А. и А. Рюмины - Кольцо Анаконды. Польша. Хроники

Правда, некоторые польские генералы и старшие офицеры остались верными Царю и были расстреляны мятежниками.

Позже Император Николай I установил им в Варшаве памятник с надписью: "Полякам, погибшим в 1830 году за верность своему Монарху".» [72]

«Можно согласиться с русским историком XIX века Николаем Карловичем Шильдером, который писал о том, что в духовном отношении именно в момент коронации произошел разрыв между династией и поляками.

Дальнейшие события подтверждают эту трактовку: описание коронации было издано только на польском языке, и уже спустя несколько лет в этом зале сейма, в 1831 году, состоялась детронизация императора.» [95]

«3 января 1831 года Сейм объявил династию Романовых лишенною польского престола.» [72]

«И это была часть польского восстания 1830–1831 годов.» [95]

«Больше в Польше не было коронаций королей.» [78]

«…Пространство власти оказалось некоторым предсказанием грядущих событий, оно возвестило начало противоречий, которые возникнут в XIX–XX веках.» [95]

«Адам Чарторыйский, ставший открыто во главе революционного правительства, вступил в переговоры с иностранными державами о предоставлении помощи полякам.

Но как всегда эти расчеты оказались ошибочными.

Для Австрии и Пруссии восстановление Польши было опасно.

На ходатайства Англии и Франции Николай I ответил, что считает польский вопрос внутренним делом России.

На призывы Николая I к покорности поляки ответили отказом.

24 и 25 января 1831 года русская армия под командованием графа Дибич-Забалканского перешла польскую границу и двинулась на Варшаву.

Однако потерпела там поражение.

Между тем мятежи начались в Виленской, Гродненской и Ковенской губерниях.

Император Николай сам указал план военных действий.

Однако кровопролитные бои решающего успеха не приносили.

Тогда Николай I поставил во главе армии генерал-фельдмаршала, графа Ивана Фёдоровича Паскевича-Эриванского.

19 августа 1831 года его войска обложили Варшаву.

На рассвете 6 сентября после интенсивного артиллерийского обстрела русская пехота пошла в атаку на польские укрепления.

Русские войска под командованием генерала графа Ивана Федоровича Паскевича-Эриванского взяли штурмом Варшаву и подавили кровавый мятеж польской шляхты.

Паскевич направил Николаю I депешу, которая начиналась словами: "Варшава у ног Вашего Императорского Величества".

Именным Высочайшим указом Паскевич-Эриванский был возведён в княжеское Российской империи достоинство, с титулом светлости и наименованием Варшавский.» [72]

«Из-за роста польского национализма и восстаний 1830–1831 гг. польскую автономию урезали.» [40]

А «после восстания 1831 года конституция Польши упраздняется, после чего реализуется курс… превращение Польши в 1867 году из Царства Польского в Привисленский край Российской империи» [78]: «Варшавская, Калишская, Петроковская, Калецкая, Радомская, Сувалкская, Ломжинская, Люблинская и Седлецкая (с 1912 года — Холмская) губернии.

Статус Польши был понижен.» [40]

Польша стала «составной частью Российской империи.» [57]

«Коронация Императора Николая I в Варшаве — это была интересная попытка найти основание для существования Польши внутри Российской империи, найти понимание возможности взаимодействия здесь.

У российской власти возникает необходимость легитимизировать себя на этой территории, показать собственный статус здесь, и как один из вариантов развития этих событий возникает вполне осознанная потребность создать некое русское пространство внутри польского.» [95]

«После второго восстания… прозвучало несколько весьма важных выводов.

Один из них огласил польский маркграф Александр Велёпольский, служивший помощником императорского наместника Константина Николаевича: для поляков еще можно что-то сделать, с поляками — никогда.

Правда, Велёпольский потом уточнил, что это не его слова, он только довел их до сведения сородичей. Не исключено, что их в сердцах произнес сам наместник.» [54]

«В конце концов, именно в «русском» секторе в XIX веке было два грозных восстания против имперской власти, в то время как в двух остальных сопротивление носило менее ожесточенный характер.

И это же накладывает отпечаток на политическую культуру каждой из частей, что подбивает исследователей заниматься выявлением процентов "европейского стиля" и "российского".» [28]

Перенесемся в настоящее. Теплым июньским днем 2019 года «Анджей Дуда в США витал в облаках.

Слова президента Польши Анджея Дуды во время встречи с Дональдом Трампом о том, что "поляки смелее русских", рассчитаны на дипломатический эпатаж.

Такое мнение корреспонденту EADaily высказал эксперт по Восточной Европе, политолог Владислав Гулевич.

По словам собеседника EADaily, словам Дуды противоречит сама история, а конкретно польскому президенту можно возразить в полемическом ключе следующее:

"Например, почему "менее смелым" россиянам удалось на сто пятьдесят лет лишить поляков государственности?

Польская историография утверждает, что именно столько поляки жили под Россией.

И почему за 150 лет было всего три антироссийских восстания — в среднем по одному разу в пятьдесят лет, т. е. по одному в два поколения?» [89]

Есть, о чем призадуматься…

«С началом Первой мировой войны русский государь Николай II пообещал после победы объединить польские земли в составе России с польскими областями, которые были в составе Австро-Венгрии и Германии.» [40]

«Сам император Николай II заявил, что одной из военных целей России является "создание свободной Польши, состоящей из всех трех частей, до сих пор разделенных".

Речь шла не о полной независимости Польши, а о предоставлении ей широкой автономии в рамках России.» [100]

«Восстановленное польское государство должно было существовать в персональной унии с Россией.» [40]

«Конечно, это был бы шаг вперед в решении польского вопроса, поскольку Польше было обещано, что она "получит свое собственное государственное устройство, с собственными законодательными палатами и собственной армией".» [100]

Однако «еще раньше один из главных теоретиков польского национализма Роман Дмовский, будучи депутатом Государственной Думы Российской империи в самом начале ХХ века, говорил о польских патриотах, которые больше ненавидят Россию, чем любят Польшу.» [54]

Да и «в нынешней Речи Посполитой по-прежнему много политиков, для которых также ненавидеть Россию важнее, чем любить Польшу.» [54]

«Польские националисты в то время разделились на две партии: первые считали, что Польша будет восстановлена при помощи России и за счёт Германии и Австро-Венгрии.» [40]