Леонид Жуховицкий - Ни дня без мысли

Но это я могу понимать. Это могут понимать еще пятьдесят россиян, или пятьдесят тысяч, или пятьдесят миллионов. Но ведь не эти миллионы определяют репертуарную политику электронных СМИ. И не они назначают руководителей каналов. И не они дают им установки.

Понятно, что оппозиционное телевидение нередко мешает власти выполнять свои обязанности. Но отсутствие оппозиции мешает еще больше. Может, имеет смысл во имя конечного результата привыкнуть к укусам домашнего экрана? Ведь в конечном счете дилемма достаточно проста: либо оппозиция, либо дебилизация.

Прекрасно понимаю власть предержащих: критический анализ деятельности любят только дураки, и то лишь потому, что не способны отличить хулу от хвалы. Противно, когда тебя хают не по делу, втройне противно, когда при этом еще и привирают — а оппозиция, увы, и на это горазда. Но что делать, выбор-то скуден! И уж коли приходится его делать…

Оппозиция, даже среднего уровня, даже не слишком приятная, все же дает России шанс на рывок вперед. Дебилизация никакого шанса не дает.

Популярнейший драматург и порядочный человек Виктор Сергеевич Розов, царство ему небесное, всегда хорошо ко мне относился. Мои пьесы тогда без конца запрещали, и я время от времени спрашивал Розова, как поступить. Он давал разумные советы, но я от лени и бестолковости пользовался ими слишком вяло, и, естественно, ничего не менялось. Я был тем самым лежачим камнем, под который вода не течет. Когда я в очередной раз случайно встретился с Виктором Сергеевичем, он спросил, как дела. Я виновато ответил, что как всегда. Розов подумал немного и со вздохом сказал: «Леня, это — судьба». И мне вдруг стало так легко! Не надо никуда ходить, не надо просить или скандалить — ничего не надо делать: ведь против судьбы не попрешь.

Может показаться странным, но моя жизнь после этого стала гораздо спокойней и, вообще, лучше. Я писал прозу, писал пьесы, писал статьи — все, что хотелось. Когда печатали, был рад. Не печатали — давал почитать друзьям и, если хвалили, клал рукопись в стол и считал, что я свою задачу выполнил. Ну, а дальнейшим пускай уж занимается судьба, это ее работа. И почти всегда судьба свои обязанности выполняла, порой, правда, лет через двадцать. Но даже неторопливость судьбы пошла мне на пользу: я понял, что прочность написанного мною надо рассчитывать, как минимум, на эти двадцать лет, а еще лучше на тридцать или на восемьдесят. Иногда получалось: повести о любви, написанные давным-давно, охотно публикуют сегодняшние журналы, пьесы, которым четверть века, не только идут до сих пор, но и ставятся заново в разных странах.

Я искренне уважаю людей, которые умеют за себя бороться, даже восхищаюсь ими. И своим студентам говорю, что бороться за себя — надо. Эдик Радзинский рассказывал мне, как он воевал с чиновниками, и вполне успешно: видя жесткое сопротивление, они отступали. Он говорил, что пьесы как дети, автор обязан о них заботиться. Сегодня Радзинский вполне заслуженно стал не только одним из самых известных писателей страны, но и одним из самых известных людей страны. Замечательный поэт Григорий Поженян, герой войны, боксер, моряк, диверсионный разведчик, однажды, разозлившись на мою бесхребетность, почти крикнул: «Посмотри на меня — я же всю жизнь борюсь только за себя»! «Только» он сказал для убедительности, на самом деле Гриша помог очень многим, но в главном он был прав: чтобы помогать другим, надо состояться самому. Характернейший пример — Женя Евтушенко. Он боролся за себя весело и авантюрно. Как-то рассказал мне, что в столичном журнале из его поэмы хотели выкинуть десяток строк, очень смелых по тем временам. Женя с угрозой сказал: «Товарищу Суслову эти стихи понравились, а вы их вычеркиваете»?! Строчки оставили, хотя в реальности никакой Суслов их в глаза не видал, а если бы увидел, со сладострастием запретил бы всю поэму.

Надо, обязательно надо бороться за себя!

Но если у вас это никак не получается, если лень ходить по кабинетам, если интеллигентное воспитание не позволяет скандалить или весело врать, не отчаивайтесь. Придите домой, сядьте в мягкое кресло, возьмите в руки газету с кроссвордом или статьей про футбол и миролюбиво скажите себе: «Это — судьба»! Вот увидите, сразу так легко станет.

Все-таки, Иван Андреевич был гений — два века назад точно и даже детально описал нашу нынешнюю реальность. Прежде всего, парламентскую.

До выборов еще далеко, но все наши политические моськи заранее перевозбудились — лихорадочно ищут, кого бы шумно облаять. Лучше всего — слона. Но много ли слонов в наших скромных пределах?

Изрядно подзабытый депутат Илюхин решил тявкнуть на президента. Нет, не на действующего — упаси боже, депутат Илюхин себе не враг. Предприимчивый политик избрал объект куда безопасней — не Второго, а Первого президента России. Господин Илюхин обвинил Бориса Николаевича в том, что тот на казенный счет летал в Париж на финал кубка Девиса. Идея Илюхина — лишить Ельцина государственного обеспечения.

Поскольку пенсия уходящих президентов вызывает усиленное слюноотделение у целого ряда парламентариев, есть смысл разобраться в вопросе подробнее.

Дело в том, что отставка главы государства — понятие условное. Да, из кремлевского кабинета он уходит, и знаменитый «ядерный чемоданчик» адъютант носит уже не за ним. Но остается огромный опыт, международный авторитет, дружеские связи и с бывшими, и с действующими главами государств — словом, вписанность в сложнейший узор мировой политики. И любая поездка бывшего президента за рубеж — это государственный визит. Конечно, господину Илюхину обидно: его в Париж на теннисный матч не пошлют, потому что — кому он там нужен, да и, вообще, не ясно, где он хоть кому-нибудь нужен. А Первого президента России встречают высшие руководители государства, и, легко заподозрить, разговор у них идет не только о теннисе и не столько о теннисе. Международная политика дело тонкое, и то, о чем сложно говорить главе государства, вполне может обсудить с собеседником бывший глава государства: официальной должности у него теперь нет, но возможности действовать в интересах страны, безусловно, остаются. Президент, как и маршал — титул пожизненный.

Депутат Илюхин не первый раз пытается сосчитать, во что обходится налогоплательщику Первый президент России. Тема, что и говорить, увлекательная. Но есть другая, не хуже: во что обходится налогоплательщику депутат Илюхин. Зарплата, как у министра, огромная пенсия, квартира, дача, иномарки с водителями, кабинеты с секретаршами, целый штат помощников, депутатская неприкосновенность. Кто же одарил господина Илюхина всеми этими роскошествами? То есть, как — кто? Все эти льготы для народных избранников продавил в Думе сам Илюхин с единомышленниками. Легко подсчитать, кто обходится России дороже — один президент или все думские илюхины, мертвой хваткой вцепившиеся в собственные льготы. Депутат может работать хорошо, может плохо, может, вообще, не работать, но все привилегии останутся при нем: и зарплата, и пенсия, и неприкосновенность.