Станислав Смагин - Там, где мой народ. Записки гражданина РФ о русском Донбассе и его борьбе

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции

Смагин Станислав Анатольевич

родился в 1984 г. в Ростове-на-Дону. Окончил факультет социологии и политологии РГУ. Политаналитик и журналист.

Автор ряда изданий и порталов, в т. ч. «Известия», «Культура», «Народные новости», «Свободная пресса» и др.

Лауреат премии «Справедливой России».

Живет в Ростовской обл.

В свое время, когда на экраны выходил «Сибирский цирюльник» Никиты Михалкова, злые языки шутили: дескать, мэтр сначала снял минутную эпизодическую сцену с собой в роли русского царя, а затем уже все остальное. Я с радостью пересказывал сей анекдот, ибо относился к Никите Сергеевичу не очень, да что там, очень не. Сейчас мое отношение сильно поменялось, равно как поменялся и строй мысли. И я думаю: если режиссер считает некий эпизод, пусть даже маленький и, по совпадению, с актерским участием самого себя, смыслообразующим для фильма, — почему бы не снять его первым, чтобы затем нанизывать на него все остальное? Имеет полное право. Это справедливо и по отношению к любому творчеству и любому художнику.

Когда я решил сесть за книгу, то первым делом решил определиться с названием. Конечно, название для книги, а не книга для названия, и все же имя в судьбе многое задает и определяет. Сразу пришли в голову великие строки Анны Андреевны Ахматовой: «Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был». Полностью — слишком объемно, я никак не «была», да и начинать название с «я»… Мне милы коллективистские, общинные ценности и лозунг «я — последняя буква алфавита». А «яканий» в этой книге и так наберется вдосталь.

Сократить до «там, где мой народ, к несчастью, был»?Но он ведь и остается, и останется, верю и уверен. Опять же, «к несчастью» в названии… Не надо программироваться на горе и потерю. Это очень грустная книга, но с надеждой на лучшее.

Вот и осталось «Там, где мой народ». Лучше, правильнее всего.

Какова цель этой книги? Не знаю. Устыдить кого-то? Хотелось бы, но я не столь амбициозен и напыщен, чтобы самопровозгласиться «больной совестью России». Открыть кому-то что-то? Люди по эрэфовскую сторону границы и так знают все, о чем говорится в книге, более того, они ее полноценные соавторы. Люди по ту сторону тоже все знают и понимают. Наверное, это просто случай, о котором говорят, что, если можешь не писать, не пиши. Я не мог не писать.

Долго думал, не принесу ли я вреда этой книгой, вслух сказав о вещах, которые почти все видят и понимают, пусть и под разным углом и с разным настроением, и при этом — боятся или не хотят обсуждать вслух. Кто-то из лучших побуждений, чтобы не разочаровываться самому и не разочаровать единомышленников, кто-то — потому что вносит свою лепту в эти вещи. И все же, пришел я к выводу, без горькой правды не обойтись. Пусть даже не всей правды, частички, всю я боюсь открывать сам себе.

У этой книги нет четкой выверенной структуры и безупречного хронологического скелета, точнее, они есть, но относительны. Это заметки и размышления, как излитые на бумагу только сейчас, так уже и публиковавшиеся в электронных СМИ, без строгой связности и с условной последовательностью, объединенные лишь общей идеей, точнее, несколькими идеями и порывами.

Надеюсь, мой труд не был напрасен.

После конференции нашего объединения «Юг России» мы сидим в кафе гостиницы «Шахтер Плаза».Я говорю своим донецким друзьям, Сергею Барышникову и Сергею Чепику, какая тяжелая и душная атмосфера стоит в РФ. О том, что если начать выносить за пределы круга общения людей, агрессивно или пассивно не понимающих всю суть войны Донбасса за свободу и русское будущее, то внутри круга останутся несколько человек. О том, как ругаешься и ссоришься с близкими и родными, кидающими фразы типа «чего туда ездить, доехал до границы, помахал ручкой — и обратно» или восхищающимися предоставлением российского гражданства западным актерам и обижающимися на ответ «лучше бы жителям Донбасса дали».

Друзья меня успокаивают, говорят, что если так гореть сердцем, то быстро сгоришь. Барышников, большой во всех смыслах человек, когда-то занимавшийся кубинской тематикой и своим жизнелюбием немного похожий на старика Фиделя, цитирует советский фильм: «Прибрать нервишки!». Спасибо друзьям огромное. Особенно с учетом того, что я через пару часов уеду, а они останутся.

Беседуем с Пашей Растой, моим земляком-ростовчанином, отвоевавшим свое в армии Новороссии и оставшимся пока жить в Донецке. Я вспоминаю историю времен революции 1918 года в Германии. Тогда кайзер Вильгельм II спросил у приближенных совета, как сохранить монархию хотя бы в максимально урезанном виде. Ему предложили поехать на передовую и пасть смертью храбрых под пулями, смыв кровью негатив и претензии, накопившиеся к самому кайзеру, его династии и монархическому принципу. Вильгельм отказался, монархия пала. Меня иногда посещают мысли поехать на передовую, которая входе безальтернативного Минского процесса почему-то никуда не исчезла, и, хотя бы для самого себя и самим собой решить вопрос с гнусным грехом эрэфовской теплохладности. Паша, вздохнув, отвечает: «Думаешь, у меня таких мыслей нет?»

Прощаюсь, нам с воронежскими друзьями, Аркадием Минаковым и Славой Сальниковым, пора возвращаться в Федерацию. Обнимаемся с Лешей Мартыновым, он говорит: «Стас, ты молодец, наш, патриот, за Донбасс». Для меня это огромная похвала — и одновременно звучит странно, дико, жутковато. Как же мы дошли до жизни, когда быть за Донбасс — свойство «молодца»? Как вообще возник здесь какой-то предмет для разговора и обсуждения? Ведь если ты за Орел, Белгород или Ставрополь, это «не молодец», это само собой разумеется. Впрочем, такими темпами довольно скоро быть за Орел для жителя Ставрополя тоже станет молодцеватостью, равно как и наоборот.

Когда в ноябре 2013 года головокружительная интрига с выбором Украины между Таможенным союзом и ЕС накануне, кажется, уже стопроцентного решения в пользу ЕС все-таки завершилась сенсационным известием о предпочтении, отданном Таможенному союзу, я радостно, в буквальном смысле, скакал с работы (с момента оглашения новости прошел какой-то час, она пришла ближе к вечеру), напевая почему-то, не знаю почему, песню Валерия Леонтьева «Маргарита». Мог ли я представить, что совсем скоро слово «скакать» станет главным определением киевских протестов против свершившегося выбора, а еще через короткий отрезок времени заскачет всё на Украине и временно оккупированных ею территориях…