Анна Маркелова - Я – православная татарка

Помню себя в первый месяц рождения. Я лежала на деревянном столе в маленьком темном помещении с одним окном, через который еле проходил солнечный свет. У меня болел живот, а мама лечила меня. Я смотрела на себя, откуда-то сверху, будто парила над потолком. Помню себя в девять месяцев. Я сидела у бабушки возле круглого стола и вдруг вскочила на ноги и обежала его вокруг. Это были мои первые шаги. Затем я помню себя в год. Я видела мир сквозь пелену или как будто я под водой. Я играла с бабушкой и дедушкой в ку-ку! Приехала мама и сказала в дверях: « Кызым!». Я очень обрадовалась маме.

До трех лет я не была послушным ребенком. Я обижала детей, играя в песочнице, отнимала у них игрушки. Не хотела надевать одежду, которая мне не нравилась. Но однажды мама с папой решили навестить бабушку, и они пошли к ней вместе со мной. Я хорошо помню место, где случилось то, что отчетливо врезалось в мою память. Мы шли мимо городского бассейна, и вдруг сверху надо мной я услышала шум, и что-то в виде ветра вошло в меня и это что-то осветило мой разум и медленно сняло пелену с моих глаз, и я стала понимать, что есть добро и что есть зло. Я помню, что это действие вызвало во мне не страх, а удивление. Мир стал другим. Родители же увидев, что я резко замерла, тоже остановились, а мама спросила меня: «Что с тобой?». С этого дня я стала добрым и послушным ребенком для своих родителей.

Я живу в своем маленьком мире,

Светлом, чистом, как утренний сад.

Здесь любовь, как младенец в утробе,

Зародилась и родилась.

Здесь мечтам моим нет предела,

И невидимой кто-то рукой,

Открывает ночное мне небо,

Где мой Бог, моя жизнь, мой покой.

Этот эпизод, конечно, оставил след во всей моей дальнейшей жизни. Я стала видеть сны и рассуждать.

Однажды, я увидела сон. Я стояла у белых ворот, потом пройдя через них, я увидела сад с белыми розами, их поливали прекрасные лицом юноши. Я знала, что у меня мало времени, и быстро шла по аллеям и пришла к роднику. Там, у родника, сидела, вся в белом, незнакомка, смутно мне показалось, что я ее знаю, и я потянулась к ней, положила голову к ней на колени и всей душой не желала с ней расставаться. Но она, погладив меня по голове, показала рукой, что мне пора идти. Как же я не хотела уходить оттуда и возвращаться обратно.

Нет дверей, прохожу сквозь ворота,

Очутившись в прекрасном саду.

Здесь на каждом кусте,

По бутону белых роз,

Как у Бога в раю.

И какие-то люди, в одеждах,

Белых, белых, как эти цветы.

Поливают из леек с любовью,

Каждый куст, и их лица светлы.

Но сейчас мне не дивно все это,

Знаю здесь я лишь только на миг.

Я пришла, чтобы свидеться с кем-то,

Чтоб взглянуть на таинственный лик.

Я спешу по зеленой аллее,

И я знаю, куда мне идти.

Эта встреча будет недолгой,

Все часы в моем сне сочтены.

Наконец расступились розы,

И в сиянии у родника.

Вижу женщину в белой одежде,

Как с иконы церковной сошла.

Она мне протянула руку,

К ней губами припала я.

Зная, что вновь опять разлука,

Я с тоскою ее обняла.

Она мне улыбнулась с грустью,

И рукой показав, что пора.

Я, не смея сказать ни слова,

Так же быстро обратно пошла.

И опять прохожу сквозь ворота,

Вижу ночь и пустынна земля.

Только бегают мерзкие крысы,

И сверкает на небе гроза.

Боже мой, я хотела остаться,

Там, где было мне так хорошо.

Но смиряясь, вернулась обратно.

Хоть остался вопрос мой: за что?

Один мой детский сон, показался мне совсем необычным, и его трудно было бы кому-то объяснить. Я не была ребенком из православной семьи. Мои родители не были крещены. Я была и остаюсь татаркой, но мне приснился старец в черной рясе, который взял меня за руку и повел на гору, на которую с двух сторон поднимались на вершину люди и скатывались оттуда, в разные стороны, то тихо, то с криком. Я спросила: «Почему люди катятся, то тихо, то с криком?». Он ответил: «Те, кто скатывается тихо, делали добро и идут в рай, а те которые кричат, делали зло и идут в ад, – потом повернулся ко мне и спросил, – а ты, по какой дороге пойдешь?».

Душа танцует,

Она мне не подвластна.

Мое тело дерево,

Мои ноги корни.

От земли мне не оторваться.

Но зовет меня, манит небо,

Как русалочку темный омут.

Отвязаться бы от пут и прыгнуть,

Да боюсь потонуть, погибнуть.

Но прекрасны небо и звезды,

И сильнее страха мой шаг.

Может быть, не дадут погибнуть,

Может, там меня воскресят?

Моя жизнь, начиная с юношества, не была гладкой. Родители были всегда очень добрыми и к нам, и к людям. Они учили нас никогда не брать чужого, любить свою родину. По вечерам папа с мамой пели. Я знала все военные песни, которые любил отец. И песни-легенды, которые пела мама. Новый год проходил весело, с играми. Мы вывешивали конфеты и смеялись, когда папа отрезал, повешенную на нитке, самую невкусную конфету. Мама пекла душистый хлеб и пирог бэлиш. А папа возил нас на санках к стадиону, где был ледовый каток. Папа писал стихи, хорошо рисовал. Он был прапорщик и служил при штабе. Еще был писарем, выпускал стенгазеты. Часто брал меня на работу, где я с удовольствием играла с гильзами. У меня зародилась любовь к военным песням и большое уважение к героям войны. Но потом что-то произошло в нашей семье. Стали собираться шумные компании, и родители понемногу привыкали к рюмке. Тема алкоголизма и спасения моих родных стала ключевой в моей жизни.

Мне часто было страшно. Каждый раз я поднималась на чердак, чтобы спасти свою мамку от петли. Она всегда, когда напивалась, забиралась туда, обещая непременно повеситься. Я всегда находила ее там спящей. Потом сидела около нее и долго плакала, поглаживая ее шею. Каждую ночь я вставала, посмотреть, укрыта ли мама, дышит ли пьяный отец. А потом ложилась и засыпала. Во сне я часто летала, разбегалась и парила над землей, как птица.

По утрам мы с братом и сестрой вскакивали от криков мамы и брани отца. Напившись с утра пораньше, они как всегда устраивали драку, а я бежала разнимать дерущихся. Чтобы хоть как-то прикрыть от побоев мать, я часто бросалась между ними и закрывала ее своим телом.

Я очень любила животных. Когда находила их больными на улице, то приносила домой. Когда же они умирали, я их хоронила. Сначала выкапывала ямку, потом укладывала умершую птичку или котенка в коробку и плача закапывала. Затем собирала цветочки для них и приносила на холмик какую-нибудь игрушку или блестяшку.

Любовь к животным воспитала в нас наша мама. Она разрешала нам их приносить домой. Рассказывала интересные истории об их жизни. Говорила, что и они Божьи твари и все чувствуют.

У меня была собака, я очень любила ее. Но она стала часто отвязываться и ловить соседских кур. Однажды сосед утопил мою собаку. Он долго держал ее под водой, пока она не захлебнулась. Отец ее похоронил там, где я хоронила своих маленьких питомцев.