Ирина Соловьёва - В потоке творчества: личность и творчество. Книга шестая

Возвращаясь обратно домой, и проходя мимо киоска, где продавались разные сувениры, мы остановились что-то посмотреть, и вдруг Игорь увидел настоящую балалайку и стал её просить. Ну, во-первых, она дорого стоила, а во-вторых, мы не могли понять, зачем она ему нужна. И вот тут-то он устроил такую истерику, что, как теперь говорят, мало не покажется. Видимо это была первая и последняя его истерика: все выплеснул сразу и на всю жизнь. Киоск был закрыт, купить мы ничего не могли, но успокоился он только, когда плача, заснул на руках у папы. После этого ему купили детскую заводную мандолину, и он стал для нас устраивать концерты: когда его просили, он садился на свой стульчик и начинал играть настолько самозабвенно, что остановить его было невозможно. Он, действительно, очень любил на ней играть.

Муж хотел, чтобы Игорь владел каким-нибудь музыкальном инструментом, потому что в молодости он и сам играл на барабанах в джазовом оркестре, созданном по месту его работы, тогда он работал инженером на Томилинском электровакуумном заводе.

Помимо увлечения музыкой, Игорь собирал своих одноклассников, и они лазили по косогору – крутому склону Мухиной горы, где искали клады, собирали красивые стекляшки, камушки, разные железячки. Иногда ребята находили старинные монеты и ржавую старинную утварь. Видимо, любовь к поискам передалась ему от его школьного друга Коли Игумнова, родители которого были геологами и работали в Алжире, в пустыне Сахара, много путешествовали и рассказывали ребятам о своих находках и открытиях. Вот мальчишки и играли то в геологов, то в археологов около дома. Это был второй, третий классы. У них была удивительная мальчишеская, я бы сказала, сказочная дружба: Коля Игумнов, Саша Басов, Андрей Звеков, Саша Ваганов, ну и Игорь Алексеев. Жизнь в таком районе, как Плющиха, где в основном жили дети работников умственного труда, учёных и дипломатов, сильно повлияла на сына, и когда мы переехали на новую квартиру, то учёба в школе давалась ему очень легко.

Продолжу… В 1976 году мы переехали в Бирюлёво, новый район, новая школа, новые друзья. Быстро ли Игорь адаптировался к сложившимся обстоятельствам —

не знаю. Уезжала я на работу рано, приходила поздно, поэтому он занимался самообразованием. Обрадовался он переезду только по одному поводу, что не надо больше учить сольфеджио. Вскоре он забросил игру на пианино, окончив пять классов музыкальной школы, но увлёкся игрой на гитаре. Он упросил меня купить гитару, стёр пальцы в кровь от струн, но через месяц уже начал давать первые домашние концерты со своим другом Иваном Ламочкиным, которого позже он обучил игре на гитаре, но только более основательно. На первых концертах всегда солировал Игорь. Ваня аккомпанировал, а Аркадий Павлович подыгрывал им щёточками на ударных: барабан, тарелка и чарльстон. Позже мы Игорю покупали разные гитары. Своей увлечённой игрой на инструменте он привлёк своих одноклассников Леонида Чертова и Дмитрия Воронова, которыми был создан ВИА «Бирюлёво», позже «ИДЛ», позже переименованный в «Рубль на дороге», а потом и в «Ноев Ковчег». Ребята сами писали и музыку, и стихи. В основном музыку сочинял Игорь, поскольку он был единственным кто владел немного музыкальной грамотой и хорошо играл на пианино. Они часто собирались у нас дома и репетировали. Муж, видя такое дело, передал ансамблю свои ударные инструменты.

В нашем доме жил Ваня Ламочкин, Игорь с ним подружился, когда мы переехали. У Ваниной мамы была подруга – тётя Люба, солистка театра оперетты в г. Киеве, известная артистка и ребята ездили к ней погостить в Киев, жили у неё в квартире, много общались, побывали на всех опереттах с её участием. Это время Игорь, можно сказать, провёл в театральной богеме, а, ведь, это и романсы, и стихи, и песни, и театральные номера. Познакомившись с настоящей артисткой, уже в Москве, Игорь и Ваня создали дома свой домашний, но кукольный театр. Игорь писал сценарии и переделывал известные произведения классики для постановки дома, расписывая все по ролям.

