Виктор Суворов - Открытое письмо Виктора Суворова издательству «АСТ»

Виктор Суворов — руководству издательства «АСТ».

Господа!

Вот уже 25 лет прохвосты всех мастей яростно грызутся за первенство в сочинении грязных измышлений против меня и близких мне людей. Досталось не только мне, но и всем моим родственникам — от деда, отца и брата, до жены, детей и внуков. Не политым помоями клеветы пока остался один только мой кот Михаил.

На клевету не отвечаю. Но недавно в дружном хоре кляузников загремел зычный голос издательства «АСТ», которое вот уже полтора десятка лет публикует мои книги. Издательство «АСТ» опрокинуло все барьеры приличия и разом переплюнуло всех клеветников вместе взятых, применив небывалый по дерзости трюк. Измышления против меня издательство стало включать в мои книги и распространять под моим именем. Этого я позволить не могу. Поэтому вынужден отвечать.

В последние издания вы вставили "Сведения об авторе", не предупредив читателей о том, что сведения эти — ложные. Вы пишете:

"Был завербован британской разведкой МИ-6. По позднейшим утверждениям англичан, инициатива исходила от самого Резуна. В 1978 году бежал в Великобританию, активно сотрудничал с британской разведкой.

Как утверждается в книге Александра Кадетова "Как Виктор Суворов предавал "Аквариум"", дед Резуна, Василий, после того, как стало известно о предательстве внука, покончил с собой, оставив записку: "Иуда, проклинаю".

Итак, издательство «АСТ» выдвинуло против меня обвинения в том, что я был завербован британской разведкой МИ-6 и активно с ней сотрудничал. Обвинения серьезные. Ни председатель КГБ СССР, ни начальник ГРУ ГШ, ни Генеральный прокурор СССР против меня таких обвинений не выдвигали.

Я виноват в том, что не вернулся в Советский Союз из зарубежной командировки. Это преступление подпадает под действие пункта «а» статьи 64 (Измена Родине) Уголовного кодекса РСФСР 1960 года.

Положение пункта «а» статьи 64, квалифицирующее бегство за границу или отказ вернуться из-за границы как форму измены Родине, признано не соответствующим Конституции РФ Постановлением Конституционного Суда РФ от 20 декабря 1995 года.

В соответствии с частью 3 статьи 79 Федерального конституционного закона от 21 июля 1994 года № 1-ФКЗ законодательные акты или их отдельные положения, признанные неконституционными, теряют силу.

Обвинений в шпионаже (статья 65 УК РСФСР 1960 г.) мне никто никогда не предъявлял. 65-ю статью мне шьет только издательство «АСТ». Если у руководства издательства «АСТ» появилась информация о том, что я был завербован британской разведкой и активно с ней сотрудничал, то эти сведения надо срочно передать следственным органам.

Обо мне писали многие. В том числе мой резидент в Женеве капитан 1-го ранга Калинин Валерий Петрович. В стратегической агентурной разведке нет выше должности, чем резидент ГРУ в Женеве. Потому как во всех войнах, и даже при любых обострениях, все связи во вражеских столицах обрывались и замыкались на Швейцарию, — на Берн, Цюрих, Базель, главное — на Женеву. Чтобы в критической обстановке не потерять контакт с источниками, аварийные линии уже в мирное время стягиваются в нейтральную Швейцарию. Кроме того, разведка работает по всему миру, а тигриный пай всех финансовых операций разведки так или иначе проходит через банки Швейцарии. Потому должность резидента ГРУ в Женеве — генеральская (адмиральская). Звание контр-адмирала Валерий Петрович Калинин не получил из-за меня. Уж ему бы по моей личности пройтись. Но в фильме Синельникова он заявил, что ни в ГРУ, ни в КГБ никаких порочащих меня материалов не было, нет, и через 15 лет после моего ухода не появилось. Это заявление капитан 1-го ранга Калинин подтвердил затем печатно:

"Биография капитана Резуна была безупречной, в его работе и поведении не отмечалось каких-либо настораживающих моментов. Резун во время обучения в Калининском суворовском военном, Киевском высшем общевойсковом командном училищах и в Военно-дипломатической академии Советской Армии имел только положительные характеристики, только с положительной стороны зарекомендовал себя на практической работе в штабе военного округа и в разведаппарате ГРУ в Женеве. Никаких сигналов по линии 3-го управления КГБ СССР (военная контрразведка) и управления «К» КГБ СССР (контрразведка ПГУ) не поступало. Семейное положение: отец — подполковник запаса, старший брат — майор Советской Армии. В общении с товарищами и в общественной жизни производил впечатление архипатриота своей родины и вооруженных сил, готовый грудью лечь на амбразуру… Служебные отношения складывались вполне благоприятно: незадолго до исчезновения был повышен в дипломатическом ранге с атташе до 3-го секретаря с соответствующим повышением оклада, в порядке исключения срок пребывания продлен еще на один год. Резун знал, что по окончании командировки его использование планируется в центральном аппарате ГРУ".

Капитан 1-го ранга Калинин задал вопрос, почему же я ушел, и не нашел ответа:

"Отсутствие патриотизма, любви к своей родине? Нельзя согласиться. Неудовлетворенность служебным положением? Исключается. В свои 27 лет окончил два высших военных учебных заведения, и для него открывалась перспективная карьера в центральном аппарате ГРУ. Финансовые затруднения? В 30 лет уже 3-й секретарь. Жена работает в представительстве, трехкомнатная квартира, автомашина. Отклонения в нормах поведения, психика, чрезмерные увлечения? Ничего подобного не отмечалось, внешне и внутренне выглядел как преданный Родине и воинскому долгу офицер".

Это написал мой командир, которому я поломал блистательную карьеру. Вот бы кому вспомнить про деда, с горя удавившегося, про записку с проклятиями. Но нет этого. И никаких намеков на вербовку британской разведкой и активное с ней сотрудничество. Наоборот: ни в КГБ, ни в ГРУ никаких материалов против меня не было и нет.

Кстати, генерал-майор КГБ в фильме Синельникова говорит о том же.

«Резун вел себя подчеркнуто безупречно, многие даже после его побега давали ему положительную характеристику».

Тут бы я обратил внимание на слово «многие». Это заявил первый заместитель начальника ГРУ генерал-полковник А. Павлов («Красная звезда», 14 апреля 1993). Его подпись — в моем дипломе об окончании Военно-дипломатической академии Советской Армии. Ему тоже мой побег напортил много крови. Через 15 лет после моего побега, когда проведены все расследования, когда дело закрыли и положили в секретный архив, когда уже и страны, из которой я бежал, больше нет, можно было бы выплеснуть в мир всю ненависть к мерзкому предателю, объявить его трусом, алкашом, блядуном, вором и шизофреником. Но генерал-полковник Павлов этого не сделал.