Станислав Смагин - Горько-своевременные мысли. Что будет с Россией?

Раздробленность общества в России и противоречивый характер его отношений с государством – явление не новое. Как справедливо отмечает автор, оно всегда присутствовало в русской истории, и причина этого в том, что «в русском национальном самосознании… издавна борются две противоположные тенденции: индивидуализм с атомизацией, с одной стороны, и коллективизм со сплоченностью и мобилизацией – с другой». В этом контексте, естественно, встаёт вопрос о роли государства, а точнее – правителя, в «уцеломудривании» народа. Другими словами, как мне это видится, история России ясно говорит о том, что известное изречение «народ достоин того правителя, которого он имеет» в корне не верно. Дело обстоит с точностью до наоборот: это правители либо опускают свой народ на дно, либо поднимают его до соответствия величию тех задач, которые они ставят и перед собой, и перед страной в целом.

Сегодня мы видим, что ставка на атомизацию и демобилизацию, которую в нулевые годы целенаправленно сделала власть, не дала ожидавшегося результата, люди готовы отстаивать свою политическую позицию, а вот какой будет эта позиция, во многом зависит от тех политиков и общественных деятелей, которые рекрутированы властью на выполнение важнейшей пропагандистской и воспитательной задачи. Пока, как это представляется и мне, и автору, их качество неудовлетворительное.

Разброд в российском обществе усугубляется сложностью межнациональных отношений. Наша страна населена многими народами, но русские в ней, бесспорно, преобладают, хотя это преобладание не отражается пропорционально ни в сфере политического влияния, ни в области владения собственностью. Почему так происходит, задумываются многие русские в России. Задумывается об этом и Станислав Смагин и дает если не прямые ответы, то важные векторы размышления. Вот один из таких верных заходов на эту тему, который мне раньше не приходилось встречать: «В, условно говоря, русских регионах элиты и их обслуга – это вещь в себе, отделенная от остального народа почти непроницаемой стеной… Журналистов, обманутых дольщиков, иные недовольные группы простолюдинов можно использовать “втемную”, но солидаризироваться с ними впрямую – дурной тон. В “национальных” же субъектах, при всем существующем и там расслоении, властители, все скопом и каждая группа по отдельности, не могут себя чувствовать другим народом, а то и другим биологическим видом по отношению к подвластным. Во всяком случае, чувствовать себя им в среднероссийской возмутительной степени…»

В чём же мы могли бы найти основы оздоровления России изнутри, что могли бы сделать точкой сборки русских на постсоветском пространстве, – задаётся вопросом Станислав Смагин и первым произносит в этой связи слово Церковь. Произносит и – останавливается. «К сожалению, – пишет он, – после вывода религии из полуподпольного состояния отношение к ней осталось примерно на прежнем уровне. … Общий уровень воцерковлённости при его безусловном росте поднялся отнюдь не на порядок». «Считать причиной такого положения дел исключительно советскую эпоху, – полагает автор, – по меньшей мере, поверхностно, ибо к 1917 году страна подошла, уже не слишком соответствуя статусу глубоко православной». Читатель с интересом узнает мнение автора о корнях этой проблемы и её проявлениях. Здесь мне особенно понравилась мысль Смагина о Церкви как либо маяке или путеводной звезде, выводящих общество и государство на высокий духовный уровень, либо слепке с нравов общества и государства. «В РПЦ сейчас, – пишет он, – “слепка” с общества, к великому сожалению, явно больше, чем “маяка”».

Болея душой за духовное и нравственное состояние нашего народа, автор разбирает проблематику современной культуры, образования и здравоохранения в России. Его диагноз неутешительный. Соглашусь с тем, что Россия вот уже тридцать лет находится в социально-культурном упадке и что характер этого упадка очень похож на «плановый». У автора мысли о происходящем перекликаются с тем, что нам известно о нацистском плане «Ост», и для этого есть основания, особенно если мы глубоко посмотрим на роль и цели Запада в разрушении нашей общей страны. Мне, однако, думается, что дело ещё и сугубо в сути правления капитала в любых его формах, включая нынешнюю. В отличие от социализма, социальная и тем более культурная ответственность включается у него только как вынужденный ответ на внешний вызов. В XX веке это был ответ на активное культурное и общественное развитие СССР; сегодня такой потребности у капитала ни в России, ни на Западе или где-то там ещё нет. Малое исключение составляет пример Кубы, но дальше Латинской Америки и отчасти Африки он не распространяется.

Понимая эту взаимосвязь, автор ответственно и, следовательно, уважительно исследует феномен Советской России, СССР, советского проекта. Делает он это не только ради исторической правды, но в привязке к сегодняшней политике. В явном желании власти, спекулируя на ключевых достижениях СССР, одновременно отгородиться от советского наследия и опорочить его Станислав Смагин видит важнейший аспект сути нынешнего строя, материал для вынесения ему более точного диагноза. Российский коррупционно-олигархический капитализм, пишет Смагин, дрейфует к самому настоящему феодализму и глубокой социально-экономической архаике, а в обществе, в противовес этому, нарастает подспудная тоска по той самой консолидации, некоему общему делу. Отсюда – усиливающаяся ностальгия по СССР, особенно по стабильности «застоя» и «железной руке» Сталина.

Всё это создаёт потенциал как минимум «холодной» гражданской войны. Поэтому вопрос о том, как не допустить этого, тоже ответственно разбирается автором. Формируя те образы и картины прошлого, настоящего и будущего, над которыми затем будут спорить обыватели и интеллигенция, общественно и политически активные, субъектные слои не имеют права делать их такими, из-за которых потом на кухне или на улице возникнет драка в кровь. Да и сами не должны драться между собой. Конкуренция идей может и должна быть жесткой, но – основанной на правилах; в условиях национальной катастрофы и угроз самому существованию государства и нации классовое и политическое противоборство должно уступать место сотрудничеству при полном осознании сохраняющихся неискоренимых различий.

Как же объединиться в «Движение Сопротивления» нарастающей всесторонней катастрофе? Основами такого объединения, по Смагину, призваны стать неприятие откровенно компрадорской антинациональной «элиты», приверженность социальному государству, территориальная целостность страны, качественные эффективные вооруженные силы, безопасность граждан, поддержка соотечественников за рубежом. А ещё – уважение к человеку труда, к трудовому и особенно ратному подвигу всех предыдущих поколений, а также наших современников.