Даниэль Сасскинд - Будущее без работы. Технология, автоматизация и стоит ли их бояться

В некотором смысле пандемия стала репетицией нашей реакции на сокращение рабочих мест в будущем. Это неожиданное и неприятное упражнение оказалось поучительным и откровенным. Надеюсь, в ближайшие месяцы и годы мы проанализируем этот обширный социальный эксперимент, поймем, какие ответные меры сработали, и честно признаем, где потерпели неудачу. Пока мы лишь гости в мире, где меньше работы. Эта пандемия, как и все предыдущие, закончится, и сегодняшние насущные проблемы отойдут на второй план. Но, когда кризис COVID-19 отступит, угроза автоматизации, возможно, только возрастет. И тогда проблемы, тревожный проблеск которых мы успели уловить во время пандемии, вернутся и с новой силой испытают нас на прочность.

Дэниел Сасскинд

Лондон, Англия

30 сентября 2020 года

«Великий навозный кризис» 1890-х годов не должен был стать неожиданностью [19] Как мы увидим далее, эта история циркулирует под разными названиями и в разных формах. «Великим навозным кризисом» ее называют, например, Брайан Грум ( Groom B . The Wisdom of Horse Manure // Financial Times. 2013. 2 сентября) и Стивен Дэйвис ( Davies S. The Great Horse-Manure Crisis of 1894. 2004. Сентябрь). URL: https://admin.fee.org/files/docLib/547_32.pdf (дата обращения: 01.2019). . В течение долгого времени в больших городах вроде Лондона и Нью-Йорка именно лошади – сотни тысяч лошадей – возили по улицам кэбы, телеги, повозки, фургоны и множество других транспортных средств. В качестве тягловой силы они не были особенно эффективны: каждые несколько миль нуждались в остановке и отдыхе, что отчасти объясняет такой большой спрос [20] Lay M . Ways of the World: A History of the World’s Roads and of the Vehicles That Used Them. New Brunswick, NJ: Rutgers University Press, 1992. С. 131. . Например, стандартной повозке требовались по меньшей мере три животных: два поочередно тянули ее, а третье находилось в резерве на случай, если другие занемогут. Трамвай на конной тяге – самый популярный вид транспорта среди жителей Нью-Йорка – использовал упряжь из восьми лошадей, которые по очереди тащили его по специально проложенным рельсам. А в Лондоне каждому из тысяч двухэтажных автобусов, более скромных размеров, чем сегодняшние красные машины, требовалось около дюжины животных [21] Sanborn V . Victorian and Edwardian Horse Cabs by Trevor May, a Book Review // Jane Austen's World. 2009. 17 ноября. URL: https://janeaustensworld.wordpress.com/tag/horse-drawn-cabs/ (дата обращения: 02.2019); Kolbert E. Hosed: Is There a Quick Fix for the Climate? // New Yorker. 2009. 16 ноября; Davies S. The Great Horse-Manure Crisis of 1894. .

Вместе с лошадьми появился навоз – очень много навоза. Здоровая лошадь производит от семи до четырнадцати килограммов навоза в день – примерно столько же весит двухлетний ребенок [22] Lee J. When Horses Posed a Public Health Hazard // New York Times. 2008. 9 июня. . Один медик-энтузиаст, работавший в Рочестере, штат Нью-Йорк, подсчитал, что экскрементами, которые лошади производили только в его городе, можно было покрыть акр [23] Акр – 0,405 гектара. – Прим. ред. земли слоем в 53 метра, что почти равно высоте Пизанской башни [24] Steinberg T. Down to Earth: Nature’s Role in American History. New York: Oxford University Press, 2002. С. 162. . Исходя из этих расчетов, люди якобы рисовали себе будущее, полное навоза: один нью-йоркский обозреватель предсказывал, что кучи скоро достигнут высоты окон третьего этажа, а некий репортер из Лондона полагал, что к середине XX века улицы будут погребены под девятью футами [25] 9 футов = 2,74 метра. – Прим. ред . этой субстанции [26] Kolbert E. Hosed: Is There a Quick Fix for the Climate?; Davies S. The Great Horse-Manure Crisis of 1894. Morris E . From Horse Power to Horsepower //ACCESS Magazine. 2007. № 30. Весна. . Впрочем, проблема состояла не только в этом. Дороги были усеяны тысячами мертвых лошадей, многих из них намеренно оставляли гнить, пока они не разлагались до таких размеров, чтобы от них легче было избавиться. Только в 1880 году из Нью-Йорка вывезли около пятнадцати тысяч лошадиных туш [27] Lee J. When Horses Posed a Public Health Hazard. .