Я покупала игрушки, которые надевались на руки и начинался кукольный театр. Часто ребята делали кукол и сами. Игорь рисовал билеты, давал их родителям, и мы занимали места в комнате там, как было написано в билете. Народу собиралось немало. Чаще всего ребята устраивали театральные представление к Новому году. Также они изучали цирковое искусство и освоили фокусы, делая для нас иллюзионистские программы.

В восьмом классе Игорь занимался большим теннисом, ходил в спортивную секцию в Лужниках и даже получил разряд по этому виду спорта.

Позже, женившись, он внедрил и в своей семье театральные вечера. Его жена Оксана была профессиональным музыкантом и всячески поддерживала его творческие новации, участвуя во многих его мероприятиях.

Помимо прочего, в школе он увлекался астрономией, любил физику и математику. В пятом классе он нарисовал карту звёздного неба с натуры, а в шестом доделал её, но теперь уже с указанием названий планет и звёзд. Мы ему купили подзорную трубу: на лоджии они с папой обустроили домашнюю обсерваторию и вечерами наблюдали за звёздами. Игорь относился к делу серьёзно – вёл дневники, делал зарисовки, рисовал схемы, читал специальную литературу. Мы выписывали много журналов и газет для всей семьи, отдельно бабушке, дедушке, мне, мужу и сыну. Ему «Вокруг света», «Юный натуралист», «Юный художник», «Технику молодёжи», «Наука и жизнь», а остальное он добирал у друзей. С первого класса он читал «Пионерскую правду» и всегда очень её ждал.

У нас было заведено поощрять увлечения Игоря, чем бы он не занимался. Иногда придумывал необычные и весьма оригинальные занятия – создавал музеи, организовывал путешествия, играл в преподавателей, снимал фильмы, строил сказочные города из песка около дома с картами и подземными ходами, много рисовал, мастерил, клеил, лепил и даже готовил блюда. Надо сказать, что любая фантазия Игоря обретала всегда какие-то нереальные масштабы. Тем самым он привлекал в свои игры многих одноклассников и всегда доводил дело до конца. Играл он много, но как-то серьёзно, без шуток.

С детского садика мы часто покупали ему карандаши, краски, пластилин, конструкторы, а когда это стало уже серьёзным увлечением, и он стал ходить в художественную школу, купили масляные краски, этюдник, мольберт. Когда его привлекла фотография, то мы подарили ему фотоаппарат. Чуть раньше, начиная с третьего класса, ему давал снимать своим фотоаппаратом папа, он же учил его проявлять плёнки и печатать фотографии, а в 7-м классе дедушка отдал ему свой старенький «ФЭД».

Любовь к литературе у него проявилась рано. В детстве Игорь очень любил, когда ему читали книжки. У нас в семье были специальные читательские вечера, когда дедушка собирал детей со всего дома за столом и читал им книги, а они слушали. По воскресным дням читал Аркадий Павлович. Ещё Игорь, когда был совсем маленьким, любил смотреть диафильмы, которые в большинстве знал наизусть. Был у него любимый диафильм «Слонёнок, который хотел летать», потом по памяти он восстанавливал из него картинки, рисуя их на бумаге. Иногда к нам приходили гости, и Игорь озвучивал диафильмы. Ему было два с половиной года, тогда читать он ещё не умел, но знал все тексты, написанные под картинками дословно, и выразительно комментировал просмотр. А у гостей складывалось впечатление, что он безукоризненно читает. Были диафильмы, которые он боялся смотреть, – это «Снежная королева». Как только должен был появиться кадр с «разбойницей», он тут же сползал со стульчика и говорил: «Ну, я пошёл». И уходил из комнаты в коридор, ожидая за дверью, когда поменяется кадр и его позовут обратно.