Елена Ямпольская - О культуре и не только

В современной России на месте юмора – зияющая воронка. Высокие традиции жанра уничтожены, будто взрывом. Выбирать приходится между различными видами нишевого стебалова – ведь нельзя же, помилуй Бог, смотреть «Смехопанораму». Впрочем, значительный процент населения полагает, что можно. Аркадий Исаакович Райкин или Мария Миронова с Александром Менакером объединяли страну: дворник знал, что смеется вместе с академиком. Нынешний «массовый» юмор фактически и является водоразделом между «элитой» и «быдлом». Вторых все успешнее отупляют, чтобы первые все брезгливее воротили нос.

При этом ни в песенном, ни в юмористическом жанре не существует нормально функционирующих социальных лифтов. Нет системы отбора, просеивания, воспитания талантливой молодежи. Монополия – у телевидения, а там фильтр один – пресловутый формат, о котором мы уже говорили.

Кстати, пункт четвертый «Стратегических задач…» – «Поддержка и развитие благоприятной для становления личности информационной среды» – я сейчас не обсуждаю сознательно. Здесь слабость текста оправданна и понятна. Выходить против нашего ТВ с одними Основами ГКП наперевес – все равно что пытаться сбить самолет украинской нацгвардии из рогатки.

Пункт седьмой. «Поддержка существующих и вновь создаваемых институтов и общественных инициатив…» «Культура по своей природе развивается путем создания новых художественных форм, нового содержания. В момент создания их общественная оценка, как правило, противоречива, но сам факт художественного новаторства, поиска и эксперимента должен быть доступен вниманию общества».

В десятый раз перечитываю – не понимаю: где у этого абзаца тормоз? Где гарантии от распространения «гоголь-центров» или «домов новой культуры» по всей России? Такая формулировка сделала бы честь альтернативному проекту культурной политики, доходчиво изложенному в картинках Маратом Гельманом.

И вот здесь, как мне кажется, мы нащупали главную слабость документа. Нынешний проект – это собрание прав творца, без малейшего упоминания про обязанности. Государство в каждом абзаце что-то должно, деятель культуры – народу, обществу, государству – не должен ровным счетом ничего. Но художник, который снимает с себя ответственность за что бы то ни было, кроме собственного благополучия, становится жлобом. Заслуженным жлобом республики. И на иные звания претендовать не имеет права. Потакая жлобству, узаконивая его, мы собственными руками портим человеческий материал в сфере культуры.

Худрук провинциального театра просто обязан интересоваться криминогенной обстановкой в городе, где работает. Не потому, что усилиями одного лишь театра можно покончить с преступностью. Но потому, что театр способен внести немалую лепту в улучшение психологического микроклимата. Снимаешь ли ты кино, готовишь выставку, выпускаешь очередной номер газеты, необходимо задуматься хоть на минуту: твой продукт сделает человека лучше или хуже? Врезалось в память, как 12 июня в Георгиевском зале, принимая Государственную премию за «Легенду № 17», продюсер Леонид Верещагин сказал: «Фильм вышел – и сразу нашел отклик в сердцах миллионов наших зрителей, потому что он делался с большой любовью всеми, кто прикоснулся к этому проекту. Эта любовь была считана зрителями. А кино является ведь мощнейшим инструментом формирования идеалов. После удачного проката фильм был показан по каналу «Россия 1» перед самой церемонией открытия зимних Олимпийских игр… И если кому-то из наших спортсменов наш фильм хоть чуть-чуть помог дотянуться до медали – наша миссия выполнена. А если те, кому не повезло, кто проиграл, но нашел в себе силы перебороть себя, встать и снова продолжить борьбу, и в этом тоже помог наш фильм, то наша миссия выполнена вдвойне…»

Так говорил Верещагин – человек вполне прагматичный. Почему-то пафос его никому не показался странным, а слово «миссия» – напыщенным. Прислушайтесь к самым серьезным людям страны, перечитайте речи главы государства. Противоборство между лириками и циниками (отнюдь не надуманное, как когда-то между физиками и лириками) достигло максимального обострения. Погнали наши городских – в жизнь России, наконец-то, возвращается поэзия. Не в узком смысле – как один из компонентов грядущего Года литературы, но как великая движущая сила. Мы не жлобы, жлобы не мы.

Опрос ВЦИОМа, проведенный в минувшем апреле, показал: индекс счастья в России достиг исторического максимума за последние 25 лет. Четверть века, вдумайтесь. То есть ни эйфория начала 90-х, которую испытывали многие (что нормально – людям свойственно надеяться на перемены к лучшему), ни насыщение прилавков товарами и продуктами счастья обеспечить не смогли. Что же изменилось весной 2014-го? Сущая «мелочь»: люди снова – после долгого перерыва – поверили, что живут в великой стране. Не имеет права отечественная культура оставаться в стороне от этого запроса.

Экономика, промышленность, оборона, финансы в конечном счете зависят от одного фактора – от настроения, с которым просыпается утром рядовой россиянин. И если ему для полного счастья требуется ощущать себя гражданином великой страны, будьте любезны, деятели культуры, обеспечьте ему подобный настрой. А рк великой он сам ее сделает.

26.08.2014

«БЕРИТЕ, девчата, кефирчик, берите. Здешний, крымский. Украинская-то молочка от нас ушла…»

У тетушки за прилавком центрального коктебельского рынка лицо кислое – в точности как продукция на витрине.

– Ну и прекрасно, что ушла! – пытаюсь подпружинить патриотический тонус. – В России молока – залейся.

– Мы к украинскому привыкшие… Жалко…

Если путешествовать по Крыму частным образом, подметишь зигзаги и тонкости, недоступные официальному глазу. Поселок городского типа Коктебель – это вам, конечно, не Севастополь. Та человеческая порода неповторима. Тут люди проще, бытование у них прозаическое, склад души и образ мыслей сугубо земные. Жалуются – «нет сезона».

– Разве нет? На набережной не протолкнуться.

– Украинцев гораздо больше приезжало. А ваши-то – ну, наши, в смысле – поедут? Как думаете?..

Пока затрудняюсь ответить.

Пробная коктебельская декада лично для меня прояснила одно: захочется ли нам отдыхать в Крыму, зависит от того, готовы ли мы в Крыму работать. Каждый по-своему.

Пусть Коктебель не Севастополь, однако место не из последних. Край синих холмов был особо упомянут на ялтинской встрече президента Путина с деятелями культуры. Пройдя по дому-музею Чехова, глава государства уточнил: «В Крыму есть и еще один уникальный дом – художника и поэта Максимилиана Александровича Волошина. Знаменитый Коктебель стал духовным, творческим центром не только Серебряного века, но и культуры советского периода».