Даниил Строгов - Исповедь диггера. Кровавые тайны метро-2

Иногда диггеры-шутники, чтобы их дорогой никто не пользовался, рассыпают какой-нибудь порошок за собой и оставляют надпись: «Яд». Проверить мало кто решается. Лучше найти обходную дорогу, ведь под землей даже шутки могут стать роковыми.

– Может быть, это только кажется, но мне не очень уютно тут, – произнес я, оглядев влажные, словно слюдяные, подтеки на стенах, темные провалы разбегающихся тоннелей, кое-где – мелькающие провода. Повсюду – вязкая тишина, будто в уши набили мокрую вату, так что каждый звук раздается как отдаленный удар в гонг…

– Чтобы тут находиться, нужно быть одержимым идеей, Даниил, – ответила мне Светлана, – ты можешь написать прекрасный материал о Метро-2, пользуясь архивными документами или рассказами очевидцев. Но если ты сам не испытаешь, как под рубаху к тебе заползает липкий ужас от сжимающихся стен и непроглядного мрака, от узких коридоров, где по стенам течет теплая вода, которая, если ты внезапно вспомнишь о Кровавом Бароне, покажется тебе кровью, то, скорее всего, не сможешь воссоздать правдивую атмосферу. Под землей слишком много тайн, и чтобы они позволили к ним прикоснуться, нужно постигнуть саму суть подземелья. А суть в том, что здесь нет реальности, есть только иллюзорная действительность и постоянно ускользающий смысл происходящего. Насколько исследован Мировой океан? – На одну треть. А недра земли? – И того меньше. Сколько лет прошло с тех пор, как я впервые оказалась под землей? – За все это время мне открылись лишь ничтожные грани тайн подземелья.

Возвращались мы молча. Я слушал, как под каблуками рассыпалась щебенка, и думал о фон Кайцере. Мне бы не хотелось, чтобы он вышел нам навстречу. Забавно – побродить в подземельях Питера, а информацию собирать о московских объектах.

Документальные фильмы, в которых сняты важные государственные объекты, на самом деле и в первую очередь являются дезинформацией. Посудите сами, ну кто позволит показывать оборонно-стратегический комплекс, служащий для защиты секретного производства? Или, к примеру, пульт управления сверхзвуковым МИГом? Собственно, в те годы, когда лишь фашистская экспансия замедлила рост конфронтации между Западом и СССР, приемы были прежними, и поэтому съемочную группу хоть и допускали до съемок, но все показываемое являлось лишь «куклой». И вот Поуль, который оказался очень пронырливым журналистом, добрался до сестры одного из инженеров, задействованных в разработке подземного бункера.

На столе передо мной лежали карточки с надписями: Метро-2, Маяк, Ксения, Чернобыль, Олег Константинович, правительственный бункер. Между этими карточками не хватало нескольких связующих звеньев, а именно тех, которые смогли бы мне объяснить, в чем смысл так называемых маяков, и главное – кто их расставил. Кроме того, оставался вопрос, почему Ксения, которая всего лишь обнаружила оружейный плутоний, пропала на несколько лет и объявилась в какой-то клинике, которую мне еще только предстояло посетить.

Версия профессора Мальцева представлялась весомой, но малоперспективной, то есть я готов был принять на вооружение идею о заговоре, но вот кто же стоял за ним, этого я пока себе отчетливо представить не мог. С одной стороны, напрашивается вывод, что военные имеют непосредственное отношение к установлению «маяков», поскольку при строительстве Метро-2 были задействованы в том числе и военные инженеры.

Еще более очевидной может быть версия о том, что «маяки» имеют непосредственное отношение к Комитету Государственной Безопасности, поскольку именно Комитет курировал всю систему безопасности, связанную с работой по Метро-2. НКВД расправлялся с теми, кто переставал представлять ценность для разработки проекта, и, естественно, это было связано с повышенной секретностью объекта. Правда, имелось одно небольшое «но»: комитетчики больше были связаны с правительственным бункером, и судьба Иосифа Виссарионовича Джугашвили их волновала сильнее, нежели сомнительное появление «маяков». А вот большим «но» был тот факт, что ни один из строителей и разработчиков проекта не пострадал от лучевой болезни в те годы. НКВД, конечно, избавлялась от задействованных на стройке людей, но это было связано лишь с тем, что объект был секретным и любой мог при случае вспомнить о его месторасположении. Что же выходит? А выходит, что если кто и мог установить «маяки», так это те, кто имел доступ к бункеру и Метро-2 непосредственно в наше время.

Оружейный плутоний не представлял угрозы для жизни и здоровья тех, кто с ним сталкивался, но вопрос заключался в следующем: а почему же все-таки находка вынудила Ксению поспешно уехать из страны? Если отнестись к версии профессора Мальцева с должным вниманием, то нельзя не отметить в ней одно существенное достоинство: Олег Константинович ни разу не назвал вещи своими именами, и, рассуждая о внеземных цивилизациях, он ни разу не сказал, что «маяки» – это дело рук тех, кто подает сигналы кому-то в космическом пространстве. Кто именно подает подобные сигналы, профессор мудро умолчал, подозреваю, сам он тоже довольствовался отрывочными данными, а как всякий физик, в большей степени оставался реалистом, чем уфологом.

Получается, что в итоге мы пришли к тому, с чего начали, а именно: кому нужно было оставлять «маяк» на подземной карте, обозначающей важнейшие объекты города Москвы? Как-то версия с инопланетянами или недовымершими древними цивилизациями доверия не внушает, несмотря на массовый интерес к этим таинственным темам. Я более склонен верить в существование особого отдела КГБ, действующего до сих пор. Иначе окажется, что наша Госбезопасность давно и планомерно снюхалась с марсианами или привечает гиперборейцев. Слишком смешно, чтобы быть правдой.

В 1943 году на закрытом заседании правительства руководство страны выслушало доклад ведущих физиков-атомщиков. Почти сразу же после заседания Сталин отправился в Тегеран на встречу с Рузвельтом и Черчиллем, и именно там произошел перелом в восприятии усилий СССР по разработке ядерного оружия. Впервые мир понял, что Советский Союз уже стал ядерной державой, опередив Соединенные Штаты Америки.

Если предположить, что с 1943 года интерес к СССР возрастает, поскольку страна действительно вошла в новую эпоху развития, то можно вспомнить и разгоревшийся в тот же год небольшой дипломатический скандал, в результате которого из страны был выдворен британский журналист Ральф Поуль, работавший над фильмом о военных буднях советского народа.

Для того чтобы поговорить о выдворении господина Поуля, я встретился с генерал-майором Сергеевым Леонидом Ильичом, который в семидесятых годах работал в архивах КГБ и искал материал для исследования, посвященного Второй мировой войне.