Николай Лесков - Внутреннее обозрение

Для удовлетворения такого вполне справедливого желания нужно только отменить задержку корреспонденции в Динабурге и сделать обязательным немедленную передачу ее первому поезду, отправляющемуся из Динабурга в Ригу или Петербург. Достичь этого, кажется, очень возможно, ибо между прибытием поездов в Динабург и отходом следующего за ними поезда из Динабурга проходит около двух часов. Стоит только все простые письма, отправляемые из Риги в Петербург или из Петербурга в Ригу, не закладывать в общую, трактовую, сумку или ящик, а отправлять их в особой суме или особом ящике, которых нет нужды вскрывать до места назначения. Денежную же корреспонденцию отправлять таким же образом в особом постпакете. Целость пакета или сумы (которые, вероятно, будут и запечатаны) может служить ручательством для безостановочного приема их на следующий поезд, и в случае какого-либо сомнения и поверка корреспонденции по реестрам в течение двух часов вполне возможна.

Рижские граждане, которых очень интересует это дело, формулируют свои желания следующим образом: они желают, чтобы: 1) последовало распоряжение об отправлении денежных писем, поданных на почту за час до отхода поезда, с этим же поездом, а не на другой день, как это делается теперь.

2) Вменить в обязанность все письма, адресованные в Ригу с надписью чрез нарочного, с нарочным же доставлять прямо со станции железной дороги адресату, который за каждое доставленное ему таким образом письмо будет платить нарочному по 15 коп.

3) Привешивать к почтовому вагону в Риге письменный почтовый ящик, чтобы в него можно было опускать письма до последней минуты пребывания поезда на рижской станции.

и 4) Разрешить франкирование писем, отправляемых за границу, посредством почтовых марок — так, как франкируют свои письма заграничные отправители их в Ригу.

Мы, конечно, не имеем ни единыя власти ни вязать, ни решать чьих бы то ни было желаний, касающихся государственной администрации, и сознаем в себе достаточные способности ошибаться; но, в пределах нашего понимания, не находим никаких препятствий к полнейшему удовлетворению желаний рижских граждан. Нам кажется, что, кроме облегчения почтовых чиновников, принимающих в Риге заграничную корреспонденцию по настоящей манере, и других чиновников этого же ведомства, нянчающих проходящую через Динабург простую и денежную корреспонденцию, не произойдет никаких злокачественных последствий, а корреспонденция непременно увеличится, и пропорционально ей возрастет цифра почтовых доходов. Однако, не избалованные излишним доверием к своим доводам, мы просим заинтересованных в сем деле лиц не придавать нашему голосу того значения, которого ему по штату не полагается, и обратиться с своими желаниями куда и как следует, а в то же время поискать средств к достижению некоторых из них такими мерами, кои не позволяют подозревать в себе никакой злокозненности и приведут к желаемым результатам без всякого участия со стороны административных властей. Такие меры, по нашему мнению, возможны именно в вопросе о доставлении писем адресатам прямо со станции железной дороги с нарочным, за особую плату. Нет сомнения, что почтовое ведомство, если пожелает, может исполнить и это желание без всякого ущерба своим интересам, но возлагать такое непривычное дело на наших чиновников, которые «не спеша век живут», нам кажется очень непрактично. Если рижанам очень дорога всякая минута промедления следующих им писем, то они могут устроить доставку их со станции совсем иначе, проще и вернее. Обществу рижских граждан, готовых платить по 15 коп. за каждое доставленное прямо со станции письмо, не обойдется дороже, если они поместят на свой счет около этой станции одного человека с одною лошадью, аккредитовав его получать прямо из вагона все или некоторые письма на имя рижских граждан, с уплатою подающему их почтовому чиновнику по 3 коп. за каждое, и затем, нимало не медля, развозить их по адресам. Таким образом почтовое ведомство, получив по 3 коп. за доставленное письмо, ничего не потеряет, взятые деньги может отдать кому там следует, не утруждая совсем своих почтальонов, которые у нас, на севере, обыкновенно очень ленивы, а общество рижских граждан будет иметь верного и аккуратного доставщика, зависящего не от постороннего лица, а от самого общества, имеющего возможность и поощрять его и подвергать взысканиям, определенным предварительным добровольным условием. Мы даже думаем, что если воспоследует разрешение выдавать все или некоторые привозимые в Ригу письма прямо из вагона известному лицу, аккредитованному обществом рижских граждан, то самому обществу будет гораздо удобнее устроить доставку их прямо со станции адресатам, чем возлагать это на обязанность почтового ведомства. Что же касается остальных желаний рижских граждан, то мы сказали, что не предполагаем на них отказа: но как «наша речь — не пословица», то, заявляя их печатным образом, с своей стороны желаем им дойти куда следует в добрый час. [2] По сделанному распоряжению корреспонденция из С.-Петербурга в Ригу отправляется ежедневно с поездами, отходящими: Получение Отправление Из С.-Петербурга пополудни в…………………… 3 час. В Динабурге пополуночи в………………………. 6 час. 9 '' '' Риге пополудни в…………………………………. 4 '' Находится в пути 25 часов Обратно: Получение Отправление Из Риги пополудни в………………………………… 3 ч. 30 м. В Динабурге пополуд. в 10 ч. 30 мин. пополуночи 30 '' '' С.-Петербурге попол. в…………………………. 4 '' 10 '' Находится в пути 24 часа 40 минут. Но бывают случаи, когда поезды опаздывают; тогда корреспонденция получается в С.-Петербурге через двое суток. (Примечание не от редакции «Сев<���ерной> пчелы»)

Русские читатели нашей газеты будут снисходительны и не посетуют на нас, что мы занялись делом, касающимся, по-видимому, одной Риги. Всякое сетование, в настоящем случае, было бы несправедливостью, ибо, с одной стороны, дело, о котором мы говорили, только по-видимому относится исключительно к Риге, а в сущности имеет немаловажное применение и к другим местам, пишущим буквами, составленными Кириллом и Мефодием, а с другой стороны, не довлеет же нам, русским, быть немцами, забывать родное правило: «друг о друге, а Бог обо всех». Опять ведь и то сказать, что и чисто русские-то общественные вопросы в том виде, в каком они нам иногда представляются, интересны только с известной стороны, как факты, а как станешь их обсуждать, так и не знаешь, как за них взяться. Вот, например, и теперь не то, чтобы совсем без новостей, а речи о них никак не сложим, и вы, благосклонный читатель, за это на нас не сердитесь, потому что… за это сердиться вы, ни по каким резонам, не должны. Мы не одержимы духом лености и скрытности, мы всей душою готовы услаждать ваши досуги доступными для нас новостями многообильной единообразием, неподвижностью и иными прелестями всероссийской жизни. Попробуем вот и на сей раз привлечь к столбцам нашей газеты ваше лестное внимание мелкими новостями, имеющими для людей, привыкших читать произведения русской прессы, довольно крупный интерес.