Тимофей Круглов - Виновны в защите Родины, или Русский

Присягу даю один раз!

«За первое полугодие 1990 года ОМОН МВД Латвийской ССР раскрыто 123 преступления. Из них 3 убийства, 2 изнасилования, 7 случаев нанесения тяжких телесных повреждений, 18 грабежей, 5 разбоев, задержано 10 вооруженных преступников, произведено 9 изъятий оружия, в том числе автоматы. Калашникова, карабины, кольт-автомат, наган, самодельные пистолеты, обрезы, большое количество боеприпасов…»

Сухие строки статистического отчета. За ними людские судьбы, за ними спасенные жизни. Изъятое оружие уже не выстрелит, в спину. Задержанные преступники, придя в себя только в наручниках, говорят: «Теперь мы понимаем, что такое ОМОН!» Преступники это понимают. Понимаем ли это мы?

— Ребята, если ваш отряд расформируют, как это отразится на жизни города?

— День, два будет, тихо. Пока не заметят, что нас уже нет…

Отряд собирали два года. По человеку. Тщательно, взвешенно, осторожно. И вот результат: за всю историю существования отряда, выполняя самые ответственные и опасные задания, омоновцы не потеряли ни одного человека. Организованная преступность пыталась их подкупить — счет шел на десятки и сотни тысяч. Купить никого не удалось. Прокалывали шины у личных автомашин, подстерегали на улицах, угрожали по телефону и в письмах расправой — никто не дрогнул. Есть сведения, что руками мафии пытаются расправиться с ОМОНом и различные политические силы — это уже серьезней. Ответственные работники МВД республики изымали личные карточки сотрудников подразделения. С какой целью, кому эти данные попали в руки? Время покажет. Но самый трудный экзамен омоновцы держат сейчас.

Идет большая политическая игра. Отзываются и назначаются министры внутренних дел. Издаются приказ за приказом, противоречащие друг другу. И растет преступность. И ждет решения своей судьбы отряд профессионалов — Отряд милиции особого назначения. Министры и парламентарии не возвращаются домой ночью на трамваях и электричках, не живут в криминогенных трущобах… Убийством больше — убийством меньше… ОМОН им нужен не для борьбы с преступностью, а как слепая, нерассуждающая сила, как инструмент политики, способный беспрекословно выполнять приказы новой власти. Но если ОМОН заявляет о приверженности Конституции СССР и данной Советскому государству и советскому народу Присяге? У господина Вазниса — министра внутренних дел — один ответ: «Такой ОМОН мне не нужен!»

Прошло два месяца с тех пор, как господин Вазнис, заступив на свой пост, пообещал омоновцам, при личной встрече «поддержку и ласку». «Неблагодарный» отряд, несмотря на сладкие, правда, так и не выполненные обещания, твердо заявил: приказы, министра будут, выполняться постольку, поскольку они не противоречат. Конституциям СССР и Латвийской ССР, а также Указам Президента Советского Союза.

Впрочем, об этом, сообщалось и ранее — в ответ, на приказ о деполитизации органов внутренних дел. Тогда коммунисты, отряда на общем, собрании постановили — работу парторганизации не прекращать! Над базой ОМОНа в Вецмилгрависе взвился красный флаг.

Могло ли это понравиться сторонникам, нового правительства? Вопрос чисто риторический. Еще 15 августа сего года г. Вазнис направил письмо министру внутренних дел СССР тов. Бакатину с просьбой в порядке исключения реорганизовать (читай — расформировать!) Рижский ОМОН. Мотивировка? «Отряд неэффективен, в Латвии нет проблем, решать которые предназначено подобное специальное подразделение».

Итак, все очень просто: если ОМОН безоговорочно подчиняется лично министру — он нужен. Если руководствуется законом. — Конституцией СССР — отряд нужно расформировать — ведь он может, помешать действовать вне закона!

