Дарья Максимович - Соль земли. Люди, ради которых стоит узнать Россию. Второй сезон

Оганнес Оганнисян

Кормит детей хозяин заведения Оганнес Оганнисян. Ему 29 лет, у него есть пятилетняя дочка и небольшой бизнес – кафе при автомойке, где можно съесть шашлык, люля-кебаб, крылышки и, конечно, шаурму со свининой или курицей.

С шаурмой за пятерки получилось вот как.

– У нас тут рядом школа, и после занятий дети по дороге заходили ко мне в кафе, спрашивали пирожки, самсу. Это им по карману, но у меня выпечки нет. В январе прошлого года я увидел, как трое ребят собирают по карманам мелочь на шаурму (150 рублей она в меню у нас). Я не то чтобы очень богатый и понимаю, что весь мир не спасти, но меня эта картина задела – захотелось их угостить. Но надо же учитывать и воспитательный момент: не просто дать, а чтобы они эту шаурму заслужили. И я спросил: «Как вы учитесь?» – «В основном, четыре-пять, редко тройки». – «Если принесете дневники, где в один день будет три хороших оценки, пятерки и четверки, дам шаурму бесплатно». Они и пришли с дневниками уже на следующий день. А потом как начали ходить! (Смеется.)

Сарафанное радио в Металлургическом районе Челябинска работает даже лучше, чем интернет. Первые счастливчики похвастались одноклассникам, те – соседнему классу, потом новость разнеслась по всей школе, перебросилась на другие. Поток отличников и хорошистов не иссякал.

Средний возраст постоянных посетителей – 10—13 лет. «Старшаки» стесняются носить в кафе дневники.

– Предполагаю, близился финансовый крах. Какая сумма уходила на детей ежедневно?

– Ну, не такая большая, на самом деле. В среднем тысяча рублей в день. Но вы бы видели, сколько радости у них от этой шаурмы, сколько разговоров, гордости даже! Я получал свои дивиденды в моральном смысле. И мне понравилось это, что они зажглись, стали готовиться к урокам. Руки же тянут, наверное, чтобы в обед получить свою шаурму. Я решил написать в интернете (у нашего кафе есть группа), что сделал акцию «Бесплатная шаурма за три хороших оценки в день». Люди начали расспрашивать, тоже не верили сначала, а потом присылали с дневниками детей. Так появились очереди.

А в новости мы попали случайно: в час пик – это когда в школе заканчиваются занятия в первой смене, у меня тут была взрослая посетительница и увидела, как пришли толпой дети и протягивали мне дневники, я проверял, взамен давал шаурму. Она поговорила с детьми, со мной – и позвонила в агентство новостей. Так о нас узнали во всем городе, а потом и в стране. Но я не против, мне бы хотелось, чтобы наш опыт повторил еще кто-то.

– Повторили?

– Звонил парень из Махачкалы, спрашивал, насколько это затратно. Ему и хочется тоже попробовать, и боится, что дорого будет. А я ему сказал: брат, решай сам, в деньгах, может, чуть не доберешь, но на душе будет хорошо.

– Я знаю, что люди за вашей спиной раздобыли номер карты и стали присылать деньги «на шаурму за пятерки».

– Да. Новость уже разлетелась по всем каналам, но я про это долго не знал. Потом мне показали обсуждения: как люди благодарили и предлагали деньги. Я был тронут, написал: спасибо, но не надо. Мы справляемся. Но все-таки нашли мой номер, и начали капать – 100 рублей, 150, 200. Люди будто бы покупали у меня для детей шаурму.

– Знаете, бывает «подвешенный кофе» – это когда посетитель платит за лишнюю чашку для другого человека. А у вас, получается, «подвешенная шаурма».

– Ну, да. Так набралось около 60 тысяч рублей. На половину суммы я купил подарки и отнес в детский дом, есть тут у нас по соседству. А на остальные – продукты для шаурмы, так и разошлись.

– Какая у вас, вообще, шаурма?

– Главная ее особенность в том, что у меня все свежее и если заказчик не любит лук, а дети многие не любят, или не ест помидоры, я это не кладу. Мясо сам жарю на гриле. Детям даю шаурму с курицей: она легче переваривается. Далее капуста, помидоры, огурцы, лаваш. И соус. В него идут сметана, майонез, свежие и соленые огурцы и чеснок. Все это разбивается в блендере. Получается не очень жирно.

– Шаурма все-таки не самое легкое блюдо.

– Смотря как приготовить, можно сделать даже вегетарианскую: лаваш, овощи, легкий соус. От шаурмы точно меньше вреда, чем от сетевого фастфуда.

Как только раздача шаурмы приобрела массовый характер (в кафе начали ходить классами), начались и аферы с манипуляциями. Кто-то из детей жалобно заглядывал в глаза Оганнесу и рассказывал, как тянул на уроке руку, но его проигнорировали. Кто-то предлагал вот прямо здесь, у гриля, «прочитать по ролям этого Пушкина». А самые уверенные в себе просят шаурму авансом, в счет будущих достижений, которых не может не быть.

– Они такие хитрые! Такие умные! Иногда такие истории плетут – я вижу, что обманывают, но, если красиво сочиняют, делаю исключение и вручаю шаурму за талант, а не за пятерки.

– А сами себе ставят оценки?

– Это обязательно. Как-то пришел целый класс отличников, я их рассадил, накормил, а потом мне позвонила учительница и сказала: проверяйте у них не бумажные дневники, а электронные, там они не могут сами себе нарисовать пятерки. И я научился пользоваться электронным дневником, а в обычном, мы так договорились со школой, тоже расписываюсь. А то раньше по несколько человек с одним дневником приходили.

– За что еще можете дать шаурму, кроме таланта?

– Если искренне говорит, что вот он учил, а ему не поставили оценку. Тогда свои вопросы задаю, если отвечает, тоже даю шаурму. Вопросы простые, но не все взрослые знают на них ответ. Вот скажите, кто придумал русские буквы?

– Кирилл и Мефодий, два брата.

– Вы входите в 10% людей, которые это знают. Правда, мало кто знает. Мне хочется, чтобы дети помнили своих просветителей, знали, как выглядит их флаг, что означают его цвета. Это они, кстати, знают лучше, чем взрослые.

– А вы хорошо учились в школе?

– Нет (смеется) , я любил только физкультуру. И так жизнь сложилась, что в первый класс пошел в Челябинске, потом переехали в Ереван, потом опять Россия. Отслужил в Армении в армии, а в России выучился на кулинара, работал в холодном цеху, потом делал шаурму. Я хотел быть летчиком, если честно, но надо было зарабатывать на жизнь. Так что все, что я знаю, это уже после школы, когда добирал знания сам.

– Наверное, к вам ходят такие же ребята, у которых не очень богатые родители?

– Я сам никогда не лезу в душу и не расспрашиваю о личном. О школе, оценках, интересах могу поговорить, о семье – нет, чтобы не ставить ребенка в неловкое положение, если там не очень ситуация. Если вижу, что школьник голоден, накормлю. Но все равно нужен стимул, чтобы он не думал, что это халява. У нас тут есть один парень. У него нет родителей, бабушка, кажется, его воспитывает. Он местный хулиган. И когда я только начал акцию, он приходил посмеяться, не очень уважительно разговаривал со мной. А его одноклассники ходили ко мне и ходили, зарабатывали свою шаурму. Так вот он раз пришел, второй, а на третий уже стал нормально разговаривать. Я ему сказал, что надо что-то менять в жизни; чтобы тебя начали уважать, надо что-то делать. Вот хотя бы заработать первые три хорошие оценки.