Валерий Аграновский - Вторая древнейшая. Беседы о журналистике

Не уйти нам и от полного набора характеристик людского словотворения: прекрасные, дурацкие, умные, грамотные и невежественные слова. Ну как миновать Вольтера, сказавшего, что все наши споры основаны на «многозначительности слов». Сказал фразу, все поняли: глуп. Пока молчит человек — за умного сойдет. (Молчание — золото!) «Новорожденные» слова живут от месяца до десятилетий. Но народу нужна питательная среда, чтобы зачать новое слово. Обычно плодоносят, к сожалению, катаклизмы: революции, гражданские и отечественные войны, эпидемии, голод, «перестройки». Нужен, если угодно, «бульон», в котором вывариваются «перлы». Они обогащают или обедняют нашу отечественную словесность. Есть смысл еще приводить примеры?

Извольте, но без дат и событий, которые вам известны без напоминаний: шамать, бузить, братишка, пайка, тусовка, авоська, горбушка, — остановлюсь, понимая: читатель способен дополнить список, при этом узнать за каждым словом еще и собственную жизнь, и судьбу всего общества. И уж конечно «углýбить» с ударением на второе «у»: эпоха! Вот мы и пришли к персоналиям. Не забудем Владимира Маяковского с его «прозаседавшимися». Я знал человека, который искусственно сконструировал безобидное слово, неприлично звучащее: «скурлядь». Зато уж о Владимире Жириновском с его бессмертным (по легенде) «однозначно» разговор особый, требующий от нас подготовки.

Сделаю перекур, но не без пользы для темы. Мне неловко вести с читателем урок ликбеза: он сам умеет разбираться в «предмете». Цель моя иная: самому задуматься над тем, как я говорю, и стоит ли прислушиваться к современному лексикону и словарному богатству, в которых, как в «Новом ковчеге»: всех по «паре» да еще по семь «чистых» и «нечистых». Раньше мне казалось: как я думаю, так и говорю. И вдруг сообразил: наоборот! Как говорю — так думать и начинаю. Даже оторопь взяла, дух захватило. Засоренность языка оборачивается засоренностью в мозгах, неряшливостью в политике и даже путанностью в нашей реальной жизни: зеркало наяву. Словом раскрывают мысль: но четкая ли складывается цепочка? Я бы Нобелевскую тому дал, кто ответит (и докажет!): яйцо было первым или курица? Господи, что только произносит мой бескостный язык и рождает на свет неразборчивость в мыслях и поступках! Сколь часто подтверждается старое правило: язык мой — враг мой. Почему не друг? Ответ напрашивается сам собой: брошенная на произвол судьбы словесность — мстит. Так собака, некогда верно служившая хозяину, вдруг оставлена без дома: не дай Бог попасть предателю ей на глаза. Так и жизнь цапает нас больно и зло. Сообщающиеся сосуды.

Без боя мы давно уступили толпе и улице литературный язык, наше бесценное богатство: оно сегодня «приватизировано» сленгом и жаргоном. Этим языком говорят и в Думе, и в правительстве, и литераторы, и юристы, и актеры, и профессура, и, как только мы убедились, эстрада, и — самое опасное! — ведущие радио и телевидения: главные «опылители» народа. Не только говорят, но и думают одинаково. Нет, не забыл я «альма-матер» — родную прессу, и она не уступает по безграмотности никому. Бодро шагает по-солдатски, видя грудь справа идущего. Парад-алле! Какая там школа, какие родители? — даже самые «вежественные» не могут соперничать со всеми «неве». Об эстраде мы уже сказали все, что хотели. Далеко ушли от темы, вспоминая песни с ее непостижимым словарным запасом и убогим содержанием? Да мы в этой теме по самое горло: только рот ловит губами глоточек свежего воздуха. Вот мы и пришли к искомому: к перлам современного языка. «Звучит» эта тема сегодня, когда жизнь народа «по-райски» прекрасна: какая разница от того, русским языком мы говорим о жизни или собачьим? Я никого не принуждаю: не нравится? — закрывайте газету и бегом к «телеку». А тому, кто еще со мной, скажу: слово «перл» означает в переводе с французского «жемчуг». Каковы наши родные «перлочки», мы сейчас узнаем, не откладывая на потом.

Меня мало волнует тотальное использование таких родных драгоценностей, как «беспредел» или «однозначно» (которых, кстати, нет ни в одном российском словаре). Бог с ними: пришли они в лексикон званно и так же уйдут, когда поумнеем мы и станем культурней. Беспокоит меня другое: эти и такие слова стали знаком, меткой для того, чтобы себя представить и к другим присмотреться, как у боевых самолетов «свой-чужой». Понастроили сленговые, полублатные, матерные метки в бизнесе, политике, даже в средствах массовой информации — где угодно; пересекаемся и с успокоением или с тревогой расходимся, причем независимо от возраста, образования, интеллекта или профессии: министры, дети, литераторы, дамы с мужиками, финансисты и, разумеется, теле- и радиоведущие. Как уберечься им, если общепринятое безграмотное наречие (не прилагательное!) «однозначно» проникло-просочилось даже в официальные словари, чтобы быть подхваченным, как инфекцией, всей страной?! Сколько таких родных заразных перлов и прочих словесных «драгоценностей»? Если вы думаете, что только в том проблема, что язык наш засорен? Отнюдь: мозги наши страдают, а с ними и наша жизнь; и Бог с ней, с «однозначностью» или «одноклеточностью». Тронув больную тему, мы остановились пока только на первом этаже проблемы. А что этажом выше? В конце поднимемся и посмотрим.

Недавно я ни ушам, ни глазам своим не поверил, когда один из самых «любимых» героев российских телезрителей прожженный интеллигент-бизнесмен Сиси из «Санта-Барбары» сказал своему коллеге: «Однозначно», я тут же понял: «жив курилка», он тоже убог и во вкусе моего народа да и во мне! (Мерси, переводчик, что разрешил Сиси употребить не «одноклеточно», ведь у них «там» хоть по две-три клеточки в башке еще остались!). Зато через пару дней один из самых (тогда) высокопоставленных чиновников да еще со своим рафинированным английским языком вдруг произнес, выступая по Центральному телевидению: «однозначно», я решил, что и он «жалает» показаться своим среди ему, возможно, чуждых. Типичный вариант «жертвы моды» на отсутствие культуры и воспитанности. Увы, это значит, что мы переживаем самый смутный, ирреальный период жизни нашего общества. Кафка.

Не могу представить себе, чтобы такие политические деятели, как Евгений Примаков, Олег Сысуев, Григорий Явлинский, Егор Гайдар, Сергей Кириенко, Владимир Рыжков, Геннадий Селезнев или Егор Строев (кстати, по мнению авторитетных русистов, все они говорят весьма грамотно), вдруг нежданно прорезались бы с публично произнесенным «беспределом» и «однозначно», или согрешили каким-то другим сленговым словечком, которое, как вирус, вселилось бы в их словарный запас, моя позиция не дрогнет. Но «пардона» просить у читателя тогда придется мне: не тот этаж принял за высший, не на ту орбиту забрался.