Николай Прутков - Административный арест или лишение водительских прав? За воротами саратовского изолятора временного содержания

Если я буду иногда обращаться к тебе напрямую, не сочти это за фамильярность, но мне так проще – на «ТЫ» и иногда вставлять разные словечки, которые я впервые услышал. Что поделать, жанр здесь такой. Дочитав книгу до конца, ты получишь, я надеюсь, полное представление о предстоящем тебе испытании. Тебе ведь нужно не сочувствие, а нужен совет, верно?

Я начну свою историю немного издалека.

В то лето у моей мамы гостила ее младшая сестра, которой хорошо за 70. Она приехала издалека, ехала четыре дня из Ташкента. Приехала она, как никогда, надолго – недели на три. Мы с женой составили им компанию и много ездили вчетвером на машине (КИА Sportage 1994 года). Иногда к нам присоединялась наша собака.

Моя мама живёт отдельно от нас, но поблизости. Обычный «трёшник», в обычной девятиэтажке. Итак, с утра пораньше, я сел в машину и поехал к родне. Въезжая во двор я при парковке совершил ошибку и задел машину, но этого не заметил, ничего не понял из произошедшего тогда – вроде был звук разбитого стекла, а может и померещилось- в салоне играла музыка. При осмотре машин мной ничего не было выявлено, а многочисленные соседи делали вид, что ничего и не было. Проторчав минут десять и прождав хозяина напрасно, я закрыл свою машину и пошёл в дом. Вот это и было ошибкой! Надо было остаться и найти хозяина. Я справедливо полагал, что если будет нужно – меня найдут. Дома я, естественно, никому ничего не сказал, полагаясь на провидение. Или будет что, или нет. Третьего не дано. Когда будет что рассказать – вот тогда и скажу.

Через четыре дня тётушка уезжала. Вечером мы прощались с ней на вокзале. Мама пообещала, как водиться, прожить сто лет. Мы, как водиться, сказали, что до ста двадцати. Я довёз маму до дома, сгонял ей за мороженым и мы простились. Ничто не предвещало беды. До следующего утра….

И вот пришло это утро понедельника. Мы собирались на работу. Скоро должна была начаться. жара. В семь пятнадцать раздался звонок. Звонила мама. Она с трудом успела произнести: «Я упала на кухне.». Мы очень быстро вышли. Жена села за руль, Она водит машину лучше меня (и вообще она лучше меня, по ее словам). Через пятнадцать минут мы были в квартире. Не буду утомлять тебя описанием увиденного. Далее хлопоты – больницы, больницы, больницы и врачи, врачи, врачи… Поиск сиделки, опять больница. Нам повезло – маму госпитализировали, но на полтора месяца и начали лечить. И лечить очень хорошо. Она быстро стала оправляться от инсульта. Но тут….

В почтовом ящике мы обнаружили повестку. Старший лейтенант Берендеев П. Х. ждал мою супругу в указанный срок, в своём кабинете в районном отделении ГИБДД (машина оформлена на жену). Я понял, что пробил мой час и пришлось мне каяться в содеянном. Но до сих пор не могу понять, как меня вычислили?! Хотя я и не скрывался.

Была ещё слепая надежда, каюсь, что с инспектором Берендеевым можно было договориться за бутылку коньяка. Один раз, но только один, такая мысль мелькнула и пропала.

От автора. Совет.

Дружище, с некоторых пор взяткополучатель и взяткодатель несут солидарную ответственность за содеянное (ст. 290, 291 УК РФ), так что не торопись идти за коньяком, а подумай сначала хорошо. Хорошо подумай. Если только инспектор не твой одноклассник. Тогда можно будет и выпить с ним немного того самого коньяка.

С Берендеевым П. Х. пришлось встречаться три раза. Он осмотрел давно немытую машину и сделал одному ему понятные снимки, затем заполнил протокол. На этом этапе можно было попытаться отвертеться при помощи некоторых уловок, но инспектор оказался хитрее и подсунул мне протокол для подписи так, что я не смог толком его и прочитать. У меня с собой не было очков. Кстати, ранее при осмотре места происшествия я тоже был без очков и, может быть, поэтому не разглядел разбитую лампочку в фаре. Когда до моего сознания дошло, что попаду в настоящий суд, то как ни странно, у меня на душе стало спокойнее. Инспектор пояснил, что мне надо две – три недели дожидаться повестки из суда, что меня пригласят.

Молодая «поросль» (подрастающее поколение) деловито осведомлялась, где я собираюсь «чалиться» и нужны ли сухари.

В таком незнании я пробыл три недели, а может чуть больше. Я штудировал просторы интернета по запросам – как правильно «зайти в хату»,условия содержания и т. п. И вот пришёл долгожданный конверт, а в нём повестка в суд. Необходимо было явиться через семь дней для вынесения постановления. Но через десять дней жене надо было опять ехать в Москву. Я стал склоняться к лишению прав на вождение. Не скрою, что всю последующую неделю меня «шарахало» в этом вопросе из стороны в сторону. Я бороздил просторы интернета в поисках нужной информации по теме. И все же я, и «мы» склонялись к лишению прав. Маму нельзя было оставлять. Сказать ей о моих проблемах тоже было нельзя. Идти в коррупционеры – идиотизм. А идиотам-то ещё труднее.

Так и решили у себя дома – «лишать меня прав».

От автора. Словарь.

Хата (сленг, тюрем.) – камера. Зайти в хату – зайти в камеру.

Дальнейшие события показали, что время может в течение дня лететь как незаметно, так и тянуться, изматывая всего тебя до отвращения ко всему, а пути Господа неисповедимы и действует он не только через врачей, но и через судей.

Мы собрались к девяти часам утра, как было указано в повестке. Были как говорится, налегке. Быстро доехали, вошли в помещение, поднялись наверх. Пришли первыми, пораньше. Прошли контроль. Очень доброжелательно нас встретил женщина-секретарь, которая попросила документы и спросила о моём намерении. Я твёрдо ответил – прошу лишить прав. – Да вы что, – удивлённо воскликнула секретарь, – вам что машина не нужна? Вы же по ночам работает! Отсидите пять суток и всё. Вину признаёте? – Да, однозначно. – Ну и ладушки. Всего пять суток. У нас ВСЕ сидят так. Это был вариант! Не мог себе и представить, что это возможно. Пять не пятнадцать. Я в горах в снегу спал, перевалы неприступные брал – как-нибудь пять суток выдержу. – Да, сказал я, – тогда надо садиться. Что ж буду садиться.

– Ждите, пойдёте сразу первым, в девять часов.

Нас пригласили и мы зашли в зал. Супруга села в первый ряд. Девушка-секретарь заняла своё место. В зал вошла судья – миловидная молодая женщина с очень строгим лицом и вся в чёрной мантии. Все встали. Мне стало спокойно. Я подумал, что мы сможем с ней понять друг друга. В интернете о судье не было ничего особенного. Несколько отрицательных отзывов, несколько положительных. Но доверять им не было никакого резона.