подавать документы в ПТИС на специальность дизайнера, потому что, помимо всего прочего, я еще очень люблю конструировать одежду и не покупаю что-то на рынке, все, что я ношу, в чем хожу – это плод моей фантазии, только он делается чужими руками, но по моим эскизам. И почему-то я стою и думаю, что, наверное, неинтересен мне этот дизайн, пока это хобби – это мое, а когда это будет моей работой – боюсь, что я утрачу этот интерес. И я пришла в «Колесо»: помню, мы сдавали там басню, был экзамен по пластике – ну, как всегда в любом театральном вузе. Глеб Борисович Дроздов как-то меня отметил, сразу же я прошла на третий тур и вот волею судеб доучилась, сейчас работаю в театре «Колесо» – правда, при другом режиссере.