Валентин Катасонов - Финансовый «вирус» против китайского дракона. Хроники экономической пандемии Поднебесной 2016–2020

Ограничения коснутся не только операций с иностранной валютой, но также с юанями. Народный банк Китая (НБК) уже издал указ, который ограничивает объем вывоза за пределы континентального Китая юаней физическими и юридическими лицами (для компаний определен лимит в 30 % от величины акционерного капитала). До этого основная часть юаней шла в Гонконг, где они конвертировались в доллары и другие иностранные валюты (после чего валютные средства оставались в банках и других институтах Гонконга или выводились в другие страны). НБК также выпустил ряд других нормативных документов, адресованных китайским банкам и призванных более тщательно контролировать выведение валюты за рубеж. В частности, банки должны «строго изучить вопрос использования юаней за рубежом», чтобы исключить вероятность фиктивных и нецелевых сделок. Банкам предписано ограничивать зарубежное финансирование в форме кредитов и займов, отдавая предпочтение инвестициям в форме участия в капитале. Поскольку кредитные сделки являются более удобным и распространенным «серым» способом выведения капитала за пределы Китая, НБК предписывает китайским коммерческим банкам более пристально контролировать такие операции, не допускать кредитов с нулевыми процентными ставками, о любых нарушениях условий кредитных договоров немедленно сообщать в НБК и т. д. Поставлена задача наведения порядка во внешней торговле, которая стала крупным «серым» каналом выведения валюты из Китая. В марте нынешнего года Дойче Банк обнародовал исследование по Китаю. Согласно ему в 2015 году банковские институты Китая зафиксировали перевод валюты за импортные товары на сумму 2,2 трлн долл., а таможенные службы страны зафиксировали получение импортных товаров на сумму 1,7 трлн долл. Вполне вероятно, что пол триллиона долларов – нелегальный вывод валюты из страны [8] http://www.vestifinance.ru/articles/68122 . В список последних мер по валютному контролю также включены более жесткие лимиты для физических лиц по объемам обмена юаней на доллары США и другие иностранные валюты; для них также ужесточены нормы вывоза и перевода иностранной валюты за рубеж.

Никаких новаций в части, касающейся импорта капитала, Пекин пока не вводит. Впрочем, в сфере привлечения иностранного капитала Китай установил достаточно жесткие ограничения, и от них отказываться, судя по всему, не собирается.

Многие китайские и зарубежные эксперты согласны с тем, что Пекин выбрал правильный курс, оказавшись от догматов валютного либерализма. Так, бывший советник НБК Ю Ендин одобрил действия Пекина, считая отток капитала опасным, а валютные интервенции Народного банка Китая – бесполезными: «Лучше поздно, чем никогда. Политика повышения контроля за движением капитала и прекращения его оттока абсолютно верна». А вот мнение известного финансового эксперта, бывшего сотрудника МВФ, нынешнего профессора Корнеллского университета Эсвара Прасада : принимаемые руководством Китая решения свидетельствуют о том, что оно «предпочитает стабильность и контроль, а не либерализацию экономики и вызванную этим волатильность» [9] https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2016/12/01/667821-kitai-borotsya-ottokom-kapitala .

Я уже писал о том, что в мире наблюдается процесс активной трансформации традиционной экономики в так называемую «цифровую экономику» (ЦЭ). Все чаще мировые СМИ и представители экспертного сообщества упоминают Китай как страну, где ЦЭ развивается высокими темпами и занимает все более важное место в жизни общества. В конце уходящего 2016 года ряд высокопоставленных китайских чиновников заявил, что Китай вышел на второе в мире место по уровню и масштабам развития ЦЭ. В частности, в ноябре в Китае состоялся «Форум по вопросам цифровой экономики» в рамках третьей Всемирной конференции по управлению Интернетом. Как заявил на форуме директор Государственной канцелярии по делам Интернет-информации Жэнь Сюйлинь , масштабы ЦЭ Китая в 2015 году достигли 18,6 трлн юаней. Это эквивалентно примерно 2,7 трлн долларов США, или почти 14 % ВВП Китая. Оценка достаточно условная, т. к. устоявшихся и надежных методик расчета величины сектора ЦЭ нет ни в Китае, ни в мире.

До сих пор нет даже внятного определения того, что такое ЦЭ. В самом узком смысле под ЦЭ понимается та часть экономики, которая занята разработкой и производством информационно-компьютерных технологий (ИКТ). Сегодня это большая часть того, что принято называть «хайтек», – компании высоких технологий. Конкретно к ИКТ относится разработка и тиражирование компьютерной техники (как «железа», так и программного обеспечения), мобильной связи, интернета, иных средств коммуникации.

В более широком смысле ЦЭ включает в себя также пользователей ИКТ. Это банки, торговые компании, страховые общества, промышленные, сельскохозяйственные и иные производственные фирмы. ИКТ обеспечивают прямое и быстрое взаимодействие между участниками различных рынков, причем в первую очередь компаний с конечными потребителями (покупателями) различных товаров и услуг. Эти «оцифрованные» связи выступают в форме электронной коммерции, электронного банкинга, электронных расчетов, интернет-рекламы, интернет-страхования, интернет-консалтинга, интернет-игр и т. п.

В еще более широком смысле ЦЭ включает (помимо всего вышеперечисленного) также внутрифирменное производство, которое обеспечено ИКТ. Имеется в виду прежде всего оснащение производства станками с программным обеспечением (ПО), а также внедрение компьютеров для совершенствования управления разными участками производства (корпоративное управление). Впрочем, сегодня на первое место выходит робототехника, которая позволяет делать некоторые звенья производства и управления полностью безлюдными.

Наконец, в максимально широком смысле ЦЭ включает в себя также «оцифрованное» государственное управление. Такой подход оправдывается тем, что в 21 веке радикальным образом меняется представление о государственном управлении. Раньше государство несло определенные обязанности перед обществом, эти обязанности оно выполняло в соответствии с полномочиями, которые определялись конституцией и иными законами. Сегодня государство постепенно переходит к «оказанию услуг» (в сфере здравоохранения, образования, культуры). При этом услуги постепенно становятся платными. Между государством и гражданами выстраиваются товарно-денежные отношения. В сферу этих отношений активно внедряются ИКТ. Кое-где такие «оцифрованные» отношения государство-общество получили название «электронного правительства» и «электронных услуг» государства.

Как бы там ни было, но целый ряд конкретных показателей действительно свидетельствуют о том, что Китай сегодня опережает большинство стран мира по «оцифровке» своей экономической жизни.