Политики, судя по всему, не знали, что делать [28] Levitt S., Dubner S. Superfreakonomics. New York: HarperCollins, 2009. . Они не могли просто запретить лошадям появляться на улицах: животные играли слишком важную роль. Когда в 1872-м в Соединенных Штатах распространилась так называемая лошадиная чума и тягловую силу поразила одна из самых страшных вспышек лошадиного гриппа в истории, значительная часть экономики страны замерла [29] The Horse Plague // New York Times. 1872. 25 октября; Kheraj S. The Great Epizootic of 1872–73: Networks of Animal Disease in North American Urban Environments // Environmental History. 2018. № 3 (23). . Некоторые даже обвиняют эпидемию в бостонском Великом пожаре, случившемся в тот же год: по словам сторонников этой версии, семьсот зданий сгорели дотла именно потому, что в городе не хватало лошадей, чтобы доставлять пожарное оборудование на место происшествия [30] Steinberg T. Down to Earth: Nature’s Role in American History. С. 162. . Но самое интересное в этой истории заключается в том, что политикам, в конце концов, не нужно было беспокоиться. В 1870-е годы был создан первый двигатель внутреннего сгорания, в 1880-е его установили на первый автомобиль, а всего несколько десятилетий спустя Генри Форд выпустил на массовый рынок свою знаменитую модель «T». В 1912 году в Нью-Йорке уже было больше автомобилей, чем лошадей. А через пять лет в городе из эксплуатации вывели последний конный трамвай [31] The Future of Oil // The Economist. 2016. 26 ноября. . Великий навозный кризис миновал.

«Притча о лошадином дерьме», как назвала ее Элизабет Колберт в журнале New Yorker , рассказывалась на протяжении многих лет [32] И, разумеется, не без приукрашиваний. См., например: Wild R. We Were Buried in Fake News as Long Ago as 1894 // Sunday Times. 2018. 13 января. . В большинстве ее версий вытеснение лошадей предстает в оптимистическом свете как рассказ о технологическом триумфе и обнадеживающее напоминание о необходимости сохранять ясность ума, даже когда вы по колено увязаете в грязной и, казалось бы, неразрешимой проблеме. Но Василий Леонтьев, русско-американский экономист, получивший в 1973 году Нобелевскую премию, сделал из этих событий более тревожный вывод. По его мнению, всего за несколько десятилетий новая технология, двигатель внутреннего сгорания, вытеснила на обочину существо, которое на протяжении тысячелетий играло центральную роль в экономической жизни – не только в городах, но и на фермах и полях. В ряде статей, написанных в начале 1980-х годов, Леонтьев высказал одно из самых печально известных утверждений в современной экономической мысли: в конце концов технический прогресс сделает с людьми то же, что и с лошадьми, а именно – лишит работы. Леонтьев полагал, что компьютеры и роботы станут для нас тем же, чем для коней были автомобили и тракторы [33] См., например: Leontief W. Technological Advance, Economic Growth, and the Distribution of Income // Population and Development Review. 1983. № 3 (9). С. 403–410; Is Technological Unemployment Inevitable? // Challenge. 1979. № 4 (22). С. 48–50; National Perspective: The Definition of Problems and Opportunities // The Long-term Impact of Technology on Employment and Unemployment: A National Academy of Engineering Symposium. 1983. 30 июня. .