Array Коллектив авторов - Венедикт Ерофеев и о Венедикте Ерофееве

ВЕ:«<���Очень> смешно! Чрезвычайно смешно! Ерофеев очень шутить любит!» Никакого трагизма они не обнаружили. Они, скоты, вообще ничего не обнаружили [228] Вероятно, реплика относится к реакции публики на «Москву – Петушки». .

ВЕ:Я навсегда в Абрамцеве <���нрзб>. В Москве меня воротит, тошнит. Почему-то в Москве постоянно тянет меня «шлепнуть». А здесь я гуляю, как бешеный кобель, кружу по лугам(?), по сугробам, по лесам, форсирую мелкие и крупные речки… [229] Здесь и далее интервью проходило в Абрамцеве, где Ерофеев провел последние месяцы своей жизни перед госпитализацией и смертью.

ПП: Вы построили «Москву – Петушки» как Евангелие.

ВЕ:Боже упаси! Я их написал без всякой претензии. Как, впрочем, писал и до этого, и после этого. Писал, опять же, только для ближайших друзей. Чтобы их потешить и немножко опечалить. Восемьдесят страниц потешить, а потом десять страниц настолько опечалить, чтоб они забыли о <���веселье>…

ПП: Все ваши книги кончаются ужасом?

ВЕ:«Тит Андроник» трагедия… [230] Трагедия Шекспира «Печальнейшая римская трагедия о Тите Андронике». Или там «Испанская трагедия» [231] «Испанская трагедия, или Иеронимо» Томаса Кида. , она кончается полной гибелью всех персонажей. А тут все-таки еще остаются в живых кое-кто ( улыбается ) [232] Речь идет о трагедии Ерофеева «Вальпургиева ночь, или Шаги командора». . И вот я решил исправить эту ошибку. В пьесе, которую я намерен написать вот здесь вот, лежа вот в этой постельке, никто в живых не останется ( улыбается ) [233] Подразумевается неосуществленный Ерофеевым замысел пьесы «Фанни Каплан» (ср. с интервью Ерофеева Ирине Тосунян: Ерофеев 2003. С. 508). .

«Помню, лет десять тому назад я поселился в Орехово-Зуеве…» – так, подъезжая к платформе Чухлинка, Веничка Ерофеев начинает рассказ о своей деликатности [235] Ерофеев В. Москва – Петушки / Ерофеев 2003. С. 134. . Его электричка едет из Москвы в Петушки осенью 1969 года, – отнимем от этой даты десять лет – и обнаружим, что писатель Венедикт Ерофеев в очередной раз передал соименнику-герою часть собственной биографии. Действительно, как раз осенью 1959 года студент первого курса филологического факультета Орехово-Зуевского педагогического института (ОЗПИ) [236] Сегодня – Государственный гуманитарно-технологический университет. Венедикт Ерофеев приступил к занятиям. Поселился он, разумеется, в институтском общежитии.

Год с небольшим, когда Ерофеев числился орехово-зуевским студентом, относится к наименее исследованным периодам биографии писателя. Приобретенные здесь близкие подруги, Юлия Рунова и Валентина Еселева, мемуаров не оставили [237] Юлия Николаевна Рунова, биохимик; о В. Еселевой см. примеч. 1 на с. 50. Юлия Рунова не общается с исследователями Венедикта Ерофеева (впрочем, на это у нее имеются веские причины). . Сам Ерофеев не упомянул учебу в ОЗПИ в итоговой «Краткой автобиографии» [238] Ерофеев 2003. С. 7–8. , обошел ее и в обширных интервью Дафни Скиллен и Леониду Прудовскому [239] См. интервью с Л. Прудовским: «Сумасшедшим можно быть в любое время». С писателем беседовал Л. Прудовский / Ерофеев 2003, С. 489–507 и с Д. Скиллен: Венедикт Ерофеев в беседе с Дафни Скиллен (наст. изд., с. 26–55). . «Об Орехово-Зуеве он вообще молчал и ничего нигде не говорил», – отмечал в разговоре с нами Борис Сорокин, подразумевая уже «позднего» Ерофеева, ведь сначала, по словам Сорокина, «Веня меня страшно интриговал Орехово-Зуевом. Он там учился и рассказывал мне, какие они устраивали жуткие вещи» [240] Из неопубликованных интервью с Борисом Сорокиным, взятых мной в 2018 году для книги «Венедикт Ерофеев: посторонний». . Про жуткие вещи Борис Сорокин говорил, конечно, с иронией – усмотреть что-то страшное в пересказываемых им байках об анархических шалостях Ерофеева и его сокурсников могли разве что начальство ОЗПИ и опекавшие институт «идеологические органы».

Как бы то ни было, тот факт, что орехово-зуевская жизнь отразилась в двух главных произведениях Ерофеева – «Москве – Петушках» и «Вальпургиевой ночи» (протагонист которой Лев Гуревич неслучайно носит фамилию сокурсника и приятеля Ерофеева по ОЗПИ), – говорит о том, что этот этап его биографии тоже заслуживает внимания.

Почему Ерофеев, выстраивая автобиографический канон, умалчивал об учебе в ОЗПИ? За какие именно проступки он был отчислен и почему вообще принял решение поступать именно в этот вуз? Об этом пока можно только гадать, перебирая скудные свидетельства, большая часть из которых сводится к байкам самого Ерофеева в изложении его впоследствии приобретенных друзей и приятелей, – взгляд через не очень надежную оптику [241] Исключение составляют воспоминания В. Евсеева и Л. Жаровой, не входивших, впрочем, в число близких друзей Ерофеева в ОЗПИ. Об орехово-зуевском периоде Ерофеева см.: Лекманов, Свердлов, Симановский 2020. С. 108–118. .

Тем ценнее для исследователей даже немногие крохи достоверной информации, которые можно добыть об этом периоде жизни писателя [242] Отмечу, что это архивное исследование было предпринято мной прежде всего в рамках подготовки расширенного издания биографии «Венедикт Ерофеев: посторонний» (совместно с О. Лекмановым и М. Свердловым; выход планируется в 2023 году). Предупреждая вероятную критику, оговорюсь, что многое в приводимых справках можно было бы опустить как информацию, не дающую сведений о жизни Венедикта Ерофеева. Однако сохранить этот контекст мне кажется важным: понимание утраченного времени обретается в том числе и через его бюрократические приметы. . За предоставленную возможность работать с личным делом Венедикта Ерофеева я благодарю ректора Государственного гуманитарно-технологического университета (г. Орехово-Зуево) Н. Г. Юсупову и начальника архивного отдела ГГТУ Е. А. Колмогорову.

Медицинская справка для поступающего в высшее учебное заведение или техникум

<���Дата:> 11 июля 1959 г.

1. Выдана: Поликлиникой г. Славянска [243] В то время Ерофеев жил в украинском Славянске у своей сестры, геолога Нины Васильевны Фроловой (Ерофеевой, 1931–2020). Н. Фролова и ее муж способствовали короткому трудоустройству Ерофеева сначала на Славянский ремонтный завод, а затем в Славянский отряд Артемовской комплексной геолого-разведочной партии. (Там же. С. 106–107).