Андрей Буровский - Арийская Русь

А везде, где чужие земли завоевывали римляне, появлялись граждане и появлялась частная собственность.

Римская империя несла смерть и порабощение всем, кто не мог отбиться от ее железных легионов. Но еще она несла идею гражданского общества.

На завоеванных территориях строились римские города, и отслужившие свой срок легионеры становились ветеранами, получая право на землю и на помощь в подъеме хозяйства. Если даже ветеран уже имел «чисто римскую» семью, его дети и внуки женились на местных уроженках.

Местные жители учились говорить по-латыни, подчинялись законам Рима, а главное — постепенно становились гражданами.

Тот, кто был материально обеспечен, кто владел латинским языком и был готов ассимилироваться в римской культуре, легко становился римским гражданином, а его потомки — ромеями, римлянами. В Галлии местные кельтские-гэльские языки исчезают уже века через два после завоевания. В Иберии-Испании только на северо-востоке страны, в Басконии, сохранились местные иберийские языки: племя васконов отказалось учить чужой язык. До сих пор баски, говорящие на своем невероятно сложном, очень древнем языке, резко выделяются среди испанцев, чей язык из современных романских языков ближе всего к древней латыни.

Те, кого завоевали римляне, сами стремительно становились римлянами. Не случайно же в 218 году император Каракалла издал эдикт, по которому почти все население Империи стало гражданами.

Сегодня историки культуры охотно употребляют термин «осевое время». Ввел его немецкий ученый Карл Ясперс. По его мнению, между VIII и III веками появился «тот человек, какого мы знаем». Этот человек жил уже не в мире локальных, вечно враждующих между собой племен, каждое из которых исповедовало свой вариант язычества.

Каждый человек имел богов, сыном или дочерью которых он себя осознавал. Этих богов он не выбирал, их потомком он рождался. Человек мог сам, лично, не молиться этим богам, это сделали бы за него жрецы и старейшины. Ведь так же, как человек принадлежал богам без своего выбора, так и боги оставались его богами без принятых ими решений. И никто был не в силах разорвать связи человека и его племенных богов.

А в эти примерно пять веков возникают мировые империи: Китайская, Персидская, а в Индии — Маурьев и Гуптов. Человек начинает жить в многонациональных империях. Он все прочнее усваивает совершенно новую мораль. Раньше он был должен что-то только «своим» — соплеменникам, детям тех же богов. По отношению к иноплеменникам он не испытывал никаких чувств лояльности. Человеческое отношение к людям кончалось на границах его племени. Теперь житель империи должен быть хотя бы внешне лоялен к другим подданным империи, пусть они говорят на других языках и молятся другим богам. Ломка сознания грандиозная!

Тогда же появляются и мировые религии… Это совсем другие религии, не племенные! Богов этих религий может исповедовать любой человек, независимо от рода и племени. Бессмысленно проповедовать Мардука или Ваала. Вавилоняне и такдети Мардука, а никто, кроме вавилонянина, сыном Мардука сделаться все равно будет не в со-. стоянии. А вот Будду Гаутаму проповедовать уже можно! Любой человек может признать положения буддизма и объявить себя буддистом. В наши дни в одних США буддистов больше трехсот тысяч.

Мировая религия на то и мировая, что знает проповедь и пропагандирует себя. Новообращенные, прозелиты, пополняют ряды единоверцев. Разноплеменные, разноязыкие прозелиты учатся быть лояльными друг к другу. Признавать друг в друге братьев и сестер, независимо ни от чего.

Мировых религий всего несколько. Часто в их число включают и китайские даосизм и конфуцианство. Но, строго говоря, это не совсем религии. Основатель конфуцианства, Кун Фуцзы, Конфуций, говорил, что с почтением относится к богам и духам, но старается держаться от них подальше.

И конфуцианство, и даосизм — это скорее этические учения, подобные учениям античных философов Аристотеля, Платона, Эпикура или Сократа. Конфуцианство стало официальной философией китайского государства — но ведь и платонизм римские императоры одно время хотели сделать официальной философией Римской империи. Чтобы все почитали Платона и объединялись через принятие его философии.

Не являются мировыми религиями ни индуизм, ни японское синто — это религии племенные.

Мировые религии — это в первую очередь христианство и мусульманство-ислам. В первую очередь потому, что сторонников этих религий на земле очень много. Христиан больше двух миллиардов. Мусульман — больше миллиарда двухсот тысяч. Но точно такими же мировыми религиями можно назвать и митраизм: каждый желающий может признать светлого бога Солнца Митру своим богом и начать ему поклоняться. И сатанизм — любой желающий может стать поклонником Сатаны, была бы охота.

Китай создал не мировые религии, а скорее мировые этические учения. В них почитаются отцы-основатели, Кун Фуцзы (Конфуций) и Лао Цзы. Но они вовсе не считаются богами, как никогда не считали богами ни Платона, ни Аристотеля.

В синтоизме и в индуизме богов неимоверное множество. Сами индусы и японцы путаются, кто же из этих богов главный.,

Индия и Центральная Азия породили буддизм — мировую религию, в которой Будда Гаутама вовсе не является единственным богом. Будда Гаутама лишь человек, возвысившийся до божества. В буддизме почитают великое множество богов разного масштаба: и всеобщих, и местных.

Только три религии — это религии строго единобожные. Это иудаизм, христианство и мусульманство. В этих религиях есть представление о Боге — высшем существе, которое было и до появления материального мира.

Во всех религиях если и существует Абсолют — то как нечто неопределенное, безличное. Как закон воздаяния за добрые и злые дела — карма. Как закон движения энергии и мысли — фэн-шуй.

Для единобожников Абсолют — это мыслящее, чувствующее, понимающее существо… Вернее, сверхсущество. Это существо вечное, беспредельно могущественное, не скованное временем и пространством.

Иудаисты, христиане и мусульмане верят, что Господь Бог был всегда. Это Он сотворил материальный мир, видимую нами Вселенную. Он создал его, и настанет день, когда этой Вселенной не станет, появится какая-то совершенно иная реальность — тоже по воле Господней.

Первыми о таком Боге заговорили иудеи, еще в XI–X веках до P.X. Отказываясь от племенных богов и божков, они стали называть это существо Йахве — то есть «сущий», «существующий». Ведь Бог не называл своего имени… Да и есть ли у него имя в нашем понимании этого слова?