Борис Пушкарев - О России между будущим и прошлым. Избранные статьи

Будущее, на которое работали все эти люди, наступило в 1991–1993 гг. Советская власть пала, была принята ныне действующая конституция. Элементы исторической преемственности в новое государство вошли: историческое имя, национальный флаг, Государственная Дума. В наследство от Временного правительства мы получили обстоятельную трактовку гражданских прав. От Учредительного собрания 1918 г. унаследовали принцип федеративной структуры государства. Но где идеи, которые стремились развивать белые правительства?

1. Почему частная собственность на землю встречает столько препятствий?

2. Где кооперативное движение, обеспечивающее крестьян-хозяев кредитами и техникой, дающее им выход на рынки?

3. Где волостное самоуправление, обеспеченное собственными доходами?

4. Где беспартийное представительство в законодательных палатах?

О последнем стоило бы подумать особо. К нему стремилось Белое движение, чтобы избежать разлагавшего страну «яда партийности», этой темой занимался и НТС. Сегодня мы, напротив, жалуемся, что настоящие партии у нас не складываются. Так, может быть, это и к лучшему? Может быть, именно этим и надо воспользоваться, а не создавать партии в командно-административном порядке?

И последнее. Теперь, когда и Московская патриархия канонизировала убитых большевиками мучеников за веру, вовсе нетерпимым становится оставление на картах страны и в названиях городов имен их убийц. На компромиссах со злом прошлого твердого порядка не создать. Требуется не «очернение» советского прошлого, а осуждение зла и обеление тех, кого незаслуженно очерняли. Не только мучеников за веру, но и гражданских мучеников за Россию. Когда просветлится облик положительных героев России, нетерпимее станет нравственное уродство наших дней. Дело касается не только географии имен, названий улиц и персонажей памятников. Дело касается всей образовательной политики, свободного развития негосударственной системы образования и воспитания, направленной на развитие подлинно национальных ценностей, содержания средств массовой информации, всего культурного климата страны. Почву под ногами мы обретем только в собственном положительном прошлом.

Выступление на конференции по поводу Дня скорби и непримиримости 7 ноября 2001 г. в Москве (Посев. 2001. № 11, ноябрь)

Когда в наше время говорят о «Сопротивлении», то обычно имеют в виду французское сопротивление немецкой оккупации в 1940–1944 гг. Кое-кто даже знает, что его зачинателями были русские эмигранты, поскольку коммунисты в 1940 г. против немцев выступать не могли. Немецкое сопротивление нацизму приобрело мировую известность благодаря покушению на Гитлера 20 июня 1944 г. И то, и другое Сопротивление – весьма популярный предмет исторических исследований во Франции и в Германии. По масштабам и по длительности с ними несравнимо 74-летнее российское сопротивление власти Коммунистической партии – но в учебниках даже такого раздела не существует. И историки мне задавали вопрос: у нас сопротивление? Какое сопротивление? Отчасти, быть может, потому, что на протяжении нескольких поколений оно принимало очень разные формы, в нем участвовали очень разные люди, органы госбезопасности старались порвать какую-либо преемственность. Но они сохраняли термин «контрреволюция» в Уголовном кодексе до своих последних дней, и, концептуально, сопротивление единым потоком действительно было. Оно привело к победе над коммунистической диктатурой. В коротком докладе можно лишь отметить его основные этапы.

Октябрьская революция, несмотря на свои, действительно «всемирно-исторические» последствия, начиналась очень неприметно. Тихий захват правительства в Зимнем дворце, поздней ночью, без всякого штурма, через задние двери, поначалу мало кто принимал всерьез: в Питере нормально работали предприятия, ходили трамваи, шли представления в театрах и даже акции на бирже не упали! Пресса полагала, что «безумная авантюра» – «мыльный пузырь, который скоро лопнет». Один только В.В. Розанов предвидел, что «новое здание, с чертами ослиного в себе», повалится лишь «в третьем – четвертом поколении».

При всеобщей апатии и нежелании начинать гражданскую войну сопротивление все же началось уже в день переворота. Первую его волну возглавила так называемая «революционная демократия» – партии демократических социалистов. Уйдя с протестом со II съезда Советов, они создали «Комитет спасения», организовавший всеобщую забастовку госслужащих и неудачное юнкерское восстание в Петрограде. В Москве вооруженное сопротивление большевикам длилось неделю, а во многих городах – Воронеже, Иркутске, Калуге, Новгороде – власть Временного правительства держалась местными усилиями до декабря 1917 г. В декабре – январе «революционная демократия» организовала массовые мирные шествия в защиту Учредительного собрания, но тщетно. После его разгона демократические социалисты обратились к рабочей среде и выборам в местные Советы. Движение уполномоченных фабрик и заводов весной и летом 1918 г. охватило десяток городов митингами и забастовками, требуя отставки Совнаркома и отмены политики военного коммунизма. В 23 крупных городах Европейской России на выборах в местные Советы весной и летом 1918 г. победила оппозиция – меньшевики и эсеры. Но строптивые Советы были разогнаны ЧК, а фракции меньшевиков и эсеров объявлены нелегальными.

Набирала силу вторая волна сопротивления — Белое движение. Оно опиралась на подпольные офицерские организации по всей России – «Белый крест», «Белый легион» и др. С середины ноября 1917 г. его центром стал Дон, отказавшийся признать советскую власть. Здесь генералы М.В. Алексеев, Л.Г Корнилов, А.И. Деникин, С.Л. Марков формируют Добровольческую армию. После того, как в январе 1918 г. красная волна захлестнула Дон и атаман А.М. Каледин покончил с собой, четырехтысячная Добрармия ушла в степи, в свой легендарный Ледяной поход, чтобы сохранить «хоть одну светлую точку среди охватившей Россию тьмы». В бою под Екатеринодаром убит Корнилов, командование принимает Деникин. В апреле казаки восстают против советской власти, в мае вместе с Добрармией и ген. М.Г. Дроздовским занимают Новочеркасск и Ростов.

В мае – июне совместными усилиями чехословацкого легиона и местного офицерского и эсеровского подполья упразднена советская власть в Поволжье, на Урале и в Сибири. Волна крестьянских восстаний проходит по центральной России, в июле вспыхивает Ярославское восстание, в августе восстают рабочие Ижевска и Воткинска, белый отряд кап. 2-го ранга Г.Е. Чаплина открывает путь высадке Антанты в Архангельске, народный социалист Н.В. Чайковский возглавляет правительство Северной области. В сентябре самарский Комуч и Сибирская областная дума создают временное правительство, которое в ноябре возглавит адмирал Колчак. В конце 1918 г. Добровольческая армия и казаки Дона, Кубани и Терека объединяются в рамках Вооруженных сил Юга России.