Арсен Мартиросян - СТАЛИН и репрессии 1920-х – 1930-х гг.

Однако по состоянию на начало 1937 года непосредственной, прямой угрозы для СССР со стороны гитлеровской Германии не было. Гитлер не только был еще весьма далек от советских границ и даже не знал, как к ним подобраться, но и слаб в военно-экономическом отношении. В то же время была очевидная серьезная общая угроза миру и безопасности в Европе в связи с воцарившимся в Германии нацистским режимом. Естественно, что такого же характера угроза существовала и для СССР. Отсюда и вопрос — а что же тогда на самом-то деле обсуждали Рузвельт и Рэнсимен?!

Под прикрытием внешне красивых рассуждений о «демократии» в тот момент обсуждалась стержневая, краеугольная часть уже существовавшего у Великобритании преступного замысла по сговору с Гитлером, который впоследствии войдет в историю как Мюнхенский! Потому что, как тогда же документально точно было установлено советской разведкой, накануне их встречи британский посол в США Линдсей через госсекретаря Хэлла официально проинформировал высшее американское руководство о том, что между Лондоном и Парижем достигнуто соглашение о «совместном общем плане действий(так в документе. А. М.) Англии и Франции». Первый пункт составленного, кстати говоря, А. Иденом и министром иностранных дел Франции Дельбосом плана, по словам Линдсея, гласил: «1. Будет сделана новая попытка достигнуть соглашения с Берлином»! [45]

В беседе с госсекретарем Хэллом Линдсей затронул и вопрос о неготовности Гитлера к войне, обратив при этом особое внимание, что Гитлер испытывает более острый дефицит сырья, нежели о том известно. А Запад уже не мог в полной мере обеспечивать резко возраставшие потребности Третьего рейха в сырье, особенно стратегическом. За признанием этого факта отчетливо проглядывался подлинный страх Великобритании по поводу возможного комплексного урегулирования советско-германских отношений, стержнем чего, в силу исторически сложившейся традиции, стало бы урегулирование торгово-экономических отношений между СССР и Германией. Потому что Лондон до белого каления был взбешен:

— официальными контактами Д. Канделаки в попытках хоть как-то нормализовать советско-германские отношения — как торгово-экономические, так и межгосударственные;

— интенсивными попытками Советского Союза предотвратить нарастание угрозы гитлеровской агрессии не только в Европе, но и прежде всего против самого себя.

Проще говоря, Рузвельт и Рэнсимен обсуждали вопрос о том, как наиболее эффективно подставить СССР под «угрозу германских, чисто империалистических, то есть территориальных, стремлений», чтобы Германия и Советский Союз сцепились в смертельной схватке не позднее 1938 года! Да так, чтобы у англосаксов появился бы законный повод вмешаться в ход событий. А затем «на плечах» реализующей якобы свои экспансионистские планы нацистской Германии ворваться в Восточную Европу и особенно на оккупированную в таком случае территорию СССР, сыграть, точнее, сымитировать роль (непрошеного!) «освободителя» и в итоге утвердить там свое господство! Вот что на самом-то деле тогда обсуждалось! А если еще проще сказать, то Великобритания попросту испрашивала у экономически более сильных Соединенных Штатов согласие на будущий (Мюнхенский) сговор с Гитлером, включая и согласие на отдельный предварительный сговор с фюрером! Вот это и была «технология» безальтернативного исключения Советского Союза как предотвращающего «вступление Германии в войну» важнейшего фактора не только европейского, но и мирового значения. При одновременном обеспечении нацистской Германии возможности быстрого достижения необходимого уровня военной и военно-экономической готовности, а также стратегического плацдарма для немедленного развязывания войны на восточном азимуте. Потому что главным камнем преткновения в устроении новой мировой войны действительно было именно это обстоятельство!

И едва только сговор между США и Великобританией произошел, как уже в начале февраля 1937 г. в Баденвейлере состоялась конфиденциальная встреча тет-а-тет между Шахтом и руководителем экономического департамента МИДа Великобритании Лейт-Россом. Именно во время их встречи и произошел второй предмюнхенский сговор, раскрывший суть еще в Вашингтоне утвержденной «новой попытки достигнуть полного соглашения с Берлином», явившейся санкционированным США сознательно злоумышленным предварительным сговором Лондона с Гитлером против мира и безопасности в Европе! Потому как во время этой встречи произошло следующее:

1. От имени правительства Великобритании Лейт-Росс через Шахта ясно дал понять Гитлеру, что нет никакой необходимости требовать решения вопроса о колониальных и экономических уступках, чем в то время активно был занят фюрер. Если, конечно, он согласится с британским предложением о том, что в порядке компенсации Великобритания (при участии Франции) поможет Берлину выгодным для него образом урегулировать проблему Судет и получить прямой доступ к развитой индустриальной базе ВПК Чехословакии, ее богатейшим арсеналам вооружений, мощной военно-инженерной инфраструктуре в непосредственной близости от границ СССР. Проще говоря, Гитлеру предлагалось снять все колониальные и экономические претензии к Западу, взамен чего, через некоторое время, он обязательно получит Чехословакию со всем ее демографическим, экономическим, военно-экономическим, военно-техническим и иным «приданым» в качестве плацдарма для нападения на СССР. Поскольку торг шел между опытнейшими специалистами в области экономики и финансов, то и главный лейтмотив торга был чисто финансово-экономический, чего, как правило, при анализе предыстории Мюнхенского сговора не учитывают.

2. Аналогичным образом фюреру дали понять, что западные демократии — Лондон и Париж — ожидают от него серьезного аванса в знак согласия с «дельным» предложением. А в качестве аванса западные демократии готовы зачесть ему немедленное прекращение даже зондажных контактов:

— с СССР — в формате Шахт-Канделаки;

Лондон всерьез опасался, что в преддверии истечения срока действия советско-германского Договора о нейтралитете и ненападении от 24 апреля 1926 года зондажные контакты в формате Шахт-Канделаки к чему-нибудь крайне нежелательному для него да приведут.

— с Чехословакией — в формате А. Хаусхофер — Траутмансдорф — Э. Бенеш.

С осени 1936 г. Гитлер влез в секретные зондажные переговоры с Чехословакией, чтобы заручиться ее нейтралитетом на случай войны с Францией, так как Чехословакия была связана с Францией договором от 1924 г. об оказании взаимопомощи в отражении агрессии. Но более всего фюрера беспокоило то обстоятельство, что с мая 1935 г. между СССР и Чехословакией, а также между СССР и Францией существовали аналогичные договора, которые, в случае его нападения на Францию автоматически и в порядке цепной реакции возродили бы для Германии ситуацию войны на два фронта, чего после Первой мировой войны германские военные очень опасались.