Лев Шильник - Черные дыры российской империи

Подавляющее большинство как отечественных, так и зарубежных историков убеждены, что Русско-японская война 1904–1905 годов – это сокрушительное поражение отсталой неповоротливой России и одновременно ошеломляющий успех динамично развивающейся и набирающей силу Японии. Царское правительство расписалось в своей беспомощности, оказавшись неспособным вести войну современного типа. Некоторые историки даже склонны рассматривать русско-японское вооруженное противостояние как откровенную авантюру, своего рода попытку «маленькой победоносной войны», призванную послужить противоядием для назревавшей в России революции. Одним словом, это был полный военно-политический крах царского режима и пролог грядущих социальных потрясений XX века. Следует сразу сказать, что такой подход к событиям 1904–1905 годов является предельно идеологизированным и в значительной степени базируется на ленинских и большевистских оценках войны. Вождь мирового пролетариата был как всегда весьма боек в формулировках. В работе «Китайская война» он писал: «Кому выгодна эта политика? Она выгодна кучке капиталистов-тузов, которые ведут торговые дела с Китаем, кучке фабрикантов, производящих товары на азиатский рынок, кучке подрядчиков, наживающих теперь бешеные деньги на срочных военных заказах… Такая политика выгодна кучке дворян, занимающих высокие места на гражданской и военной службе. Им нужна политика приключений, потому что в ней можно выслужиться, сделать карьеру, прославить себя «подвигами». Интересам этой кучки капиталистов и чиновных пройдох наше правительство, не колеблясь, приносит в жертву интересы всего народа». И в другой статье: «Капитуляция Порт-Артура есть пролог капитуляции царизма».

Разумеется, все это не более чем дешевая демагогия, рассчитанная на простачков. Совершенно очевидно, что война 1904–1905 годов не была чьей-то блажью, а имела под собой несомненные объективные причины. После японо-китайской войны 1894–1895 годов Япония захватила Тайвань, попыталась аннексировать Ляодунский полуостров и фактически превратила Корею в свой протекторат. Вдобавок Китай обязывался выплатить военную контрибуцию в сумме 360 миллионов иен. Понятно, что Россия, имеющая свои неотчуждаемые интересы на Дальнем Востоке, не могла смотреть на агрессивную политику Японии сквозь пальцы. Царское правительство заняло Люйшунь (Порт-Артур) и Далянь (Дальний), а в марте 1898 года добилось от Китая предоставления концессии на строительство ветки от Китайско-восточной железной дороги до Порт-Артура. Одним словом, напряженность «на сопках Маньчжурии» росла год от года, но нас в конце концов больше всего занимает не предыстория русско-японской войны, а ответ на фундаментальный вопрос: а действительно ли Россия эту войну с треском проиграла?

Безусловно, одно из самых заметных событий русско-японской войны – это Цусимское сражение, закончившееся разгромом российской эскадры и исчерпывающе описанное А. С. Новиковым-Прибоем в знаменитом романе. Спорить не приходится, этот злополучный морской бой и в самом деле одна из самых черных страниц в истории российского флота. Дело происходило следующим образом. Вторая Тихоокеанская эскадра под командованием адмирала Рожественского вышла из Балтийского моря, обогнула мыс Доброй Надежды, пересекла Индийский океан и 27-го мая 1905 года встретилась с основными силами японцев в Цусимском проливе, разделяющем Японские острова и Корейский полуостров. К этому времени русско-японская война продолжалась уже больше года. Адмирал Того, командир японской эскадры, придавал чрезвычайно большое значение исходу этой битвы. 27-го мая 1905 года в 1 час и 55 минут пополудни он заявил: «Судьба империи зависит от этой битвы. Пусть каждый из вас сделает невозможное».

Адмирал Того показал себя во всем блеске: 27–28-го мая 1905 года эскадра Рожественского потерпела сокрушительное поражение. В эти два роковых дня на дно Японского моря легли шесть из восьми русских эскадренных броненосцев, один из трех броненосцев береговой охраны и четыре крейсера из девяти. В ходе стремительной ночной атаки японские миноносцы добили торпедами поврежденные русские корабли. Часть судов была захвачена в плен, в руках японцев оказался и командующий русским флотом вместе с десятками уцелевших офицеров и матросов. При этом адмирал Того не потерял ни одного крупного корабля – россиянам удалось потопить лишь несколько миноносцев. Причин у этой самой настоящей военно-морской катастрофы множество, и А. С. Новиков-Прибой в романе «Цусима» в свое время подробно их разобрал. Действуя на параллельных курсах, японская эскадра, имея преимущество в скорости хода и дальнобойности своей артиллерии, все время опережала русский флот и обрушивала сосредоточенный огонь на головные корабли, пуская их один за другим на дно. В составе российской эскадры имелись современные быстроходные корабли, но по приказу адмирала Рожественского они двигались в одной колонне со старыми тихоходами, что сразу же уменьшило скорость эскадры до девяти узлов. Сработало сразу несколько факторов. Сказались и слабая подготовка матросов и артиллеристов (офицеры тоже не были исключением), и неумение маневрировать, и из рук вон плохая связь, и никуда не годное командование. Никто из капитанов кораблей не знал, какие оперативные планы разработаны командующим эскадрой; более того, многие откровенно сомневались, что у него вообще имеются какие-либо планы. Новиков-Прибой пишет, что это совершенно исключительный случай в истории морских войн. Наконец, русская эскадра входила в Цусимский пролив как на парад: совершенно не побеспокоившись о разведке.

Орудийные расчеты не умели пользоваться современными оптическими прицелами, а таблицы для стрельб никуда не годились. Если японцы стреляли фугасами, которые вызывали сильнейшие пожары на русских кораблях, то российские артиллеристы били бронебойными снарядами. В тех редких случаях, когда по японским кораблям удавалось попасть, эти снаряды часто не разрывались, а то и вовсе отскакивали от бортов. Причины этого безобразия обнаружились позже. Знаток военно-морского дела, академик А. Н. Крылов писал: «Кому-то из артиллерийского начальства пришло в голову, что для снарядов 2-й эскадры необходимо повысить процент влажности пироксилина. Этот инициатор исходил из тех соображений, что эскадра много времени проведет в тропиках, проверять снаряды будет некогда, и могут появиться на кораблях самовозгорания пироксилина. Нормальная влажность пироксилина считалась 10–12 процентов. Для снарядов же 2-й эскадры установили 30 процентов. Что же получилось? Если какой-нибудь из них изредка попадал в цель, то при ударе взрывались пироксилиновые шашки запального стакана снарядной трубки, но пироксилин, помещавшийся в самом снаряде, не взрывался из-за своей 30-процентной влажности». Понятно, что все эти обстоятельства, вместе взятые, позволяли японцам без особого труда расстреливать русские корабли на выбор, как на полигоне. В очередной раз сработал русский авось – вдруг да кривая как-нибудь вывезет…