Николай Лесков - Статьи

Смеем думать, что, внимательно следя за нами в нашем разборе бюджета и более или менее дополняя своими сведениями вообще и знанием России в особенности, а также и своею догадливостью неизбежные недомолвки и тому подобное в этом разборе, читатели наши все более и более будут убеждаться в основательности только что сказанных нами слов. Наша уверенность или надежда, что читатели придут к тому же заключению, к какому пришли и мы, внимательно рассмотревши бюджет, основана на том, что и они, подобно нам, готовы смотреть на дело возможно беспристрастно. Не равнодушие, конечно, а, напротив, полная преданность делу, но в то же время и возможно холодная и бесстрастная оценка его — вот одни из самых необходимейших условий и средств для полного уразумения всякого дела, а тем более для правильного разрешения общественных вопросов. Особенно необходимо соблюдение таких условий при обсуждении вопросов и обстоятельств, разрешение и объяснение которых тесно связаны с различными интересами, не всегда или не во всем истинными и общими. Пренебрегать подобными условиями мы не вправе уже потому, что никто из нас не имеет достаточного основания считать себя судьей в чем-либо непогрешимым, а тем более в общественных вопросах и обстоятельствах; а потому при обсуждении разных административных и общественных мер, приемов и т. п., конечно, тот из нас будет судить беспристрастнее и основательнее, кто лучше других поймет, оценит и более других останется верен истине, что люди вообще и общественные деятели в особенности, даже и тогда, когда приемы и результаты их действий крайне нерациональны, действуют вообще не столько вследствие каких-либо сознательно превратных начал и побуждений, а по крайнему своему разумению, то есть по своему взгляду на вещи вообще, по мере своих нравственных и материальных сил и средств, по историческим обстоятельствам и т. п. Теряя из виду эту истину и не следуя ей, каждый историк, например, был бы не бытописателем и не правдивым судьей, а только своего рода палачом, и вся история человечества была бы, в большей или меньшей степени, только обвинительным актом, чего, однако, не допускает ни простой здравый смысл, ни ум, озаренный светом науки и сознанием законов природы, ни сердце, исполненное неподдельной любви к ближним. В особенности не следует терять из виду эту истину при обсуждении таких важных явлений в общественной жизни народов, каковы государственные бюджеты, подвергаемые гласному обсуждению и разбору общественного мнения. И наиболее такое обсуждение в разборе подобных явлений не может быть ни беспристрастным, ни основательным, если он не станет на историческую точку зрения и не примет в соображение все, по возможности, исторические условия и обстоятельства государства. Словом, без большего или меньшего сознания законов жизни вообще, а в том числе и законов исторических, невозможно правдиво и основательно оценить ни людей вообще, ни общественных деятелей и явлений в особенности, ибо не только на образе мыслей и действий таких деятелей и на таких явлениях, но и на всяком без малого шаге каждого из нас, как бы ничтожна, по незначительности своей, ни была общественная роль наша, лежит в большей или меньшей степени печать исторических обстоятельств и вообще свойств, то есть достоинств и недостатков эпохи, в которую мы живем и действуем.

Мы высказываем это правило пред нашими читателями потому, что видим и должны, по необходимости, видеть печать исторических обстоятельств и условий, как минувшей, так и настоящей жизни России, на рассматриваемом нами бюджете. Каждый более или менее знакомый с тем, что такое и чем может и должен быть государственный бюджет, согласится с нами, что оно и должно быть так, то есть что и на нашем бюджете должна лежать подобная печать, что и он, как важное, знаменательное, даже органическое явление в общественной жизни, должен быть плодом прошедшего, минувшей жизни России, а потому и отпечатлевать на себе важнейшие элементы, начала и условия ее настоящего быта и представлять собою задатки ее будущности.

Вспомним важнейшие исторические обстоятельства в участи нашего отечества и главные начала и условия прошедшего и настоящего быта его. Вникая в эти обстоятельства, начала и условия, мы приходим, конечно, к убеждению, что минувшая и настоящая жизнь России, как государства и народа, сложилась так, а не иначе не случайно, хотя и были и есть в ней явления, по-видимому, более или менее случайные. Таким образом, приходим мы и к убеждению, что и чисто внешние, вовсе не русские, даже не славянские влияния на участь России, и притом как прежние, так и новейшие, не составляют в ней явлений чисто случайных, а, напротив, представляют собою, в большей или меньшей степени, последствия той органической, хотя часто и невидимой связи, которая, по законам природы, существует и с каждым днем все более и более выказывается между всем народонаселением земного шара. Если в настоящее время замкнутые в самих себя государства и живущие совершенно отдельной жизнью народы все более и более вступают в общую всем народам жизнь, то, конечно, и Россия, как по своему географическому положению, так и по степени своей цивилизации и духу своего народонаселения, должна была позже одних, но ранее других народов, более или менее примкнуть к жизни общечеловеческой, преимущественно западноевропейской, как наиболее цивилизованной и более других ей родственной. И без более или менее насильственной реформы Петра Великого Россия была бы теперь более европейской страной по своей цивилизации, нежели была ею в древние и средневековые эпохи своей жизни. Эта или какая-либо другая, более или менее ей подобная, если не по приемам, то по цели, реформа в быте России была исторической необходимостью, точно такою же необходимостью, какою было развитие монархической власти для собрания русской земли, для ее освобождения от ига татар и проч. Во всяком случае, вовсе не случайно Россия более прежнего принадлежит теперь по своим отношениям, торговым и другим сношениям и пр. к семье западноевропейской и пришла к тому путем как петровской, так и других реформ, частию путем влияний на нее чуждых ей начал, а частию и путем саморазвития. Во всяком случае, говорим мы, и эти влияния столь же неслучайны в участи России, как не случайно, а вследствие основных законов жизни появилась у нас так называемая в литературе школа славянофилов. Как, с одной стороны, эта школа с каждым днем все более и более утрачивает свою прежнюю односторонность, все менее и менее увлекается неуместными и чуждыми современному историческому развитию России началами и по этой причине, равно как и по исторической необходимости, вообще все более и более усиливается, развивается и привлекает к себе мыслителей и разумных деятелей, более других сознающих, что не все результаты и начала западноевропейской жизни применимы к современному быту России; так точно, с другой стороны, по исторической же необходимости, Россия, оставаясь по началам своей жизни самостоятельным и сильным организмом, тем не менее все более и более примыкает, на основании развития тех же начал своей жизни, к жизни общечеловеческой, преимущественно западноевропейской как наиболее ей родственной и цивилизованной. Повторяем, все это не случайно, а по исторической необходимости. Цивилизация — результат исторической жизни и рано или поздно обнимет собой весь мир. Такова воля Провидения, судя, по крайней мере, по всей минувшей и настоящей участи исторических народов, а также по всем сознаваемым нами естественным, мировым законам жизни.