Сергей Горленко - Мифы и мины для подрыва Российской государственности

Но если в память о погибших евреях сооружены величественные мемориалы во всех странах Европы, то в честь коммунистов нет ни одного, даже самого скромного, памятника, причем и в самой России, бывшей во время войны коммунистической страной. Достойно сожаления, что ни руководство КПРФ, взявшей на себя роль преемника КПСС, ни представители многочисленных военно-патриотических обществ не подняли вопрос об увековечивании памяти комиссаров и рядовых коммунистов, а сделал это бывший начальник израильской спецслужбы «Натив», умный и принципиальный еврей Кедми.

Вот на той же Украине вовсю превозносят в качестве героев нацистских подонков Бандеру, Шухевича и прочую шваль, а памятники настоящим героям рушат по всей стране, и Россия равнодушно наблюдает за этим варварством, не принося даже формальных дипломатических протестов, не говоря уже о массовых общественных акциях. Стоит ли удивляться тому, что российские школьники и студенты, благодаря трудам украинских, да и отечественных историков-фальсификаторов, имеют совершенно превратное представление об истории своего государства, и многие презрительно именуют его «тупорылой рашкой». А ведь это то самое поколение, которому предстояло бы нести эстафету достижений советского народа в светлое будущее России. Что и куда они принесут, предельно четко сформулировал бывший главный американский шпион Аллен Даллес, о чем подробно было рассказано в первой главе книги, повествующей о мифах, а также о минах, подрывающих Российскую государственность.

Досадно, что наряду с патентованными клеветниками мутную водичку на мельницы противника льют иногда и люди, казалось бы, вполне приличные, зарекомендовавшие себя давней и искренней дружбой с органами безопасности, такие как хорошо знакомый авторам, известный журналист и депутат Государственной Думы Александр Хинштейн. В свое время он был частым гостем Центра общественных связей (ЦОС) КГБ. К нему очень тепло, по-отечески, относился наш общий друг, незабвенный командир, бывший начальник 1-го отдела ЦОС полковник Сергей Федорович Васильев, разглядевший в юном Хинштейне недюжинное журналистское дарование и стремление работать в интересах органов государственной безопасности.

Именно Васильев предоставил Александру возможность ознакомиться с материалами дела «Колонист» на агента НКВД Николая Ивановича Кузнецова, который под именем обер-лейтенанта вермахта Пауля Зиберта работал во время войны в глубоком тылу противника. Николай Кузнецов – легендарный разведчик, слава и гордость советских спецслужб. О нем написано много книг, лучшая из которых «С места покушения скрылся…» (автор – Теодор Гладков) и снято несколько прекрасных художественных фильмов, таких как «Подвиг разведчика», «Сильные духом» и «Отряд специального назначения».

Хинштейн в своей книге «Тайны Лубянки» отдает должное заслугам Кузнецова, но немалое место уделяет и другим аспектам биографии замечательного разведчика. О чем речь? А вот о чем. Хинштейн прочитал в архивном деле Кузнецова, что в 1934 году, буквально в первые дни своего сотрудничества с органами ОГПУ, юный Николай под псевдонимом «Кулик» по заданию своих оперативных кураторов работал в Юрлинском районе Коми-Пермяцкого округа. Работа заключалась в том, что Кузнецов, по оперативной терминологии – агент-маршрутник, переходил из села в село и вызывал на откровенные разговоры местных кулаков, провоцируя их на контрреволюционные высказывания, и даже агитировал на вооруженные выступления против советской власти. При этом «Кулик» выдавал себя то за беглого кулака, то за учителя-эсера. Сама по себе командировка молодого агента в эти места с оперативной точки зрения была вполне оправдана, поскольку незадолго до этого там произошли два крестьянских восстания – Юрлинское и Пожнинское.

В связи со сложившейся обстановкой местные чекисты справедливо стремились иметь объективную информацию о настроениях в крестьянской среде. Еще свежа была память о крестьянских восстаниях Антонова и Колесникова, охвативших обширные территории Тамбовской и Воронежской областей, для подавления которых пришлось привлекать значительные войсковые формирования.

Объективная информация здесь – ключевое понятие. С ней, к сожалению, было не все в порядке. Карьера агента-маршрутника продолжалась недолго, через несколько месяцев Кузнецов был арестован в результате проверки его деятельности комиссией Свердловского управления ОГПУ. В вину ему ставилось то, что он «сообщал провокационные сведения на ряд лиц, обвиняя их в контрреволюционной повстанческой деятельности против советской власти». На допросах он откровенно рассказал, что строил свою работу в соответствии с указаниями начальника Коми-Пермяцкого окружного отдела ОГПУ Тэниса и «благодаря его неправильного руководства … стал на роль провокации. Если человек не говорил против Сов. власти, я ему ничего не выдумывал, но если этот человек настроен отрицательно к существующему строю и это мне в беседах высказывал, я ему приписывал не говоренное им по злости. …Все наиболее резкое, обобщающее являлось выдуманной мной грубой ложью. Мной руководила одна мысль, как можно резче ударить по контрреволюции…»

Суть этой невеселой истории лежит на поверхности. Наивный юнец стремился добросовестно выполнить инструкции куратора, аж целого начальника окружного отдела, и пусть не совсем честными средствами, но выявлять и разоблачать тайных врагов государства. Будущий гений разведки и в мыслях не мог допустить, что матерый опер Тэнис будет делать карьеру на ложных доносах.

При этом, заметьте, Кузнецов оговаривал только тех, кто при нем высказывал антисоветские суждения, то есть он был недалек от истины по тогдашним классовым представлениям о революционном правосознании. Он ведь был дитя своего времени, как и мы. Придумывая преступные умыслы кулакам и тайным повстанцам, Николай искренне полагал, что они виновны уже только одним своим враждебным отношением к советской власти, и это роднит его с героем Владимира Высоцкого в фильме «Место встречи изменить нельзя», который твердил: «Вор должен сидеть в тюрьме!» и подбросил карманнику Кирпичу украденный им кошелек.

Этот эпизод до сих пор вызывает ожесточенные споры зрителей: прав ли был начальник отдела по борьбе с бандитизмом или совершил должностное преступление? Ответ неоднозначный, но задайте этот вопрос любому современному оперу уголовного розыска, и он вам скажет: «Да, конечно, Жеглов был прав!» Каждый без исключения опер ведь знает, как непросто приходится доказывать вину в суде перед искушенными продажными адвокатами, защищающими закоренелых уголовников, на совести которых не одно преступление и которые никогда не задумываются о моральной стороне своих поступков.