Павел Крусанов - Действующая модель Ада

Но уже теперь ясно, что свято место пусто не бывает. С 1975 года на территории Турции и ряда других государств приступила к активным действиям террористическая организация АСАЛА — Армянская секретная армия освобождения Армении. Своей главной целью АСАЛА объявила восстановление независимой Армении не в современных, а в исторических границах. А это, кроме прочего, восток Турции (включая Артвин, Карс, Эрзурум, Ван), часть северного Ирана плюс Нахичеванская область Азербайджана. Методы борьбы — террор против турецких граждан и официальных представителей тех стран, которые оказывают поддержку Турции. На счету АСАЛА уже сотни жертв и десятки крупных терактов, среди которых захват турецких посольств в Париже и Лиссабоне, а также диверсия в парижском аэропорту Орли, в результате которой погибли 7 человек.

Что ж, похоже, мавр все-таки никуда не ушел, а только перебрался на соседнюю делянку.

Отсюда кажется, что Балканы — земля, расположенная где-то недалеко от рая. Жаль, что это только иллюзия.

История Гаврило Принципа одновременно странна и поучительна. Пожалуй, трудно подыскать пример, который с такой же наглядностью иллюстрировал бы известную мысль Шеллинга о том, что субъективное — это те поступки, которые мы совершаем, а объективное — это те последствия наших поступков, которые мы не в силах предугадать. Странна эта история по причине какой-то обоюдной злонамеренности, как с австрийской, так и с сербской стороны. А поучительна — именно по последствиям. Мог ли несовершеннолетний гимназист родом из маленького боснийского городишки Босанско-Грахово предвидеть, что жертвами двух его выстрелов падут 20 миллионов человек? И если мог, стал бы он стрелять? То есть речь о цене национальной независимости — бывает ли предел, за которым приобретение этой самой независимости теряет всякий смысл? С высоты современного опыта вопрос этот кажется не просто риторическим, но даже праздным. Разумеется, в сознании радикального националиста такой предел просто не предусмотрен. Особенно если миллионы грядущих жертв в массе своей не его соплеменники. Но даже и это не столь важно — кажется, совсем недавно по вине кашмирских сепаратистов ядерные арсеналы Индии и Пакистана были приведены в полную боеготовность.

Ответ на вопрос стал более или менее очевиден уже после распада Австро-Венгерской империи, когда в 1918 году было образовано Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 — Югославия), которое объявило Гаврило Принципа национальным героем со всеми вытекающими отсюда последствиями — присвоением официальной биографии, развешиванием памятных досок и открытием музея.

Официальная версия его судьбы такова. Окончив торговое училище в Сараево, Гаврило Принцип поступил в гимназию — сначала в Тузле, потом снова переехал в Сараево. В то время Босния и Герцеговина около 30 лет уже — как обычно, под предлогом восстановления порядка и мира — были оккупированы Австро-Венгрией (хорваты и словенцы находились под властью Габсбургов еще дольше), а потом Австрия и вовсе объявила об аннексии этих провинций. Примерно с пятого класса гимназии Гаврило Принцип был воодушевлен идеей освобождения южных славян от ига Австро-Венгрии и Турции и их объединения — на тот момент независимости добились только Сербия и Черногория. Перед началом Балканской войны, в 1912 году, он приезжает в Белград, где пытается записаться добровольцем, но из-за плохого физического развития на войну с турками его не взяли. В начале 1914 года в Белграде Принцип экстерном сдает гимназический курс, после чего отправляется в Сараево, где вступает в молодежную националистическую организацию "Млада Босна". Единственным действенным средством против австро-венгерского угнетения гимназисты считали террор. Организация поддерживала тесные контакты с Белградом, и с конца февраля по май 1914 года именно там Гаврило Принцип готовился к теракту. Когда стало известно, что австрийский главнокомандующий и один из инициаторов аннексии Боснии и Герцеговины эрцгерцог Франц Фердинанд собирается присутствовать в Боснии на военных маневрах, Принцип вместе с двумя товарищами Грабежем и Кабриновичем вновь отправился в Сараево.

Надо сказать, что поездка эрцгерцога сама по себе выглядела довольно провакационно — Россия только что преподнесла Европе и миру урок революционного беспредела, да и здесь совсем недавно Жераич покушался на наместника Боснии генерала Варешанина. Современные средства массовой информации непременно углядели бы в этом деле злую волю каких-нибудь австрийских спецслужб, заинтересованных в том, чтобы получить серьезный повод к захвату соседней Сербии. А если при этом учесть еще весьма прохладные отношения между императором Францем Иосифом и эрцгерцогом Фердинандом, то последний и вовсе выглядит лакомой приманкой, которую не жалко было скормить славянским террористам — известно ведь, что на могилу Софи, убитой жены Фердинанда, император положил две белые перчатки, свидетельствующие о том, что он считал ее всего лишь придворной дамой. Возможно, и эрцгерцог и Гаврило Принцип пали жертвой австрийских политических интриг, но ни доказать, ни опровергнуть эту версию сейчас, скорее всего, уже невозможно.

Весь июнь под руководством Данило Илича молодые люди продолжали готовиться к покушению. Наконец 28 июня 1914 года Гаврило Принцип смертельно ранил Франца Фердинанда и его жену Софи. Процесс над участниками покушения проходил в военном лагере в Сараево. Как несовершеннолетнего (двадцати лет отроду) Принципа приговорили к 20 годам каторги. Наказание он отбывал в Терезине, Чехия, где и умер в апреле 1918 года от костного туберкулеза.

В официальной версии нет и слова о том, что роковые выстрелы Гаврило Принципа выбили искру, от которой на полмира разгорелся пожар Первой мировой войны. Подобное умолчание вполне можно понять — это одновременно и дипломатия, и бессловесное торжество итогового победителя, необременительная политкорректность и сладостный триумф национальной воли — зачем говорить об очевидном, довольно того, что все вокруг и так это знают. Вот только итог, как выяснилось 80 лет спустя, оказался промежуточным…

Было ли за что революционеру-националисту идти на каторгу в «нежной» империи Габсбургов, империи вальсов и токайского? Было. Немалые усилия австрийских оккупационных властей еще с конца XIX века были направлены против сербского населения Боснии и Герцеговины. Сербы имели опору в церкви — чтобы парализовать ее, Австрия заключила в 1880 году конвенцию с константинопольским патриархом, в силу которой император получил право назначения митрополитов в этих провинциях. В то же время католики встречали самую деятельную поддержку имперских властей. Здесь преследовалось все сербское: вероисповедные школы, кириллица, почитание святого Саввы, игра на гуслях, пение народных песен и даже само сербское имя — язык называли или земальским, или босанским. У таких ребят как сербы, доказавших свою этно-культурную устойчивость еще под турецким владычеством, подобные дела не могли остаться безнаказанными. И не оставались. Так что свобода стоила каторги. Но стоила ли она тех 20 миллионов жизней? На свете и южных славян-то столько не было…