Литературно-художественный журнал - Традиции & Авангард. №3 (14) 2022 г.

Мне и самой приходилось избегать вопросов журналистов. Но на работе я по другую сторону баррикады. Значит, должна выводить людей на беседу. Иногда – мольбой. Бывает – напористостью (результат – «сейчас отвечу, только отстаньте»). И ещё один способ – «включить начальника». Какой из них применять, зависит от ситуации. Сегодня пригодился третий. Он крайний, безотказный. Но то, что админресурс может всё, – факт.

Фотографирую сценарий. На сегодня хватит. Придумывать уже нечего: на снимках есть вся информация. Главное – имена и фамилии, которые выверять особенно мучительно. Люди обижаются, когда их фамилии коверкают. Но кто же виноват, что русский язык такой богатый? – Привет! – улыбается мне какой-то парень.

Что-то знакомое в физиономии…

– Здравствуйте?

– Саш, ты не узнала, что ли? Я же Коля! Помнишь, мы с тобой в трамвае вместе ехали?

Простите, нет, я там каждый день езжу и вечно знакомлюсь.

– Конечно!

– Как дела?

– Хорошо.

– О, крутой у тебя фотоаппарат!

– Рабочий.

– А где ты работаешь?

– Устраиваюсь в наш вуз. Журналистом буду.

– Типа в газету, что ль?

– Типа да.

– В натуре круто.

– Ага, капец, ваще. – Мой внутренний филолог заливался диким смехом и не переставал язвить.

– А ты клёвая.

– Спасибо.

– Прям зачётно выглядишь.

– Благодарю.

– Давай сходим куда?

– В библиотеку пошли. Гы-гы.

– Чё?

– Коля, я работаю. – На этих словах ретируюсь в другой угол бассейна.

Соревнования между тем продолжались. Раздетые пловцы начали разминку. Им готовили полотенца и одежду. Два мальчика весело переговаривались.

– Клёвая водичка, – сказал один.

– Опробуем, – констатировал другой.

Наконец все подошли к линии старта. Раздался звук сирены, и десять полуголых тел оторвались в прыжке. Один студент маленького роста замешкался. Не видать ему приза! Мне же удалось заснять старт – красиво. Ещё пара фото… На одно попал Коля. Уже забыл про меня. В телефон смотрит.

– Давай быстрее! Опаздываем! – раздалось откуда-то справа. В разгар соревнований приехали телевизионщики и загородили обзор.

Пора уходить. Ксюша скажет, что нужны итоги. А какая разница, выиграют те или другие? Сценарий есть, результаты пусть объявляют организаторы. Мне для новостной заметки хватит.

Гордо продефилировав мимо Коли, захожу в раздевалку. Ненадёжна всё-таки мужская симпатия в двадцать первом. Заматываю шарф, надеваю куртку. Вдруг чувствую: кто-то сзади смотрит. Поворачиваюсь – Коля. Видно, невнимание было показным. Так любят сейчас делать. – Привет!

– Привет! Мы виделись уже. – Обычно я стараюсь всем широко улыбаться, но, когда терпение лопается, напоминаю злую фурию.

– Саш!

– Откуда ты знаешь, как меня зовут?

– Лёша сказал.

– Какой ещё Лёша?

– Неважно.

Выяснять, что ещё за Лёша, я не стала. В сё-таки наш вуз иногда напоминает хутор. Ничего не скроешь.

– Ты почему ушла от меня?

– Я с тобой и не была.

– Ну, разговаривать не хочешь.

– Я работаю.

– Сейчас уже нет.

– В смысле?

– Ты же домой собираешься.

– Мне там статью писать. И вообще, меня парень ждёт.

– Лёша сказал, у тебя никого нет.

Что же это за колхоз такой? Ни дунуть, ни плюнуть.

– И что?

– Давай я провожу.

– Нет.

Подходит ко мне.

Тут я запаниковала. Вокруг ни души. Все в бассейне, раздевалка пустая. И вряд ли кто-то ещё сюда зайдёт. Спортсмены ещё долго плавать будут…

Коля между тем подвигается ещё ближе. Инстинктивно делаю шаг назад и вспоминаю недавнюю сцену на улице. Иду, значит, поздно ночью от метро домой. Навстречу мне какой-то странный тип. Улыбается. Косится на мою сумку. Благо пересмотрела кучу детективов, уже выработала линию поведения. Останавливаюсь боком у тропинки и делаю вид, будто по телефону разговариваю. «Мам, иду домой», и всё такое. Говорят, что это отпугивает бандитов, так как жертву ожидают, а значит, начнут искать. У меня в этом случае ещё один интерес – не подпустить со спины. Обычно срабатывает, но тип оказался каким-то наглым. Подошёл ближе. Я улыбаюсь и грозно качаю головой. Он поворачивается всем телом и говорит: «Девушка, я вас не трону! Я адвокат!» Разговорились – действительно адвокат. И всё моё поведение просчитал. Хороший парень оказался. Жаль, кольцо на пальце имеется.

В ночное время на улице люди часто ощущают животный страх. Просыпается инстинкт самосохранения. А потом думают, что всё хорошо закончилось… И сегодня мой инстинкт, увидев Колю, сработал. Хотя с чего бы это вдруг? Мы в высшем учебном заведении, а не в подворотне. Это мысли, как обычно, прыгают. Но поток сознания невоспроизводим, хотя Джойс очень старался… Стоп, хватит. Гордо толкаю собеседника рукой и направляюсь к выходу.

Возвращаюсь в редакцию. Где мне сообщают, что товарищи из профкома нечаянно стёрли все фото из памяти телефона. Удаляли одно, а снесли всё. Это трагедия. Статья не выйдет. Что делать? Звоню Ксюше.

– Привет.

– Саш, давай быстрее, – отвечает.

– Зайди, у нас катастрофа, – говорю. – Мы без фото.

– Опять? Ты не переживай, они всегда их стирают. То возьмут новых студентов, которые зеркалку никогда не видели. То сами что-то перепутают, как будто руки дрожат. Я тоже снимала. Нам достаточно.

Отлегло…

– Спасибо тебе.

– Да не за что. Учись сама фотографировать. И статью готовь к утру.

Ох, закончилось, думаю. Правда, ещё сочинять материал всю ночь.

Впрочем, всё ещё только начиналось.

Впереди была интереснейшая жизнь. Необычная работа. Победы и разочарования. Смех и плач. Друзья и предатели.

Новый университетский мир распахнул свои двери.

Я ещё ждала трудоустройства из-за бумажной волокиты. Однако работу это не отменяло.

Задание выдалось преинтересным: наш ректор пригласил кучу журналистов. То есть фактически моих коллег. Что с ними делать, было не совсем понятно. Миша сообщил: в Круглом зале назначили встречу.

– Напиши хоть что-нибудь, – говорит.

– «Что-нибудь» – это про то, какие они все продажные?

– Да ну тебя на фиг… Опять ты со своей правдой.

– А разве не так?

– Получается, и тебя можно купить.

– Нет, милый. Я из пресс-службы. – Мысленно хихикаю, вспоминаю заезженную шутку про вторую древнейшую.

– Всё одно и то же.

– Не-а. Это разница, как… Ну типа… Как между тобой и молодёжным отделом.

С ним у профкома действительно были вечные нелады. Люди не могли поделить зоны ответственности и финансирование.

– Ты загнула. Они же ни хрена не делают.

– Про тебя они то же самое скажут.

– Спасибо, удружила.

– А нечего меня поднимать с утра. Я, между прочим, ещё не работаю официально. И по утрам спать люблю.

– Это, по-твоему, я спать не хочу?