Илья Рясной - Мутное время. Записки советского офицера

– Он же ингуш!!! – с каким-то суеверным ужасом, перемешанным с дичайшей ненавистью, восклицает гаишник.

– Да ты чего? Я белорус! – негодует Вася, тряся удостоверением со своей исконно белоруской фамилией и русским именем-отчеством.

– Какой ты белорус?! Ты ингюш! – кричит гаишник с таким видом, что быть ингушом куда хуже, чем какой-нибудь инопланетной хищной сущностью из американского блокбастера. – Я чувствую!

Потом всё де пропустил. Согласился, что это белорус.

Вот так вот – по национальному признаку въезд гражданина России в субъект Российской Федерации запрещён. Оно и неудивительно. Результатом горбачёвского нового мышления на этих землях явился откат к мышлению старому – сведению исторических счётов и борьбе за территории. Схватки за Пригородный район между осетинами и ингушами явились лишь одним из очагов националистических пожаров, опаливших весь разваливающийся СССР. Но здесь сгорело немало жизней и надежд. И поселилась глухая вражда и взаимная ненависть.

Что сильнее врезалось в память от пребывания Ингушетии? Крики муэдзинов, дикая жара, пыль. И вечное ощущение присутствия рядом холодной неотвратимости и смерти. Да, тут была настоящая война. Наиподлейшая и самая мерзкая из всех – террористическая.

Ещё помню жуткое ощущение – будто кто-то свыше стирает на твоих глазах из этого плана бытия людей. Одного за другим. Смерть не устаёт работать своей косой.

– Слушай, ты мне обещал свою книгу, – в очередной раз обращается ко мне исполняющий обязанности начальника убойного отдела МВД Республики Ингушетия, прослышавший, что я писатель-детективщик.

Честно говоря, этими просьбами он меня утомил. Где я ему книгу возьму? Но ведь не отстанет.

И тут на книжном развале вижу своё произведение. Покупаю. На следующее утро едем в Министерство – и я с этой самой книгой под мышкой, как дурак. Думаю, вот сейчас подарю, и интересно даже, обрадуется ли начальник убойного отдела искренне или только из вежливости?

Но книгу дарить уже некому. Ночная дорога. Начальник убойного отдела, втапливающий газ, спеша домой. Белая «девятка», идущая на обгон. Автоматные очереди.

Рука войны смахнула ещё одну фигуру на своей доске. Нет человека. Стёрли. И у каждого из нас в глазах наболевший вопрос – а не станешь ли ты сам следующим, павшим на этой подлой войне?..

Водитель Паша Винтерголлер из Хабаровска везёт нас на «таблетке» из Карабулака во Владикавказ. На окраине столицы Осетии мы сидим в уличной кафешке и едим изумительно вкусные осетинские пироги. Обсуждаем, кто что будет делать по возвращении домой. Разглагольствуем, что Ингушетия эта надоела хуже горькой редьки, и порядок тут нужно наводить кардинальными методами. И какая-то благостность мирной жизни на нас опускается. Водитель наш – парень весёлый, контактный, беззлобный. В нашу компанию он вписался как родной. А тут ещё подоспела водочка и ещё осетинские пироги…

Вечер. У меня скакануло давление, я пошёл к врачу отряда старшему лейтенанту Сергею Коногову. Тот мне дал какую-то таблетку. Поговорили немного за здоровье и за жизнь. Он рассказал, что до того, как устроиться хирургом в госпиталь Нижегородского ГУВД, служил в ФСБ. Хороший парнишка. Умненький, тактичный, и специалист отличный. У него большое профессиональное будущее. Было бы… Если бы не война.

Война стёрла этих двоих в той самой расстрелянной «таблетке»…

Бандиты тогда решили отыграться за смерть своего лидера Басаева по полной. Чуть ли не каждый день я выезжал с опергруппой на места происшествий. Расстрелы, подрывы, опять расстрелы.

Убиты двое военных… Взорван оперативник ФСБ… Опять расстрел на обгоне – та же самая чёртова белая «девятка». Всю Республику перевернули, а никак не найдём её…

Мобильный отряд поднимают по тревоге. В Карабулаке, через две улицы от нас, к зданию Россельхозбанка подъезжают «Жигули», оттуда деловито выходят пять человек в камуфляже и с автоматами. Заходят в помещение банка. Ставят всех под стволы. Убеждать, что автоматы стреляют, в Ингушетии никого не надо – это вам не какой-нибудь Питер, тут все войной обожжённые. Налётчики забирают миллион рублей и шесть тысяч долларов. И спокойно скрываются. Пока суть да дело, они вне зоны доступа. Естественно, местное ГАИ никого по плану «Перехват» не прихватывает. Такой вот позорный висяк…

И опять на место происшествия. Подрыв с жертвами.

– Ну-ка, крутанись немножко. «Нива» за нами, по-моему, прилепилась, – говорит собровец.

Наш бронированный Уазик делает пару кругов, и «Нива» отстаёт. Почудилось. Но нервы на взводе у всех, и лучше лишний раз перестраховаться, чем напрягать сослуживцев сборами денег на твои похороны.

Добираемся до места взрыва. Воронка на обочине. В отдалении стоят машины МВД Ингушетии. Суетятся сапёры. Лезть к месту подрыва сразу нельзя. Бывали случаи, когда террористы замаскировывали закладывали рядом с одной закладкой другую, например, сооружённую с помощью пластикового бидона, селитры и подручных материалов или из артиллерийского снаряда. Это такой бонус – для уничтожения по радиосигналу прибывающих на место происшествия чинов из МВД и Прокуратуры. Поэтому сначала сапёры тщательно осматривают местность на наличие ещё одной закладки. Потом приходит время следователей…

И вот опять наш тяжёлый бронированный УАЗик ползёт, надрываясь, на новое место происшествия.

Новая кровь. Конца и края ей, кажется, не будет. Убивают милиционеров, военных, мирных жителей.

Руководство Республики предпринимало большие усилия для того, чтобы заманить обратно сбежавших из Ингушетии русских специалистов, а также представителей иных национальностей. И люди купились на посулы. Вернулись и вроде зажили, как раньше – вполне благополучно, спокойно, в дружбе с соседями. Но бандитское подполье не дремлет. И стали прилетать в окна домов таких вот возвращенцев подарки – гранаты, самодельные взрывные устройства. Счёт уже шёл на десятки убитых. В основном это были учителя, технические специалисты, те, кто должен сделать жизнь в Республике лучше и цивилизованней. Бандиты везде одинаковы. Бандеровцы после войны тоже активно охотились именно за специалистами из России и безжалостно уничтожали их. Бандиту не нужна цивилизация, достаток и стабильность народа, за который он якобы воюет. Бандиту нужен хаос. Ибо сами они и есть демоны этого хаоса…

А ещё в Ингушетии тогда не зажила рана после налёта Басаева на Назрань в 2004 году. Тогда погибло много сотрудников. Очень много…

Глава 4

Живых не брать

Оперативник УБОПа поглаживает лежащий между сиденьями его машины автомат Калашникова с укороченным стволом и складным прикладом.

– Всё, без него больше в машину не сажусь! Эх, если бы тогда он со мной был, может, и по-другому с этими уродами поговорили бы! Но не было.