Сергей Валянский - Другая история Средневековья. От древности до Возрождения

Что было дальше — вам известно, и эта история необратима. Если бы король Португалии был внимательнее к Колумбу, когда тот к нему обратился; или если бы брат мореплавателя сумел добиться встречи с королем Англии; если бы, наконец, Фердинанд не вернул Колумба с дороги в Париж, куда тот отправился, чтобы организовать плавание силами французов, — мы имели бы ныне совершенно иную политическую карту мира.

Необратимость есть источник порядка на всех уровнях, от клетки до организма, от государства до Вселенной. Необратимость есть тот механизм, который создает порядок из хаоса. Благодаря необратимости общественных процессов возникает новое единство. По мнению Ильи Пригожина, в результате бурного роста естествознания наша уверенность в «рациональности» природы оказалась поколебленной. Ныне мы учитываем такие аспекты изменения, как множественность, зависимость от времени и сложность.

Некий неведомый Гений придумал когда-то впервые основы алфавитной письменности, назовем ее условно древнееврейской. От этого алфавита произошел позже письменный греческий, от греческого — латынь, от латыни письменные языки Европы и всего мира. Создание древнееврейского алфавита — событие, имевшее место в истории.

Однако этого Гения мог съесть медведь в раннем детстве; или его маму мог съесть медведь до его рождения, и он бы не родился, и алфавит был бы изобретен столетия спустя, и назывался бы позже, скажем, древнеяпонским. Это пример неравновесности и неустойчивости. ДО изобретения алфавита длилась эпоха бесписьменного человечества, и вариантов его развития было сколько угодно. Алфавит мог изобрести японец, и единобожие двинулось бы не от Везувия, а от вулкана Фудзи, и на планете господствовала бы не европейская, а японская цивилизация; или его мог изобрести индеец-майя у вулкана Попокатепетль… И там, и там имелись для этого условия, но случай правит миром! — алфавит изобрели древние евреи, и это необратимо.

Скорость прохождения необратимых перемен зависит от исследуемого объекта. Камень подвержен изменениям на отрезке времени масштаба геологической эволюции, а человеческие сообщества имеют существенно более короткие временные масштабы. Необратимо меняются языки, и кто бы ни говорил вам, что латынь, забытая после падения древнего Рима, «возродилась» во всем блеске спустя полторы тысячи лет, плюньте! — не могло такого быть, а потому не могло было и никакого Древнего Рима, это история средних веков, ошибочно отброшенная в прошлое, ведь и появление, и забывание языка необратимы.

Письменность, религии, науки, если уж они появились, развиваются и усложняются; или наоборот, как в России конца XX века, деградируют. Исчезнуть же они могут только с полным исчезновением их носителя, человека. Религии дробятся на секты; секты развиваются в религии; так от мессианства произошли иудейство, христианство и мусульманство; так христианство разделилось на православие, католицизм, протестантство. Так, научившись измерять расстояния и углы, люди создали астрономию, геометрию и тригонометрию, арифметику, алгебру, высшую математику, информатику.

В силу нестабильности компонентов мир чрезвычайно многовариантен, а происшедшие события между тем необратимы. Синергетика, наука о самоорганизации систем, позволяет раз и навсегда покончить с мифами о древнегреческих и древнекитайских научных приоритетах. Могли ли ученые этих стран сделать в древности свои выдающиеся научные открытия? Конечно, в некоторых случаях, если для того были технические предпосылки, могли; это один из вариантов развития человечества. Могла ли созданная ими наука обратиться вспять, исчезнуть из памяти и практики людей на столетия? Не могла. Не могла! А между тем, говорят нам, она исчезла. Но в нашем необратимом мире это значит, что ее и не было создано в те времена.

Древний грек Аристотель (384–322 годы до н. э.), чье имя значит по-гречески Наилучший (или Всеобщий) завершитель (вряд ли это имя дала ему мама при рождении), подбил итоги великой древнегреческой науки. Так учат учителя школьников, а профессора студентов. Между тем древнейший список работ Аристотеля сами историки датируют 1100-м годом нашей уже эры, да еще правы ли они. Никаких нет указаний, что учение его было известным с «момента создания» и до 1100 года. Пропала великая наука. Некоторые думают: «Да ладно, Греция! Она величиной с ноготь. Никто в мире, кроме самих греков, об Аристотеле не знал, потому и забыли». Но те же историки уверяют нас, что Аристотель был учителем Александра Македонского! И этот образованный Александр не только покорил полмира, но и принес во все края греческий язык, греческую культуру и науку, дав начало «эпохе эллинизма»! И что же? Куда девались на всей планете культура и наука на полторы тысячи лет?!

Такие флуктуации, как «пропавшая наука», противоречат всемирному ходу вещей. Их просто не может быть. «История древнего мира» стоит в одном ряду с анекдотом о выставленном в музее скелете Василия Ивановича в пятилетнем возрасте.

Многовариантность мира имеет одно довольно неожиданное проявление в жизни людей: ошибку в понимании реальности.

Рассмотрим, что это значит, на примере Крестовых походов.

Факт: с 1095 года сотни тысяч, миллионы европейских мужчин и женщин, объединяясь в многочисленные отряды и толпы, двинулись в Сирию и Палестину. Огромное число людей, как уверяют историки, погибло.

Версия реальности клерикальная: религиозная экзальтация и повсеместная искренняя любовь к Господу подвигли людей к священной войне за освобождение Гроба Господня.

Версия вульгарно-материалистическая: действовавшие в Европе законы престолонаследия лишали младших отпрысков баронских родов возможности жить доходами с земли. Земель не хватало. Баронетов было в переизбытке (впрочем, как и «подлого люда»). Задавленные жестокой эксплуатацией крестьяне бежали из деревень и болтались по дорогам без работы, готовые на любую авантюру, тем более пограбить в далеких странах, переадресовав свою агрессивность «чужим».

Версия прагматическая: в 1090 году Европу поразила эпидемия чумы. В Германии землетрясение. Чередой идут годы, когда суровые зимы сменяются засухой. Голод. Мор. Вернувшийся из Палестины Петр Пустынник начинает проповедовать идею освобождения Гроба Господня, рисуя картины несуществующего угнетения христиан сарацинами. Так вот за что нам даны испытания! Перепуганное мужское население Европы «чуть не целиком бросается в Палестину… чтобы избавить себя и своих жен и детей от ужасной смерти» (Н. А. Морозов).

Версия геополитическая: появление мусульманских торговых городов в Палестине, зоне естественной интерференции меж тремя «центрами притяжения» — Европой, Аравией и Египтом, нарушило баланс сил. Началась борьба за перетягивание точки баланса на себя. Кто овладеет ею, тот будет владеть Малой Азией. Как известно, в итоге Крестовых походов Палестина осталась за мусульманами. И христианская Европа в 1453 году потеряла Малую Азию.