Юрецко Норберт - Условно пригоден к службе

У меня захватило дух – старик просто игнорировал реальные проблемы нашего ежедневного бытия. Постепенно филиал стал работать как бы сам по себе. Ежедневные донесения были такими превосходны, таких у Службы еще никогда не было. И это при том, что большая часть собранной информации, так сказать, терялась в подвале. Работу Гассинга в Мюнхене оценивали очень высоко. У него из-за этого развилось чувство уверенности в себе, приправленное изрядной долей самолюбования. Поэтому постепенно изменился и его тон по отношению к сотрудникам. В трудные времена начальной фазы нашей работы он спрашивал каждого обо всех деталях и пытался защищать своих. А теперь он видел в них лишь исполнителей, помогавших его успехам.

Я сразу понял, как нам убедить Гассинга. Перспектива нового успеха, еще больше славы и блеска в Мюнхене заставила бы его согласиться со всем, что представилось бы ему многообещающим. Потому я сделал ему предложение, от которого он никак не смог бы отказаться: – Сделайте Фредди моим партнером, когда он вернется из отпуска. Я позабочусь о том, чтобы из-за него больше ни у кого не возникало хлопот. Мы будем дальше выполнять наши задания для американцев. Но дополнительно поручите нам установить контакт с Ведомством федерального имущества. Через их чиновников мы установим контакты и с российскими офицерами. Это даст нам куда более качественную информацию. Мюнхен умрет от зависти.

Гассинг благожелательно кивнул:

– Ну хорошо, если вы думаете, что справитесь. Я посмотрю, что у вас выйдет. Но все равно я прошу вас наведываться ко мне каждые десять дней.

Итак, Гассинг согласился на образование нашей команды, но добавил с особым ударением: – Смотрите, чтобы после ваших контактов что-нибудь перепало и другим агентуристам. Все прошло намного легче, чем я ожидал. То, что я и в будущем буду выполнять поручения американцев, я просто соврал, но в дальней перспективе и для них наши результаты принесли бы пользу. Порой нужно заставить людей быть счастливыми, подумал я. Однако для раскопок мусорных куч у нас уже действительно не было ни времени, ни желания.

Когда я после этой встречи доложил Фредди о результатах, тот ответил фразой, ставшей крылатой во всей нашей дальнейшей профессиональной карьере: – И ты думаешь, мы с этим справимся? – Да, мы с этим справимся. Фредди утвердил наш пакт крепким рукопожатием.

Утром 20 ноября 2002 года этот диалог повторился при совсем других обстоятельствах. – Да, – ответил я и в этом случае, – мы с этим справимся. Мы не совершали никаких преступлений!

Фредди и я стояли в этот день у здания Первого земельного суда в Мюнхене. Мы были обвиняемыми на закрытом процессе, завершившем нашу карьеру в БНД. Но об этом позже.

Со временем потери персонала нашего подразделения уже невозможно было скрывать. Когда в действие вступил новый закон о структуре вооруженных сил, многие из военных тут же подали прошения о досрочном выходе на пенсию. Одним из них был сотрудник БНД из Брауншвейг-Вендена. Довольно проворный коллега, до "поворота" он летал вдоль внутригерманской границы на разведывательном вертолете БНД, дислоцировавшемся в Брауншвейг-Вендене. Когда на границе для него больше не стало работы, вертолетчика и его людей перевели в Берлин. Ему тоже пришлось копаться в мусорных ящиках и подсчитывать танки при погрузке. Уже через короткое время он однажды оказался моим попутчиком.

Он был абсолютно расстроен. – Я больше не могу этим заниматься. Наша собственная Служба на нас плюет, а американцы обманывают. Ничего из того, что мне обещали, не было выполнено. БНД щедро оплачивает наше жилье, но другой рукой вычитает эту же сумму из нашей денежной прибавки за работу вдали от семьи. Я отказываюсь. Мне надоело.

Когда я привез моего коллегу к его дому, он очень сердечно попрощался со мной. На следующей неделе мы хотели вместе отправиться на Рюген, чтобы продолжить наблюдение за погрузкой российских войск. Но из этого ничего не вышло, потому что бывший летчик сказался больным. Несмотря на многочисленные требования вернуться и серьезные угрозы со стороны Службы он упрямо отказывался, еще хоть раз ступить в помещения берлинского бюро. После примерно года отсутствия его досрочно отправили в отставку по состоянию здоровья. К сожалению, я его больше никогда не видел.

Он был, конечно, не единственный, кто нас покинул. Среди других ушли Удо и Герт. В июне 1992 года мы проводили обоих на досрочную пенсию. Последние месяцы своей службы они только время от времени бывали в Берлине. Они взяли свои отпуска за год, остатки неиспользованного отпуска прошлого года и часть компенсаций за переработки. Пока все для них не было уже позади.

Технологический трансфер

В начале 1992 года у меня состоялась беседа с Гертом, который как раз замещал Гассинга. Я рассказал ему о нашей договоренности со стариком, и о том, что было бы очень полезно еще раз добиться сенсационной удачи. Потому что тогда мы на несколько следующих месяцев смогли бы беспрепятственно сконцентрироваться на вербовке агентов. В конце концов, Фредди и я не хотели заканчивать нашу карьеру раздачей электрокофеварок русским военным. – Найдется ли что-то интересное, куда мы могли бы вклиниться?

Герт просмотрел свой список проводимых операций и остановился на одной акции, которую обозначил как "в данный момент очень горячую". – Ты что-то слышал о "С55 Patrol"? – спросил он. – Это прибор опознавания "свой-чужой". Он установлен на российских военных самолетах и еще на кораблях. Мы знаем, что здесь все еще используется пара дюжин таких штук. Американцы хотят получить один из них. Но зайди к Марку. Он тебе больше расскажет.

Марк поставил небольшой чемодан "Самсонайт" на стол и открыл его с тем широким жестом, который можно увидеть в соответствующих фильмах. У двери замер сержант, не отводя глаз от чемоданчика. Он был до краев наполнен долларами. – Это только первая половина, которую мы заплатим за прибор. Достань для нас этот самый С55 и ты можешь тут же провернуть сделку, – объяснил он мне, ухмыляясь.

– А сколько здесь? – спросил я. – Миллион американских долларов. Но в случае успеха будет как минимум вдвое больше. Есть у тебя такая возможность? – Посмотрим, – намеренно расплывчато ответил я, – всегда можно что-то подыскать. – Хочешь взять чемодан с собой прямо сейчас? – Нет, конечно, нет. Не ходить же мне с миллионом по Берлину? Марк засмеялся: – Почему бы и нет? Этот чемодан проехал со мной по старым федеральным землям не одну сотню километров. В самом Берлине ему тоже не раз довелось путешествовать. Но твои коллеги пока еще не сдержали обещание.

– Но это не так-то легко – украсть такой прибор.

Я был немного сбит с толку. То, что мы держались подальше от Фёренвег, дало нам с одной стороны преимущества. Но с другой, мы просто многого не знали. История с чемоданом совершенно прошла мимо меня.