Журнал Современник - Журнал Наш Современник 2006 #11

Мозаика войны

Из воспоминаний

Виктору Николаевичу Леонову, дважды Герою Советского Союза, легендарному разведчику Северного флота, 21 ноября этого года исполнилось бы девяносто лет. Во время Великой Отечественной войны он, сражаясь на Кольском полуострове, прошёл путь от рядового бойца разведывательно-диверсионного отряда — отряда особого назначения, до командира этого отряда и… личного врага Гитлера. За его голову фюрер фашистской Германии установил награду в 100 тысяч марок. На что наш разведчик ответил письмом в духе запорожских казаков: “Мало даёшь, давай больше. Сам приду за деньгами”. Но до этой славы было ещё далеко. А война началась с первых испытаний…

Первые испытания

…Нас было двадцать два разведчика.

Мы погрузились на бот, вооружённый двумя пулемётами, и взяли курс к устью реки Большая Западная Лица. Мы знали, что в районе высадки нам придётся атаковать опорный пункт неприятеля. Наша задача — разгромить этот пункт и при возможности захватить “языка”. Опорный пункт — на высоте 670, в восьми километрах от берега. Наша группа обходила каменистую сопку с юга, а другая группа десантников — с севера. И вот, выглянув из-за большого камня, я увидел врагов — пять или шесть немцев. Так вот они какие, эти егеря! Высокие, в тёмно-серых брюках, заправленных в короткие чулки, и в такого же цвета мундирах с красными кружочками на рукавах. Они стояли во весь рост с непокрытыми головами, и руки их спокойно лежали на висевших впереди автоматах. Завоеватели! Меня это взъярило: сами лежим, прячась за камни, а они на нашей земле чувствуют себя хозяевами!

Я прильнул к автомату и взял на прицел немецкого офицера.

— Не стреляй! — услышал я голос моего командира Лебедева и вздрогнул от неожиданности. — Надо его взять живым. Товьсь!

Я ринулся вперёд и от неопытности даже забыл примкнуть штык к своему оружию, а немецкий офицер выхватил пистолет и выстрелил в меня в упор. Промах! Я кинулся за камень — егеря уже подняли бешеную стрельбу по нам.

Бой шёл своим чередом. Пока немецкие егеря вели с нами перестрелку, Лебедев повел часть наших людей в обход и сумел захватить “языка”. А мы оборонялись, сдерживая натиск врага. Появились у нас первые потери. Матроса Николая Рябова смертельно ранило в живот. Мы прикрывали раненого товарища огнём своих автоматов, но егеря уже приблизились настолько, что пришлось вынимать гранаты. Я тоже достал гранату, но от волнения (первый бой!) никак не мог вставить запал в отверстие.

— Ручку оттяни, вояка! — услышал я насмешливый голос своего друга Даманова.

Обескураженный своей неопытностью, я вставил запал и тут же метнул гранату. Взрыва не было. А через две-три секунды эта граната уже летела обратно. Она упала недалеко от Даманова и тут же взорвалась. К счастью, опытный Даманов надёжно укрылся в камнях, и его не задело.

— Спасибо, друг! — прочувствованно сказал Даманов и дал дельный совет: — Встряхни гранату. Да ей зашипеть…

Я поразился спокойствию бывалого бойца и теперь, уже не спеша, далеко метнул две гранаты…

После их взрывов стало тихо. Никто не стрелял. Видимо, уже было некому.

Обогнув отвесную скалу, наша группа поднялась на гребень сопки, и тут увидели трупы трёх егерей. В стороне, лицом вниз, лежал наш разведчик.

— Сенчук!

Я сразу узнал своего кореша Сашу Сенчука и кинулся к нему. Когда его перевернули на спину, чёрные пряди волос рассыпались по высокому Сашиному лбу. Лицо его потемнело, рот был полуоткрыт… Казалось, Саша собирался спросить нас: “Как же это, братцы, со мной такое случилось?”

…Когда мы наконец оказались в боте и, лёжа на палубе, подставляли разгорячённые лица освежающему ветру и брызгам студёной воды, меня окликнул старший лейтенант Лебедев. Он стоял на зыбкой палубе бота, широко расставив ноги, весь затянутый в кожанку, перехваченную ремнями. Я встал, но он усадил меня, сам сел рядом и сказал:

— Тяжело потерять друга. Ты видел убитых егерей на гребне высоты? Саша первый туда поднялся и сразил троих. Сгоряча ринулся вперёд во весь рост. Такая у него, должно быть, была натура. Проложил нам дорогу, а сам погиб. У тебя, Виктор, был очень хороший товарищ. И Рябов Николай… Представляешь, жили — дружили три Николая. Одногодки. Все с одного катера, в одной футбольной команде играли. А в базу возвращаются двое. Что поделаешь? Война… К этому надо привыкнуть.

И мы привыкли.

Маленькая женщина

на большой войне

Близ устья реки Большая Западная Лица косой вдаётся в Мотовский залив отлогий мыс под названием Пикшуев. На этом мысе враг расположил свои наблюдательные пункты, доты, гарнизон горных егерей-пехотинцев и артиллерию. Не случайно расположил. Ведь мимо этого мыса проходил маршрут наших транспортов, снабжающих всем необходимым советские войска, держащие фронт на хребте Муста-Тунтури. Ликвидировать этот зловредный вражеский укрепрайон и было поручено нашему отряду.

И тут мне не повезло! Сразу после высадки меня ранило осколком мины в правую ступню. Идти невозможно, адская боль при каждом шаге, но оставаться в укрытии, куда меня положили мои товарищи, мне очень не хотелось. Кое-как, прыгая на одной ноге, я догнал своих разведчиков, но тут же и расстался с ними. Сбив боевое охранение врага, взводы ушли вперёд и сосредоточились для атаки дотов. Командир нашего отряда майор Добротин приказал мне остаться и оставил со мной нашу санитарку Ольгу Параеву — маленькую стройную миловидную блондинку, карелку по национальности. Я с ней не ладил — однажды она, как санинструктор, сделала мне выговор за то, что я давно не стригся, и хотела остричь мою отросшую шевелюру. Ольга, к слову сказать, была единственной женщиной в нашем отряде. Выполняла также работу переводчика. И вот сидим мы на одном камне спиной друг к другу и чувствуем себя довольно глупо — впереди идёт бой, раздались выстрелы, застрочил пулемёт…

— Слышите? — Ольга тревожно посмотрела на меня. Я не выдержал, закричал:

— Что ж вы сидите? Там бой идёт. Бегите туда!

— Но майор? Он мне приказал…

— А мы, Оля, — я первый раз назвал её по имени, — вместе пойдём. Ладно? Вдвоём веселей, вы только чуточку помогите мне.

Опираясь на автомат, я встал. Ольга положила мою левую руку себе на плечо. И мы пошли бить фашистов. Комичная, должно быть, это была картина — хромой боец и хрупкая девушка идут-ковыляют бить врага. Но уже через десять минут я лежал в цепи, рядом с пулемётчиком, показывал ему цели и сам бил из автомата. А Ольга присоединилась к разведчикам, атакующим доты.