На непокорный отряд давят, со всех сторон. МВД предложило разделить его на три части и передать в ведение различных служб. Пошел в ход сбор компрометирующих материалов, тщательный разбор необоснованных, как правило, жалоб — на ОМОН ведь есть кому обижаться! Дальше — больше. Отряду, выполняющему поистине боевые, важнейшие задачи, перестали выдавать боеприпасы, прекратили снабжение бензином.

Это, естественно, тут же сказалось на несении службы, сорвало все учебные планы… Лишенные самого необходимого для несения службы, омоновцы вынуждены покупать бензин за свой счет, чтобы не оставить город без защиты.

Напряжение нарастает с каждым днем. В ход пошли нешуточные угрозы… Прибывший в Ригу с целью разобраться в конфликтной ситуации начальник Управления охраны общественного порядка МВД СССР генерал-майор Калачев заявил офицерам отряда: «Очень не хотелось бы направлять сюда (для разоружения?!) Московский ОМОН!».

И снова (московским, генералом!) ставится условие — или расформирование — или публичное извинение ОМОНа в прессе перед министром Ваз-нисом и выполнение всех его приказов без оглядки на Конституции СССР и Латвийской ССР.

— Мы не хотим, чтобы нас сталкивали с народом и посылали «усмирять» рабочих, ветеранов войны и советских офицеров, как это было у Верховного Совета 15 мая.

— Почему, когда собираются недобитые эсэсовцы, нам говорят, что там мы для наведения порядка не нужны?

— Оружия не сдадим!

— Мы присягали, а присягают один раз!

— Что будет, с нами завтра? Кто нам. ответит?

Кто ответит? Когда кончатся аппаратные игры на высшем уровне? Когда, после суток, проведенных на боевом дежурстве, омоновцы смогут сдавать оружие, а не сидеть на казарменном положении, ожидая провокаций?

Сегодня решается не просто судьба ОМОНа. Решается судьба всей милиции. Быть ли ей репрессивным аппаратом нового правительства или служить советским гражданам и советскому закону? ОМОН не сломить, но где голос тех сотрудников Рижской милиции, что еще в мае заявили о своей готовности стоять на страже Конституции СССР? Где же теперь ваш голос?

Валерий Ржевский

Понятно, что подписывать такую статью своей фамилией члену Президиума Интерфронта Иванову было бы не совсем уместно. Пришлось поставить один из обычных своих журналистских псевдонимов. Так, для омоновцев, прекрасно знавших, чья это статья появилась одновременно в «Советской Латвии», «Советской России» и интерфронтовском «Единстве», Валерий Алексеевич окончательно стал Поручиком. Черт дернул подписаться Ржевским!

Шла осень 1990 года.

Капитан Чизгинцев встретил Иванова на проходной и сразу повел к себе в кабинет.

— Хорошее начало для сотрудничества, Валерий Алексеевич! Очень своевременно появилась ваша статья.

— Не моя — Ржевского. — усмехнулся Иванов, усаживаясь поудобней на казенном железном стульчике, для вида обтянутом дерматином. Барак, он и в Африке — барак. База ОМОНа на окраине Риги, в микрорайоне моряков и рыбаков — Вецмилгрависе, была раньше колонией — поселением. Понятно, что удобств особых с тех пор в четырех приземистых дощатых бараках не прибавилось. Разве что чистота армейская, да в кубриках сержантов и офицеров частенько проявлялся недюжинный и оригинальный оформительский вкус. Много было советской символики, немного голых баб, зато все свободное пространство под завязку забито оружием самого разного калибра и назначения. Впрочем, так стало уже после января 91-го. Пока что на базе еще не пахло войной — просто казармы спецподразделения, в котором не было срочников, оттого и некоторые вольности. Да и личный состав пока еще числился милицией, хоть и набирался из бывших пограничников, десантников, морпехов и всяких «штурмовиков», в том числе имевших боевой опыт, приобретенный или в Афгане или уже в новых — «перестроечных» горячих точках.