Газета Завтра - Газета Завтра 202 (41 1997)

2. КТО ХОЗЯЙНИЧАЕТ

В НОЧИ?

Политическая элита России у нас на глазах теряет минимум связности. То, что замечательно для одних, ненавидимо другими. Несовместимо все: авторитеты, идеа- лы, нормы, системы оценочных координат… Находящиеся рядом “свои” становятся в такой ситуации неизмеримо хуже заокеанских “чужих”. Я знаю много демократических политиков, готовых на интервенцию НАТО в Россию в случае, если “победят красные”. Но не уверен, что если бы сегодня Китай организовал “новый Коминтерн”, не нашлось бы “красных”, которые предпочтут китайскую интервенцию власти “окаянных чубайсов”.

Однако в этом примере все же есть значимый приоритет: идеи над государством. А значит, есть оправдывающая адресация к пусть порочной, но не чуждой духовности мотивации, с помощью которой оправдывается измена государственным интересам.

Но я не могу отделаться от мысли, что все может быть и иначе. Что предложи какому-нибудь квазичубайсу китайская КПК поддержку в обмен на сдачу государственных интересов России предложение будет принято. И наоборот, кем-то из патриотов будет принята не просто даже поддержка из Вашингтона, а именно поддержка конкретной карьеры в обмен на сдачу государственных интересов России… Гоню от себя эту скверную мысль, а она вновь и вновь возвращается.

Много раз и по разным поводам сказано, что “ночью после битвы хозяйничают мародеры”. Причем мародеры двух армий: и победившей, и проигравшей (“а что добру пропадать?”). Разъяснять, чем отличается политик-воин от политика-мародера, думаю, излишне. У воина есть целое, которое значимее, чем он сам, и за которое он идет на смерть. У мародера есть только… хватательный рефлекс! Даже не шкурный интерес, не эгоистичность, которая превыше всего! А рефлекс, уравнивающий человека и зверя. А поскольку звереочеловек хуже зверя, то и мародер хуже воронов, выклевывающих глаза, или рвущих тела шакалов. Неправда, что Беда возвышает человека. Кого-то возвышает, кого-то принижает, а кого-то… просто расчеловечивает. И чем гаже беда, тем больше расчеловеченных. И тем сильнее власть ночи, власть звериного в человеке, власть хватательного рефлекса.

Мародер кажется себе рациональным дельцом. На первый взгляд, он холоден и расчетлив. Но всмотритесь в глаза там безумие. И это безумие диктует человеку, который должен жить в одном доме с другими, стремление не только вывинтить у соседа розетки, но и разграбить устройства, подающие в дом электроэнергию, воду и тепло. Самый подлый рационалист таких вещей делать не будет. Если, конечно, он намерен жить в данном доме. А мародер будет. Потому что хватательный рефлекс это составляющая человеческого безумия, аспект иррационального поведения.

3. МАРОДЕРСТВО И ЕГО АНТИТЕЗА

В одной теледискуссии я попытался определить свое отношение к этой власти ночного политического мародерства, наступившего после проигранной битвы в моей родной стране. Я тогда сказал, что кто-то в этом доме должен взять на себя функции элементарного ЖЭКа. То есть помешать хватательным рефлексам части обитателей разрушить сам дом, похоронив под его обломками остатки надежд, ожиданий и сотни миллионов человеческих судеб. В подобной ситуации такие функции исполняются “на общественных началах”, “аварийной командой”, которая всегда стихийно складывается в зоне бед- ствия, даже если никакой помощи извне нет и в помине. Потом, когда уходит ночь и безумие мародерской хватательности, общественный “ЖЭК” сам собой распускается. Приходят другие, способные профессионально обеспечить сохранность дома и удобства его жильцов. Потом и жизнь жильцов становится другой. Зная, что дом в сохранности и не может рухнуть им на голову, они вновь могут яростно бороться друг с другом.

Но для того, чтобы это “потом” могло состояться, нужно сейчас организовывать особый вид деятельности аварийное государстводержание. Это нужно, исходя из практических соображений: чтобы какой-нибудь безумец, одержимый хватательным рефлексом, не пытался в мародерском раже изъять и “загнать” несущую конструкцию. Это нужно и в плане нравственном. Потому что в столь скверной ситуации, как у нас сегодня, антигосударственность и внегосударственность полити- ков страны питается не только идеологической злобой или хватательными рефлексами. Есть и еще один источник понимание того, что государство становится своей противоположностью. Развивая метафору, скажу, что антигосударственность нашей политики питается и резко повышенной концентрацией мародерского безумия именно в пределах официального и высокооплачиваемого, несмотря на беду, “ЖЭКа”, призванного блюсти данный дом. Аварийное, альтернативное и сугубо общест- венное государстводержание в этой ситуации необходимо, как никогда.

Мы не хотим “стоять над схваткой”. В нынешней России это и невозможно. Мы просто пытаемся еще и еще раз расставить приоритеты. Приоритет номер один дом. Приоритет номер два тип жизни, организуемый в этом доме его жильцами. При этом два приоритета не отделены непроницаемыми границами. Если в доме побеждают силы, организующие криминальный, мародерско-ночной тип жизни, то эти силы втягивают всех в мародерское безумие. И тогда дом обречен. Но справедливо и обратное. Никогда ничто не объединит жильцов бедствующего дома, если для них не аксиома главное: выяснение вопроса о типе жизни в доме предпо-лагает, что дом нужен им всем. В противном случае спор о типе обустройства ста- новится беспредметным. Дома нет и обустройства не может быть толку ли бороться за тип обустройства? Можно бороться только за тип неустройства… Но бомж это и есть бомж. Правый бомж… Левый бомж… Бомж-спикер… Бомж-президент… Это уже не жизнь, а производные ночного кошмара. Того самого, где правят бал мародеры.

Аварийное государстводержание и политика не противоречат друг другу. И все же главным, что нас объединяет или разъединяет вопреки всему остальному, должно быть сопротивление мародерству, преодоление послебитвенного ночного кошмара. Какой бы ни виделась нормальная человеческая жизнь тем или иным политикам если они отвергают мародерство, им есть о чем говорить друг с другом. Как узнают в таких ситуациях друг друга люди из разных лагерей? Это знает каждый, кто бывал в зоне бедствия. Узнают по глазам, по типу поведения, по многим трудно поддающимся словесному описанию приметам. Узнавшие друг друга начинают действовать. И тут уже ничего не перепутаешь. И мародеров тоже ни с кем не спутаешь.

Добавлю, что мародерство и политика вещи несовместные. Мародеры не могут вести честную политическую борьбу. Рано или поздно эта борьба превращается в сочетание крикливых демонстративных жестов и циничных сговоров. Очень хочется, чтобы в ближайшие дни российская политика, оппозиционная в первую очередь, могла скинуть с себя мародерский морок. Хочется верить в лучшее. Но реальность не позволяет предаваться этой оптимистической вере.