Николай Шахмагонов - Пушкин – пророк-вестник

Но как же тогда устояла Россия, если Государя окружали одни предатели и мерзавцы, жаждавшие её гибели? В книге В.Ф. Иванова мы находим ответ на этот вопрос:

«Кроме преступников-масонов, у Государя были и верные слуги. Аракчеева, по проискам масонов, убрали. Но с падением Аракчеева не пали аракчеевские традиции и остались лица, в своё время выдвинутые Аракчеевым, пользовавшиеся его доверием. Таковы Дибич и Кляйнмихель, Паскевич, граф А.Ф. Орлов, брат декабриста М. Орлова. Граф А.Ф. Орлов в 1820 году при восстании семёновцев проявил верность и твёрдость. 14 декабря Орлов первый привёл свой полк, первый же двинулся в атаку против мятежников и вообще со своей энергией и решимостью много способствовал быстрому усмирению возмутившихся».

Разгром декабристов и запрещение масонства заставили мечтателей о разорении России несколько поубавить свой пыл. На престоле твёрдо стоял Император-витязь, который не подавал надежд на скорую и лёгкую победу. Началась тщательная и осторожная подготовка к очередному государственному перевороту. Бенкендорф не случайно истребовал себе пост шефа жандармов. В его задачу входила борьба с революционными идеями, с вольнодумством, но именно с этим он и не вёл борьбу, умышленно закрывая глаза на всё антигосударственное. Он вёл борьбу с Пушкиным, потому что Пушкин представлял для масонства особую опасность. Ведь он с каждым годом всё более утверждался в роли народного вождя всей России, причём вождя, пламенно защищавшего Государя.

Орден русской интеллигенции открыл жестокую борьбу против Пушкина. В.Ф. Иванов писал: «Вдохновители гнусной кампании против Пушкина были граф и графиня Нессельроде, которые были связаны с главным палачом поэта Бенкендорфом. Граф Карл Нессельроде, ближайший и интимнейший друг Геккерна, как известно, гомосексуалиста, был немцем, ненавистником Русских, человеком ограниченного ума, но ловким интриганом, которого в России называли «австрийским министром Русских иностранных дел»… Графиня Нессельроде играла виднейшую роль в свете и при дворе. Она была представительницей космополитического, алигархического ареопага (собрание авторитетнейших лиц, как им казалось самим – ред.), который свои заседания имел в Сен-Жерменском предместье Парижа, в салоне княгини Миттерних в Вене и графини Нессельроде в Доме Министерства иностранных дел в Петербурге. Она ненавидела Пушкина, и он платил ей тем же. Пушкин не пропускал случая клеймить эпиграмматическими выходками и анекдотами свою надменную антагонистку, едва умевшую говорить по-русски. Женщина эта (скорее подобие женщины) паче всего не могла простить Пушкину его эпиграммы на отца, графа Гурьева, масона, бывшего министра финансов в царствование Императора Александра Первого, зарекомендовавшего себя корыстолюбием и служебными преступлениями:

…Встарь Голицын мудрость весил,

Гурьев грабил весь народ».

Всячески вредили России, будучи, если говорить нынешним языком, агентами влияния Запада, слугами тёмных сил, и другие негодяи, ненавидевшие Пушкина.

В.Ф. Иванов в книге «Русская интеллигенция и масонство» писал:

«Графиня Нессельроде подталкивала Геккерна, злобно шипела, сплетничала и подогревала скандал. Из салона Нессельроде, чтобы очернить и тем скорее погубить поэта, шла гнуснейшая клевета о жестоком обращении Пушкина с женой, рассказывали о том, как он бьёт Наталию Николаевну (преждевременные роды жены поэта объяснялись ими же тем, что Пушкин бил её ногами по животу). Она же распускала слухи, что Пушкин тратит большие средства на светские удовольствия и балы, а в это время родные поэта бедствуют и обращаются за помощью, что будто бы у Пушкина связь с сестрой Наталии Николаевны – Александриной, а у Наталии Николаевны – с Царём и Дантесом и так далее».

Таковой была надменная Нессельроде, мнившая себя аристократкой – на деле же самая характерная представительница великосветской дурно воспитанной черни, да к тому же весьма уродливая внешне дочь, известной подлостью прославленного отца своего – Гурьева. Очень точно охарактеризовал Михаил Юрьевич Лермонтов в стихотворении «На смерть поэта» отвратительное сообщество черни.

Эта шайка навозных червей, именующая себя русской интеллигенцией, стремилась всеми силами поссорить Александра Сергеевича Пушкина с Государем. Главными организаторами клеветы на поэта и Императора, а затем и убийства поэта и отравления Государя, были князья Долгоруков, Гагарин, Уваров и прочие.

В.Ф. Иванов, разоблачая в своей книге шайку убийц Пушкина, писал:

«Связанные общими вкусами, общими эротическими забавами, связанные «нежными узами» взаимной мужской влюблённости, молодые люди – все «высокой» аристократической марки – под руководством старого развратного канальи Геккерна легко и беспечно составили злобный умысел на честь и жизнь Пушкина.

Выше этого кружка «астов» находились подстрекатели, интеллектуальные убийцы – «надменные потомки известной подлостью прославленных отцов» – вроде Нессельроде, Строгановых, Белосельских-Белозерских».

Пушкин боролся с ними один на один.

Борис Башилов отмечал:

«Возникновение духовного Ордена Русской Интеллигенции, это самое значительное по своим историческим последствиям явление, происшедшее в царствование Николая I. Восстание декабристов подавлено, масонство запрещено, но их дело продолжает их духовный заместитель – Орден Русской Интеллигенции. История борьбы русской интеллигенции – это история того, как духовные дети вольтерьянства и масонства продолжают дело своих духовных отцов. И добиваются того, что не удалось осуществить вольтерьянцам и масонам – разрушения русского государства.

Царствование Николая I – такая же роковая эпоха в истории России, как и эпоха Петра I, в неё окончательно созревает та сила, которая завершает дело Петра I, обеспечивает окончательную победу делу европеизации России».

Борис Башилов сделал вывод о том, что «…трагическая судьба Исторической России была решена идейно именно в эпоху Николая I».

Вот в такую эпоху вышел на борьбу за Русь Александр Сергеевич Пушкин. Он вышел на борьбу, не таясь, с открытым забралом, а тайные его враги трусливо плели мерзкие интриги, зачастую скрывая свои помыслы, как это делал, к примеру, Бенкендорф, под личиной преданных государю и отечеству людей.

«…Я встретил старика с плешивой головой»

Итак, мы уже слышали заявление мыслителя и поэта Аполлона Григорьева: «Пушкин – наше всё» и мнение, высказанное пушкинцами Г.Н. Качурой и В.М. Лобовым и вынесенное ими в заглавие книги: «Пушкин русский пророк!». Давайте послушаем теперь, что говорили о русском гении писатели и мыслители прошлого и как комментируют их слова исследователи настоящего.