Борис Черных - Старые колодцы

Прежде всего вспомним Шерагул. Сейчас уместно процитировать полностью письмо Шияна Герасима Григорьевича, это как раз год великого перелома иль перекоса. Бесстрашный тон шияновского письма был подогрет известной статьей Сталина «Головокружение от успехов», опубликованной в «Правде» 2 марта 1930 года. Теперь даже студенты-второкурсники знают: Сталин был напуган бременем ответственности за катастрофические перегибы, волнами шедшие из конца необъятной страны в конец, и «Головокружение от успехов» – это ловкая попытка переложить вину с больной головы на здоровую. Тем не менее эта статья внесла сумятицу на несколько месяцев в ряды рьяных «кооператоров», сумятица задела и наши села. Часть мужиков наотрез отказалась оставаться в колхозах и выделилась.

Так, Герасим Шиян 20 апреля 1930 года продиктовал сыну-грамотею (сам Герасим был безграмотным) отважные строки: «Я вошел в артель “Пахарь” [53]как член семьи Осипа Герасимыча Шияна, то есть нахожусь на иждивении сына. В коммуну мы ввели источников дохода на сумму семьсот рублей. Исходя из этих соображений, я, Шиян Герасим Григорьевич, имею от роду 56 лет, что характеризует о неспособности моей быть в семье коммуны и нести трудовую дисциплину, плюс к тому я недоволен слухом.

1. В апреле первых числах я подавал заявление на предмет исключения меня, так как вступление меня было положа руку на сердце сказать под угрозой распродажи имущества.

2. Зная твердо о том, что подневольный член коммуны не даст совершенно никакой пользы в общей семье тоже также; живая коммуна может быть лишь только при добровольном вступлении члена; при выбытии из колхоза каждый член вправе требовать возвращения своего взноса. И последнее, основное. Нет такого в Советском законе устава, который бы говорил о том, держать за полу члена, лишать его желания выйти из коллектива и прочих организаций; и при выходе. Заявления какие-то полудецкие предрассуждений, а именно: тов. Царев, председатель коммуны, так мне заявляет – “после сева”, хотит изволить отдать мне лошадь; это выходит не что иное, кто-то будет начинать жать, а мне по инициативе тов. Царева придется начинать только что пахать.

РИК! Я нашел нужным обратиться к вам и просить за исправление опять же линии партии одернуть тов. Царева, да бы он не задерживал мою лошадь, которая как и прочим требует усиленную поддержку. Это для того, чтобы я, Шиян, мог работать и по силе возможности спомощи изкормиться. Сын мой с 6-ю едоками остается. А также дать пользу и государству как единоличный сектор; в противном случае я буду вынужден вступить с ходатайством туда, куда будет следовать. К сему подписуюсь за неграмотного расписался Шиян Осип».

Густое письмо. Сколько в нем достоинства и сколько веры не только в правоту свою, но, если угодно, и веры в социализм, веры в правильную «линию партии». Сколько высокой патетики: «РИК! Я нашел нужным обратиться к вам»...и абсолютное, бесшабашное бесстрашие, конечно, наивное: «Вступлю с ходатайством туда, куда будет следовать».

К сожалению, не знаю, чем окончилась эта баталия (хотя догадаться нетрудно – ничем), но точно знаю, что Николай Карпович Царев, муж Пелагеи Кузьминичны и отец Петра Николаевича Царевых, – это вовсе не тот шерагульский Царев. В эти же месяцы и дни Николай Карпович был одним из инициаторов и учредителей артели «Сеятель» в Половине, помощником Алексея Даниловича Медведева.

А неизвестный Царев в Шерагуле не усидел, скоро вместо него стал председателем Мурашев. Может быть, малость забежим вперед и послушаем «заявление» Мурашева?

«О снятии меня с работы» – так оно называется.

«На руководящей работе в колхозе я достаточно сильно потрепал свое здоровье, не имею возможности использовать ни одного дня для отдыха.

Я надоел всей публике потому, что я предправления и все какие бы не были распоряжения исходят все от меня.

На почве этого получается некоторое недовольствие и падает трудовая дисциплина, вторая причина, что у меня много родства, на этой почве также получается много конфликтов.

На основании вышеизложенного приходится много нервничать и переносить всевозможные упреки и оскорбления.

И в данное время я по своей слабости здоровья не могу работать на руководстве. Настаиваю с 15/VIII снять меня с работы, в противном случае самовольно проведу перевыборы и уйду с работы в бригаду. 9/VIII. Проситель А. Мурашев».

Шерагул, Шерагул... Что-то не везет нам в Шерагуле. Но не одним Шерагулом знаменита Тулунская земля. Вот Изэгол. Вдова Ульяна Мироновская жалуется в письме: отобрали все, даже одежду... «куфайку, двое брюк, стол, шкаф, кровать, подушки, коня, корову, поросенка».

У вдовы трое детей. Старшему 16 лет, близнецам по 11 лет. А вот Перфилово. Кондратий Андреевич Романкевич с 1903 по 1915 год был рабочим, слесарил на железной дороге, потом осел в деревне. «Машин, – пишет он, – не имел – ни сложных, ни простых – никогда в жизни, хотя мечтал о них, т. к. думал хозяйство поставить рационально».

Двое малых детей, жена у Романкевича, и вот вдруг лишают его избирательных прав, как эксплуататора, а он им никогда не был и не мог быть, и подносят твердый план...

А вот Гуран. Потомственный крестьянин Мельников Василий Тарасович заявил письменно в крайисполком:

«После русско-германской войны 1917 года я вернулся домой ранен и кантужен, хозяйство мое разореное было. Отцу 80 лет, жена с малолетними детьми. Посев в то время был 2,5 га. Я приступил к хозяйству в 1918 году. Не пользуясь наемным трудом, постепенно до 1927 года хозяйство поднял и посев увеличил до 6 га и 2 лошади. В 1927 году я продал лошадь и корову и в рассрочку купил молотильную машину. С 29 по 30 год меня стали считать зажиточным как имеющего машину, тогда как я за машину все деньги платил. По договору от сельсовета я сам молотил, брал три рубля с тысячи пудов, заработал за зиму 50 рублей, оплачивая свой труд и ремонт машины.

Но по неурожайности не смог выполнить полностью хлебозаготовок, за что был осужден на 1,5 года лишения свободы, но кассационная жалоба отменила лишение свободы и перевела непринудительную работу на год, которую отбыл. В 1931 году у меня была изъята лошадь, 1 нетель и мелкий скот. По моему заявлению районная комиссия и с/совет установили меня в правах середняка.

В настоящее время 12 марта 1933 года организован колхоз «Путь партизана», в который я внес оставшуюся лошадь, весь инвентарь и молотильную машину, полностью засыпал план весеннего сева и проработал до 20 июля... Задания хлебозаготовок выполнил 21 центнер, денежные налоги и все задания с/совета выполнял в сроки.

19 июля по указу о числе колхоза меня провели в кулаки и сельсовет произвел опись имущества и подписал денежный налог в сумме 4803 руб. 11 коп.