Вольдемар Холмский - Жестокая правда одного дня Ивана Денисовича, рассказанная самим Солженицыным

«… А конца срока в этом лагере ни у кого еще не было».

Ко всему этому – постоянные обыски заключенных: и при выводе на работы, и при возвращении в барак. Причем обыски производились на улице и в мороз.

В общем, жизнь заключенного в Особлагере, – по описанию Солженицына, – совсем «не сахар». Люди живут в холодном промерзшем бараке. Жестокость администрации лагеря не знает пределов: за малейшую, – даже ей самой придуманную, – провинность сразу отправляет заключенного в холодный карцер, после десяти суток нахождения в котором заключенный гарантированно заболевает туберкулезом. А если наказание в пятнадцать суток, то это – смерть. И двадцать минут времени «для себя» – во время приема пищи. И мало шансов на то, что кто-нибудь сможет до конца просидеть весь срок в таком лагере и выйти на свободу, – особые условия не позволят.

Такую вот мрачную картину рисует нам Солженицын. И сколько вздохов по этому поводу у тех, кто видит в Солженицыне борца с тираническим коммунистически-советско-сталинским режимом; кто ставит ему памятники и возлагает цветы к нему; кто рассказывает в школе детям о том, что Солженицын – это светоч свободы, гигант мысли, отец российской демократии, несгибаемый борец за свободу личности; человек, прошедший застенки сталинских лагерей и не сломавшийся»; и протчая, и протчая, и протчая.

А вот почему ихие взоры проходят мимо проходят других описаний особых условий этого Особлагеря, и которые сам же Солженицын и описал? Может быть, посмотрим на их? (Ничего, что я так пишу? Подражать литературному стилю лауреата Нобелевской премии по литературе – это же хорошо. Формируется настоящий русский язык – народный, а не испорченный советским образованием с его вниманием к стилям Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Тургенева, Достоевского, Толстого, Чехова. А то ужо ото их словесновых оборотов язык прям к зубам примерзывает). Итакши, начнемши.

Кроме приведенных слов Солженицына, описывающих особые условия Особлагеря, мы читаем еще и вот какие:

« Шухов никогда не просыпал подъема, всегда вставал по нему – до развода было часа полтора времени своего, не казенного, и кто знает лагерную жизнь, всегда может подработать: шить кому-нибудь из старой подкладки чехол на рукавички; богатому бригаднику подать сухие валенки прямо на койку , чтоб ему босиком не топтаться вкруг кучи, не выбирать ; или пробежать по каптеркам, где кому надо услужить, подмести или поднести что-нибудь; или идти в столовую собирать миски со столов и сносить их горками в посудомойку».

Я сейчас правильно понял, что с подъема до развода есть полтора часа свободного времени, которые зэк может посвятить себе?И никто из надзирателей зэку ничего за это не делает? Встал заключенный по подъему, и пошел заниматься тем, чем захотел:

«…шить кому-нибудь из старой подкладки чехол на рукавички; богатому бригаднику подать сухие валенки прямо на койку, чтоб ему босиком не топтаться вкруг кучи, не выбирать; или пробежать по каптеркам, где кому надо услужить, подмести или поднести что-нибудь; или идти в столовую собирать миски со столов и сносить их горками в посудомойку…» ?

Или еще чем заняться:

«… уже Шухов совсем намерился в санчасть, как его озарило, что ведь сегодня утром до развода назначил ему длинный латыш из седьмого барака прийти купить два стакана самосада».

И при таких вот особых условиях в лагере откуда-то взялись богатыебригадники, которым подают теплые валенки прямо на койку. По-моему, очень интересны особые и жестокие условия.

Чтем текст дальшее. Шухов решает не подниматься, – первый раз за все время заключения, – по подъему, потому что чувствует себя нездоровым. Но это ему даром не проходит. Его поднимает дежурный от администрации лагеря, и объявляет трое суток карцера за такое нарушение. Здесь Шухов просчитался: дежурным оказался надзиратель по прозвищу «Татарин», который вышел на дежурство не в свою смену. Должен был дежурить сержант «Полтора Ивана». И вот потому, что Шухов думал, что дежурит этот «Полтора Ивана», он и решил не вставать по подъему, потому что «Полтора Ивана

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.