Анна Титова - Невыносимый мусор. Записки военкора мусорной войны

Единственные цифры, на которые можно прочно опереться, – объемы производства и продаж товаров. Именно эти показатели и лежат в основе мусорной статистики. Но их все равно недостаточно. Например, в IV квартале 2018 г. компания Apple продала по всему миру 46,89 млн айфонов [5] «Apple iPhone unit sales worldwide 2007-2018, by quarter», Statista Research Department, January 22, 2021; https://www.statista.com/statistics/263401/global-apple-iphone-sales-since-3rd-quarter-2007/#:~:text=In%20the%20fourth%20quarter%20of,the%20corresponding%20quarter%20of%202017 . . Кто-то будет пользоваться своим смартфоном несколько лет, кто-то свой вдребезги разобьет на второй день и вышвырнет в урну, кто-то через год продаст его на Avito, кто-то однажды честно сдаст этот электронный мусор в переработку, а кто-то будет хранить на чердаке своей дачи до рождения правнуков. Когда и как именно эти 46,89 млн айфонов попадут в мусорный поток, выяснить невозможно. Вроде бы мы знаем их точное число. Но не знаем, когда, а главное, где они окажутся после «смерти».

Официальная статистика никогда не отражает мусорную реальность во всем ее многообразии. Она часто не учитывает импорт и экспорт мусора. И практически никогда не сообщает данные о нелегальных свалках, незаконном трафике и теневой торговле отходами. Потому что этих данных нет.

Приблизительные расчеты масштаба образования отходов существуют, они опираются на данные об объеме производства и продаж и, например, срок службы товаров. Тем не менее государственная статистика Нидерландов ничего не знает о судьбе примерно половины электронного мусора страны. Никто не скажет вам, что случилось с огромным количеством когда-то купленных фотоаппаратов, телевизоров, будильников и телефонов. Может быть, голландцы выкинули их вместе с картофельными очистками. Может быть, засунули в гаражи. Наверняка какая-то часть игровых приставок и старых миксеров нелегально уплыла в Гану или Танзанию. Голландцы этого не знают, и не знает никто. Эксперты ЕЭК ООН – если и доверять каким-то цифрам, то, пожалуй, этим – предполагают, что в некоторых странах официальная статистика может не учитывать до 50 % производимого мусора [6] UNECE Working Paper Series on Statistics, Issue 3, p. 9, March 2017. . А «неформальное управление отходами» предположительно обеспечивает до 40 % всего сырья для вторичной переработки. Те же эксперты отмечают, что в Евросоюзе только 35 % вышедшей из употребления электроники установленным порядком попадает в руки легальных переработчиков. Иными словами, во многих странах существуют скрытые от глаз обывателей и чиновников потоки отходов.

В 2015 г. журналист Сальваторе Миньери в буквальном и переносном смысле раскопал к северу от Неаполя самую большую нелегальную свалку континента размером 30 футбольных полей [7] Sforza M., «A Calvi Risorta emerge la discarica abusiva più grande d’Europa, dietro l’ombra della Camorra», Euronews, June 16, 2015; https://it.euronews.com/2015/06/16/a-calvi-risorta-emerge-tesoro-della-camorra-la-discarica-abusiva-piu-grande-d . . 2 млн куб. м опасных отходов, скопившихся за десятилетия преступной деятельности каморры. Итальянская экологическая ассоциация Legambiente позже сообщила: с 1992 г. мафия закопала недалеко от коммуны Кальви-Ризорта 10 млрд т токсичного мусора [8] Livesay C., «Europe’s Biggest Illegal Dump – “Italy’s Chernobyl” – Uncovered in Mafia Heartland», Vice , June 19, 2015; https://www.vice.com/en/article/j59xap/europes-biggest-illegal-dump-italys-chernobyl-uncovered-in-mafia-heartland . . Только в 2013 г. заработки каморры на экологических преступлениях составили порядка 17 млрд евро. Пожалуй, это самая громкая новость о теневых свалках в ЕС за последние годы. Но далеко не единственная. Нелегальные мусорщики интересуют Интерпол не меньше, чем наркоторговцы. Ведомство разрабатывает спецоперации, устраивает облавы, пытается отследить потоки отходов и нелегальные места их захоронения. В Европе, конечно, запрещено сваливать мусор куда попало. Но, чтобы наказать виновных, сначала незаконную кучу отбросов нужно как минимум обнаружить.

