Софико Шеварднадзе - Будущее сегодня. Как пандемия изменила мир

Постоянно доносились слухи, что скоро Москву вообще закроют на карантин. Когда я представила, что два-три месяца буду вот так одна сидеть в квартире, не выходя, то подумала, что просто сойду с ума. Мне показалось важным в такой момент быть с самыми дорогими людьми. Я приняла решение воссоединиться с семьёй в Грузии. Чудом успела на последний коммерческий рейс – собралась за один вечер, купила билет и прилетела. На следующий день в Тбилиси закрыли аэропорт. Так я оказалась не на самоизоляции, которая носила рекомендательную форму, а в вынужденной самоизоляции, зато на родной земле.

Но всё равно мне было плохо.

В Грузии прилетевших тщательно проверяли, смотрели каждую страницу паспорта, это было совсем не похоже на то, что я увидела, прибыв из Лондона в Москву. Да, уже были списки опасных стран, но Англия туда не входила. Если вы возвращались, например, из Италии или Испании, то вам надо было соблюдать самоизоляцию. Это ещё не было карантином, была некоторая свобода действий, так и началась первая волна эпидемии в Москве.

Нет, на рейсах из отдельных городков Италии людей, конечно, встречали и проверяли. Например, Айдан Салахова приехала из города Каррара, и у неё взяли данные, а спустя два дня у кого-то на этом рейсе обнаружили коронавирус, и её разыскали, чтобы увезти в больницу. Но когда я прилетела из Лондона, меня никто не проверял. Я пошла на самоизоляцию на совершенно добровольной основе.

Что же я увидела в Грузии? Любой человек из-за границы обязан был пойти в самоизоляцию, никаких рекомендаций. Её нельзя было нарушать, никто не знал, в какой момент будут проверять, да, к нам приходили всего два раза, наверное, можно было как-то обойти предписание, но это был риск. Те, кто попались, заплатили большие штрафы.

В Грузии ещё в начале марта были закрыты все школы, хотя даже в Европе пик эпидемии пока не наступил. А с марта многие предприятия ушли на удалёнку, весь город дезинфицировали с утра до ночи: автобусы, троллейбусы, метро. В офисах, куда люди приходят постоянно, например, сотовых компаний, уже с февраля сотрудники сидели в перчатках и в масках. Это было обязательно.

По прилёту я прошла четыре инстанции, чтобы просто дойти до паспортного контроля. Люди в скафандрах, комбинезонах и очках сначала меряли температуру один раз, потом второй, потом чуть ли не под микроскопом рассматривали все страницы паспорта. Им было важно понять, где ты была до России. Дальше ты предоставляешь адрес, где будешь пребывать на самоизоляции, и телефон. В моём случае это был дом сестры. И только потом я подошла к окошку паспортного контроля, где меня заново всё расспросили.

А если ты прилетал из опасных стран, например, из Европы, тебя ничего не спрашивали, вывозили в скафандрах на карантин в отели в разных регионах. Все гостиницы, маленькие, большие, дорогие, бюджетные, были переполнены людьми. Если у кого-то обнаруживали симптомы, человека уже оттуда забирали в больницу.

Все эти меры предосторожности и строгость пугали, невозможность делать то, что хочешь, угнетала. Но при этом было какое-то устойчивое ощущение, будто обо мне заботятся, я защищена.

Началась моя самоизоляция в Грузии. В доме сестры жила только я и две овчарки. Было страшно переезжать к родителям, потому что у меня не до конца прошли симптомы болезни. Тревога зашкаливала: я не понимала, коронавирус это или нет. Первая мысль: «Боженька, пожалуйста, помоги мне миновать».

Я не могла выйти из состояния паники, мне казалось, что у меня болят лёгкие, что я не могу дышать.

Дальше я подумала: переболеть бы уже, чтобы к этому не возвращаться и выработать иммунитет, попасть в первую волну, пока ещё у докторов есть силы.

Болезнь продлилась полтора месяца, и я, в конце концов, запросила тест на коронавирус. Он не подтвердился. Тогда я со спокойной душой переехала к родителям. В Грузии, когда у тебя проявлялись симптомы, медики бесплатно приходили брать анализы. Дело в том, что у нас есть, как и в Ухане, биолаборатория, где предоставляют тестирование с высокой достоверностью – 98 %. У меня немного отлегло от сердца.

Удивительно, что вирус, который у меня каждый год проходит за несколько дней, растянулся на полтора месяца просто из-за сильного внутреннего стресса. Вроде всё хорошо, никто не держит револьвер у виска. В данный конкретный момент жизни ничто не угрожает. Но как только я начинала думать о том, как прекрасно, что я в Грузии, в доме, где есть пространство, о том, как начну писать передачи, жизнь наладится – ровно в этот момент уровень неосознанной тревоги начинал зашкаливать. Я себя успокаивала, я пыталась себя обмануть: мне не плохо, мне не страшно. Но, очевидно, это было именно так.

Переезжать к родителям было немного волнительно. Я их обожаю, мы близки, мы дружны, мы вместе путешествуем, но всё равно у нас у каждого своя жизнь. Как же я, взрослая женщина, буду в замкнутом пространстве с мамой и папой, когда я с окончания школы живу одна? Чистый эксперимент! Но именно здесь, в доме с родителями и родственниками, начался для меня настоящий карантин. Именно здесь я нашла ответы на все свои вопросы и начала писать эту книгу.

Это может звучать наивно, но у меня есть ощущение, что пандемия нам дана для глобальной переоценки.

Я верующий человек. Мой батюшка предположил, что происходящее – некий тест перед концом света, чтобы посмотреть, поймём мы что-то или нет. И в этот раз с нами обходятся не так жёстко. Своеобразный шанс образумиться.

Я не настолько фаталистично настроена. Но действительно верю, что пандемия, в какой-то мере, служит цели. И цель эта – остановиться и задуматься над тем, куда мы мчимся, зачем пришли на эту землю. И человечество в той форме, в которой оно существовало, уже было на пределе. Вот-вот – и бахнет. Невозможно так пренебрегать друг другом и планетой. У нас нет планеты «Б», у нас есть только наша Земля, планета «А». И всё. Даже сама форма пандемии весьма символична. Остановка абсолютно всего мира, заточение людей в домах, кашель, когда мы задыхаемся без воздуха, как планета задыхалась все эти годы, а мы её не слышали. Это же могла быть пандемия, когда у людей на лице высыпали зелёные пятна в форме цветочков, могла быть абсолютно любая форма болезни. Но нас остановили, посадили по домам и показали реальную ситуацию. Да, задним числом все знали, что есть проблемы: перенаселение, экология, цифровая зависимость и деградация, психологическая неустойчивость на массовом уровне, болезни, голод. Но никто не хотел их решать. А теперь как будто сама планета сказала: «Всё, хватит, сидите дома, задыхайтесь, а уже я буду дышать».