Газета Дуэль - 2008_42 (590)

Я не хочу никого ни обидеть, ни очернить — вы только посмотрите вокруг! «Сталинские зоны» сегодня — это просто образец культуры и нравственности по сравнению с тем гадюшником и содомитством, который мы лицезреем на улицах наших (наших ли?) городов и поселков, а особенно в Москве! Освенцим меркнет, какой-такой «доктор Менгеле», тут куда ни кинь, такие «Врычи», такие «докторы» и «повары» — не знаешь, от чего загнешься и причем в одну секунду! И без мучений!!!

У меня родной брат всю жизнь провел в советских лагерях, как у них выражаются, «за мелочевку» — «украл-выпил-в тюрьму»! У меня был хороший знакомый, который с нуля возводил, разумеется, не по своей воле, г. Норильск. И тот, и другой рассказывали жуткие истории, но по сравнению с днем сегодняшним, в котором пребывают все граждане бывшего Советского Союза, — это были просто мелкие неприятности и неудобства! Нас всех — и тех, которые считают себя богачами, — превратили в рабов, в ничтожество, которым помыкает картавый дядька, а то и черная тетка из-за океана! В любой момент могут опустить, как им только вздумается, взбредет в ихнюю накачанную наркотиками башку!

Так что, товарищи лимоновцы, я считаю, что для новоявленных нуворишей дорога одна: чемодан — вокзал — Израиль! А там с ними быстро разберутся товарищи из Хамаса!!! А. Чумак

…К примеру, гонят тебя прикладами поработать на благо новой власти, а ты раз, послал подальше все расчеты пережить да переждать и дернул нож из-за голенища: ведь печень врага в одном шаге, солдату на фронте о таком даже мечтать не приходится. Да, в результате ты валяешься рядом с лужей вражеской крови и тебя злобно месят прикладами. Но ты — победил.

Это главнее, чем жить. И это сделал ты. А враг — обломался. Он всерьез рассчитывал, что ты выберешь тупо сдохнуть, предварительно поработав на него — против своей страны, на «принудительных работах». Что ты дашь себя «преднамеренно истребить».

А ведь такое просто невозможно без твоего согласия. Непонятно, как человека можно заставить работать на «принудительных работах», если человек того не хочет. Непонятно, как человека можно преднамеренно истребить, если человек в курсе таких планов насчет его шкуры. Ответ прост — все это можно только в том случае, когда человек согласен с хотелками своего убийцы. Когда человек не согласен, он смотрит на вещи просто: вот моя страна, она в беде, ее враг прессует. Вот я, маленькая частичка моей страны. Вот враг, пришедший убивать меня и мою страну. Вот свинорез за голенищем. И сразу все кончается просто и естественно: враг получает нож, и человек, частичка народа, обменивает смерть врага на жизнь своей страны. Но и гибнет сам, ясное дело. О своей доле частица при этом сожалеет, но сдержанно и без фанатизма — «…эх, не увижу, как мой Ванька женится… Да и ладно; видать, судьба мне такая. Все ж не как собака под забором сдох, а с пользой».

А когда человек согласен со всем плохим, что принес его Родине враг, он вспоминает про Неповторимость и Уникальность своей Личности. Ради сохранения которой годится все без исключения. Вот такие и сами дохнут, и врагу от их все равно неотвратимой смерти никакого убытка, и Родине никакой пользы. Это — самое главное, на что направлена ложь врага. Нам успешно прививают индивидуализм. Это очень такой специфический подход к жизни, ставящий интересы отдельного человека выше интересов общества.

Если даже самые глобальные события, происходящие на другом конце страны и пока персонально тебя не касающиеся, просто астрономически далеки по степени твоего восприятия по сравнению с любой мелочью, но произошедшей с тобой лично — ты и есть индивидуалист. Мы все уже индивидуалисты, в той или иной мере. Отключенная горячая вода или переставшее показывать кабельное нас волнуют больше, чем события где-то на Кавказе или Дальнем Востоке нашей страны. И такому поведению всегда найдется куча оправданий.

