Виктор Филатов - Власовщина. РОА: белые пятна.

Из 9322 чел. вышло здоровыми 3824 чел.

Больных и раненых 5494 чел.

Вышло стар. и сред. ком. нач. сост. здоров. – 370, больн. – 213 чел.

Вышло стар. и средн. полит, сост. здоров. – 83 больн.

Вышло младш. ком. нач. сост. здоров. – 386 больн. -

ВСЕГО здоров. – 839, больн. 213 чел.

Составил – майор А. Кияницан".

"Говорят, что Власов армии не сдал, а сам сдался. А как же этому верить, если человек, который был на войне и живет со мной с 1981 года, говорит, что его сдал в плен Власов. Я ему говорю: наверное, сам сдался? А он говорит: нет. Командиры приказали сдать оружие, а когда сдали якобы для переформирования, налетели вооруженные немцы и погнали в концлагеря. Где же правда?"

спрашивает В.К. Самарина из Кривого Рога.

"В романе писателя Аркадия Васильева "В час дня, ваше превосходительство!" подробно рассказано, как выскочка и карьерист Власов, только что назначенный командующим, поняв, что кончается не только его карьера, но, возможно, и жизнь (Сталин не простил бы ему отступление и окружение армии), добровольно перешел на сторону немцев и стал изменником",

пишет Ф. Лекотин из Котласа. Еще более категоричен М.Т. Кашнов:

"Власов сдал две армии и с третьей ушел сам. Итого, Власов сдал три армии. Об этом нам говорили замполиты армии, дивизии, полка. Во время войны замполиты солдатам говорили только правду… За послевоенное время я слышал и читал, что Власов сдал одну армию. Кто-то утверждает, что он сдал две армии. А третий говорит, что Власов армий не сдавал".

Очень пространное письмо пришло из Киева от Е.П. Машкевича:

"О трагическом исходе Любанской операции по фронтам уже тогда "поползли" слухи и домыслы о Власове, о 2-й Ударной армии, о том, что Власов "сдал" две армии, что после первой "сдачи" он (Власов) выкрутился перед Сталиным и тот ему продолжал доверять. Имелись в виду 37-я армия, оборонявшая в 41-м Киев, и 2-я Ударная.

В действительности же ни одна из этих армий не была сдана врагу, так как практически никому, даже самому умному и хитрому "командующему", невозможно это осуществить.

В наших армиях прежде всего были советские люди, были в соединениях и частях партийные организации большевиков, были политотделы, политработники (не говоря уже о широкой сети осведомителей и всяких сексотов в органах и особых отделах)…

Другое дело, что трагедия 2-й Ударной армии осложнялась не только организованными ударами врага, но и бездействием (неумением вмешаться в ход событий) командарма… И слава богу, отрадно, что в последнее время в печати появляются материалы, защищающие честь и добрую память 2-й Ударной армии и показывающие настоящее лицо предателя-подонка Власова и его подручных".

А вот артиллерия покрупнее:

"Неблагоприятный исход Любанской операции в значительной степени был определен трусостью и бездействием командующего 2-й Ударной армией генерал-майора (?) А.А. Власова, который, боясь ответственности за поражение армии, изменил Родине и добровольно перешел к гитлеровцам…" [104] [104] История Великой Отечественной войны Советского Союза. Москва. 1961. Т.2, с. 470

19 июля 1942 года газета "Новое слово", издававшаяся в Берлине, под заголовком:

"Как был взят в плен ген. Власов", писала:

"Среди пленных, взятых германскими войсками при окружении большевиков в районе реки Волхов, находился и сам командующий 2-й советской Ударной армией генерал -лейтенант Власов.

Отдельные разрозненные группы этой армии блуждали в лесах и по болотам и, в поисках питания, нападали на мирных жителей окрестных деревень.

Из донесений стало известно, что и сам командующий скрывался в волховских лесах. Германским солдатам были сообщены приметы генерала Власова.

После одной стычки с бродячими большевистскими бандами разнесся слух, что Власов убит. Но слух этот не подтвердился. Германский офицер, выяснивший, что советский командующий жив, на обратном пути проезжал деревню, бургомистр которой сообщил ему, что в одном из домов скрывается большевистский командир и с ним какая-то женщина.

Офицер арестовал неизвестного. Последний был одет в длинную блузу, которую обычно носят чины советского командного состава. Германский офицер сразу узнал Власова по роговым очкам, но тот, не дожидаясь вопроса, на ломаном немецком языке сказал:

– Не стреляйте! Я – генерал Власов.

Предъявленными им документами, а также очной ставкой с другими пленными командирами личность Власова была точно установлена".

"Не стреляйте! Я – генерал Власов" – это всеми почему-то прочитывается как трусость Андрея Власова, как его добровольная сдача немцам в плен, как предательство и пр. Все как раз наоборот. Ни о смелости и ни о трусости здесь и речи быть не может. Власов выполняет задание. И он опасается, что при его "обнаружении", при его "захвате" какой-то шальной немец просто бездарно пристрелит "большевистского комиссара" – и вся операция, что называется, накроется. В 1942 году неукоснительно действовал приказ Гитлера "О комиссарах", по которому даже солдат обязан был пристреливать каждого комиссара на месте. Для немецкого же солдата и офицера каждый русский, "одетый в длинную блузу, которую обычно носят чины советского командования", – комиссар. О существовании других чинов среди наших немцы в то время даже не подозревали.

И вообще, все здесь как-то очень красиво получается. Ну, во-первых, женщина. Ищите женщину! С какого "боку" ни рассматривай, она в той ситуации совершенно не нужна. Допустим, Власов шел к своим, хотел прорваться к своим. Хорош был бы у него вид, когда бы он среди своих появился без боевого знамени 2-й Ударной армии, без своего штаба и… с женщиной. Допустим, Власов собрался сдаваться в плен, а женщину-то Зачем тащить с собой? Ну нет такой из женщин, с которой еще и ходят сдаваться в плен к врагу. Потому что не для этого она. К тому же после "сдачи" в плен женщина, которая была с Власовым, вдруг куда-то позадевалась. Потом снова появляется "при такой вот легенде", рассказанной все в тех же "Очерках к истории освободительного движения народов России по книге Юргена Торвальда".

"Власов обрадовался приходу Казанцева:

– А! – сказал он. – Это ты, Александр Степанович! Садись. Выпьешь? Маруся, принеси стакан.

Маруся, или Мария Игнатьевна Воронова, была интересной особой. Как сам Власов рассказывал, она ненавидела немцев и бежала от них к партизанам. Там она получила задание приблизиться к Власову и отравить его, но, хотя первая часть задачи была выполнена, вторую она не могла совершить. Она оставалась с Власовым до последней минуты, когда его взяли в плен немцы. Марусю от него отделили и отправили в Ригу, где ее нашел верный Сергей Фрелих и доставил в Далем.