Если ЕС хотя бы пытается следить за своим мусором и регулярно выпускает какие-то новые директивы, то Россия в этом смысле – terra incognita. У нас практически нет баз данных по отходам. Только скромные цифры Росприроднадзора. «Все, что произносится с трибун, типа 70 млн т бытовых отходов в год в стране – это коленочные расчеты, исходя из численности населения и условной нормы накопления отходов, которая не проверялась очень-очень давно», – отмечает один из авторов Telegram-канала Trash Economy, специализирующегося на работе с отраслевыми данными [9] «9 советов тем, кто собрался изучать мусорный рынок, от одного из авторов канала @TrashEconomy», June 15, 2019; https://telegra.ph/9-sovetov-tem-kto-sobralsya-izuchat-musornyj-rynok-ot-odnogo-iz-avtorov-kanala-TrashEconomy-07-15 . .

21 сентября 2018 г. президент США Дональд Трамп подписал резолюцию, которая среди прочего предусматривала помощь ветеранам, подвергшимся воздействию токсичного дыма от горящих мусорных ям во время военных действий в Ираке и Афганистане [10] «Statement by President Donald J. Trump on H.R. 5895», Archived Trump White House Website, September 21, 2018; https://trumpwhitehouse.archives.gov/briefings-statements/statement-president-donald-j-trump-h-r-5895/ . . На медицинские исследования последствий воздействия токсических химических веществ на здоровье десятка тысяч военных, которые были вынуждены годами сжигать вперемешку весь свой мусор, в том числе пластик, металл, лекарства, технические приборы, аккумуляторы, мертвых животных и даже части человеческих тел, было выделено $5 млн [11] «Bill to Fund Military, Veterans, Clean Energy Programs Passes», Big Island Now, September 14, 2018; https://bigislandnow.com/2018/09/14/bill-to-fund-military-veterans-clean-energy-programs-passes/ . . Судебные разбирательства между Армией США и пострадавшими ветеранами продолжаются больше 10 лет, и пока ситуация складывается не в пользу последних. Потому что доказать, что военнослужащие заболели именно из-за воздействия горящего мусора, практически невозможно. Ни с научной, ни с юридической точки зрения.

Этот пример хорошо иллюстрирует, как трудно оценить губительное воздействие мусора на здоровье человека. Возьмем те же свалки. С одной стороны, очевидно: плохо оборудованный полигон выделяет метан, а не экстракт ванили. И в грунтовые воды вряд ли стекает безобидный коктейль. Даже оптимисту понятно, что свалка отравляет окружающую среду, она как минимум источает миазмы. Воняет. Но каким образом можно точно установить, что своими проблемами с дыханием пенсионер Сидоров обязан куче мусора, расположенной в 3 км от его дома? Как доказать, что рак печени домохозяйки Франчески из Кальви-Ризорта связан именно с мафиозной свалкой? С этим у мирового медицинского сообщества пока есть проблемы. В отчете ВОЗ «Отходы и здоровье человека: фактические данные и потребности» за 2015 г. [12] «Waste and human health: Evidence and needs», WHO Meeting Report, November 5–6, 2015; https://www.euro.who.int/__data/assets/pdf_file/0003/317226/Waste-human-health-Evidence-needs-mtg-report.pdf . с уверенностью говорится лишь об одном: мусор негативно влияет не на все население, а только на тех граждан, что живут в относительной близости от мест его размещения (сюрприз, сюрприз!). Все остальные выводы редко обходятся без словосочетаний «данных недостаточно» и «результаты не окончательны». Эксперты ВОЗ пишут, что слабое место большинства доступных научных работ, посвященных воздействию свалок на здоровье людей, заключается в качестве оценки этого воздействия – даже в лучших исследованиях она остается довольно приблизительной.