Но как только каждый начинает ставить свой личный комфорт превыше всего остального, народ исчезает. Он превращается в сборище индивидуалистов, готовых стерпеть все что угодно, лишь бы их оставили в покое в своих квартирах. То есть враг УЖЕ сделал нас слабыми. Мы УЖЕ СЕГОДНЯ, БЕЗ ВСЯКОЙ УГРОЗЫ БЫТЬ НЕМЕДЛЕННО УБИТЫМИ в первую голову считаем себя уникальными и неповторимыми Ванями, и только во вторую очередь — частицами огромного народа. Мы уже практически на полном серьезе считаем себя какими-то пупами земли, вокруг которых должен крутиться весь мир и непрерывно предоставлять нам всякие удовольствия.

Таких, как мы, грех не согнать с невероятно богатой деляны, которую нам оставили предки, ведь получается, что мы не нужны даже сами себе. Реакция нашего благонамеренного стада на осетинскую проверку на вшивость вполне убедительно это показала: подавляющему большинству наших людей по барабану абсолютно все, «лишь бы не было войны» в их конкретно взятой частной жизни. Неприкосновенность которой, замечу, является «правом» всякой Личности. И не каким-нибудь, а «святым», во даже как.

Как будто каждый из нас не знает — не желающих стоять за свое ВСЕГДА запихивают в парашный угол, и заставляют делать нехорошее до самой смерти, иногда довольно скорой. И это правильно, если разобраться: нельзя отдавать свою жизнь в чужие руки, дураков бьют и в алтаре… Беркем аль Атоми

Реплика к статье А.П. Сизова «Немножко про коррупцию» в газете «Дуэль» № 39 от 23 сентября 2006 года. В статье дано определение коррупции: «Коррупция (лат. Corruptio — подкуп) — использование должностными лицами, чиновниками своих полномочий в целях личного обогащения, выгод; подкуп, взяточничество». Такое определение вроде бы и верное, тем более что принято считать его научным и официальным, в энциклопедиях и справочниках даются примерно такие же определения коррупции. Но, на мой взгляд, такое определение не отражает подлинной сути понятия «коррупция», так как делает акцент на подкуп и взяточничество и тем самым уводит решение проблемы коррупции в сторону. Создаётся впечатление, что главное в содержании понятия «коррупция» — подкуп и взятки. Власть и СМИ тоже делают упор именно на этот момент, когда говорят о борьбе с коррупцией. Такое понимание коррупции может привести к тому, что под видом усиления борьбы с коррупцией начнут наказывать людей самого низшего звена за букет цветов, коробку конфет или бутылку шампанского как за «крутую» взятку.

На мой взгляд, взятка и подкуп — не самое главное в содержании понятия «коррупция». Коррупция — гораздо сложнее и опаснее и бороться с ней очень трудно, почти невозможно по очень многим причинам. Во-первых, потому, что трудно определить чётко и однозначно линию раздела: где, кто и что — коррупция, а где уже и не коррупция. Ведь подлинная суть коррупции заключается в смычке крупного и сверхкрупного капитала с властью, в переплетении их интересов. Капитал идёт во власть и через власть проводит стратегическую линию своих интересов. С точки зрения закона здесь вроде и придраться не к чему, потому что коррупция законы не нарушает, коррупция на реформы и законы влияет. Через влияние на законы коррупция создаёт преимущество себе и ограничивает права и социальные гарантии среднего класса и бедных. Власть, в свою очередь, имеет свой интерес в крупном и сверхкрупном бизнесе, вот в чём здесь как бы подкуп, и этот подкуп не явный, он завуалирован. Разве вся вертикаль власти живёт только на чиновничью зарплату? Очередная сложность борьбы с коррупцией заключается в том, что затрагиваются интересы власти и сверхкрупного капитала и обвинитель запросто может превратиться в обвиняемого, хотя бы за элементарную клевету.