Галина Хэндус - Русская душа: загадка или фейк? Для тех, кто не в танке

Византия являлась многонациональным государством и многие столетия национальной проблемы там не существовало. Достаточно было любому язычнику или иноверному принять православную веру и подтвердить ее делами, он становился полноправным членом общества. Чужими для византийцев были лишь люди другой, не православной морали, чуждого их древней культуре мироощущения. Например, грубые и алчные западно-европейцы того времени были для ромеев, жителей Византии, варварами. Император Константин VII Багрянородный (Х век) так наставлял сына Романа при выборе невесты: «Каждый народ имеет различные обычаи, законы и установления. Поэтому союзы для смешения жизней должно заключать внутри одного и того же народа» .

Мудро!

С ослаблением государственного контроля за финансами ослаб и контроль за идеологией. Патриотизм уступил место местечковым интересам, началась борьба не за интересы страны, а за власть кланов. С борьбой семей между собой тут же возникла большая межэтническая проблема. Нации, составляющие Византийскую империю, начали активную подковерную борьбу, стали садить на важные государственные должности пусть бесталанных, но верных себе людей. Конечно, такой подход сказался на качестве государственной власти.

Под гнетом внутренних противоречий Византия слабела все больше. Когда государство слабеет, начинается недовольство провинций и они рано или поздно подумывают об автономии. Замечу, провинции отделяются не столько из-за плохих условий жизни, сколько под влиянием заинтересованных соседей, которые подталкивают их к автономии обещанием независимости и процветания. Но, как говорят в России, обещанная шапка на уши не лезет . Перевод на понятный язык означает: Обещание страстно любить всю жизнь такой же бред, как обещание вечной жизни.

Мятежные правители-провинциалы, освободившись от власти центра, недолго оставались свободными. Вместе с народом своих областей они почти мгновенно попадали под жестокую власть соседей-иноверцев. При этом православные жители безжалостно истреблялись или продавались в рабство, а освобожденные от коренного населения территории заселялись мусульманским населением османов и персов.

Г. Х.: Чем-то напоминает развал Советского Союза и современную жизнь бывших союзных республик… Печально!

Гибель империи была предопределена, на мой взгляд, не столько перечисленными выше причинами, сколько забвением традиций и преемственности власти. Великая империя жила и развивалась более тысячи лет. За это время императоры сумели накопить богатейший опыт управления и подчинения людьми. Лучшие умы Византии умело использовали мудрость и духовное наследство предков, ведь правильно управлять страной, развивать ее и укреплять – большое искусство. На протяжении сотен лет мудрые восточные императоры приобщали жестоких соседей к великой христианско-православной культуре, и те оказывались впоследствии самыми надежными союзниками империи. Из явных врагов они становились если не лучшими друзьями, то верными союзниками. Они получали громкие титулы, обширные поместья, входили в число высших сановников государства и сражались за интересы империи на самых отдаленных рубежах. Мудрость гласит: Лучший способ избавиться от врага – сделать его другом. Правители Византии ловко использовали это правило для укрепления и развития империи. Так было.

С годами власть настолько ослабла, что скрыть внутренние раздоры империи было уже невозможно. Государственные институты перестали строго следовать законам, из-за клановых конфликтов стали теряться профессиональные кадры, перестали заниматься в полном объеме дальнейшей идеологической работой и отказались поддерживать многолетние мудрые традиции. Контроль за работой государственной идеологии ослаб.

Свято место пусто не бывает.

Любая ниша, тем более духовная, будет сразу занята другими идеологиями. Уже в те времена было известно, что если государство не поддается на внешнюю агрессию, его можно победить, вынув внутренний, духовный стержень. Внешние силы, завидующие богатству и силе империи и желающие иметь это все только для себя, стали исподволь поддерживать в народе лживую демагогию о государственном насилии над личностью, об отсутствии свободы.

Г. Х.: Ах, читатель, как это сегодня нам знакомо! Не зря говорят: новое – хорошо забытое старое.

Понятие свободы родилось не вчера, а вместе с думающим человеком. Любая идеология имеет свое понятие свободы, но в такие дебри мы нырять не будем – сегодня у нас урок истории, а не философии. На Руси говорят: дурака свобода погубит. Теоретик марксизма и создатель первого в мире социалистического государства Владимир Ленин говорил так: « Пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства ». Такому человеку лично я верю. Вдумайся, читатель, в его слова. Кстати, Отто фон Бисмарк утверждал, что « Свобода это роскошь, которую не каждый может себе позволить ». Что-то я увлеклась свободой – вот что значит почувствовать себя свободной… Возвращаемся к нашей теме.

Византия находилась под не очень заметным снаружи, но целенаправленным внешним давлением много лет. В итоге ей пришлось добровольно сдать свои позиции и в конце концов отказаться от традиционного идеологического воспитания, чтобы не подтверждать ложные утверждения об империи – душительнице свободы народа. Этим она допустила влияние на души и умы жителей империи чуждой доселе информации, нацеленной на разрушение основных устоев государства и общества. Выражаясь современным языком – Византия оказалась не готова к изнурительной информационной войне.

Что касается демографических вопросов и сепаратизма окраин, то и здесь лучшие византийские императоры оставили наследникам проверенные способы решения этих задач. К сожалению, весь их вековой опыт был жестоко осмеян неумными потомками, пришедшими к власти не благодаря верности престолу, а только на основании родственных связей. Великий опыт поколений был преступно зарыт в угоду чужому мнению и безвозвратно потерян.

Г. Х.: Уверена, что именно поэтому любому народу необходимо чтить и развивать свои лучшие традиции, чтобы не оказаться на месте Византии и не потерять собственный суверенитет.

Византия с самого начала образования из восточной части Римской империи, являлась особым государством. Она точно не принадлежала Западу, но Востоком однозначно назвать ее трудно. Она резко отличалась от них обоих – этот факт признавали все и тогда, и сейчас. Византия была для других стран и правителей, как белая ворона в павлиньих перьях. Одни восхищались ее красотой и умом, другие ненавидели за богатство и самобытность, третьи тяготились сильным и независимым соседом. Византия с самого начала была уникальна. Она впитала и соединила в себе витиеватым узором все лучшие на то время черты Запада и Востока. На мой взгляд, именно симбиоз сильных сторон двух культур и идеологий сумел сделать ее такой необычной и богатой во всех отношениях. Впрочем, не стоит забывать и о других составляющих, сделавших Византию уникальной.