Газета Литературка - Литературная Газета 6241 (37 2009)

490 лет назад (20 сентября 1519 г.) мореплаватель Фернан Магеллан отбыл из порта Санлукар-де-Баррамеда во главе флотилии из пяти судов на запад. Он, как и Колумб, был сторонником идеи, что Земля круглая, следовательно, путешествие на запад приведёт на восток. Магеллан открыл всё атлантическое побережье Южной Америки, обогнул Америку с юга по открытому им проливу и вышел в океан, который потом назвал Тихим, поскольку за все четыре месяца плавания в его водах не случилось ни одного шторма.

Вскоре Магеллан достиг ранее не известных Филиппинских островов, где вмешался в распри местных племён и погиб в одной из стычек с туземцами.

Путешествие Магеллана - одно из величайших событий в истории морских путешествий. Экспедиция установила, что большую часть поверхности земли занимает не суша, как думали Колумб и его современники, а океаны. Словом, большие усилия никогда не проходят даром.

1150 лет назад (859 г.), согласно летописным источникам и археологическим данным, был основан Великий Новгород. По случаю юбилея запланирован общенациональный праздник.

С 1136 года Новгород стал "волен во князьях" - то есть князей стали приглашать на "работу по контракту". Князь призывался на определённый срок, как правило, на период военных действий, и на определённых условиях, перечисленных в специальном договоре. Если князь не соответствовал ожиданиям, то его могли и изгнать. Мало того, князь со своей дружиной даже не имел права жить в черте города, а также охотиться ближе 60 вёрст от города. Вече управляло жизнью amp;#8239;Новгородской Республики, решало вопросы войны и мира, внешней и внутренней политики. На вече выбирали и владыку - архиепископа Новгородского. Потому Великий Новгород принято считать родиной российской демократической традиции.

ВЕХИ-2009

О "Вехах" вспомнили в годы горбачёвской перестройки, но и сегодня по-прежнему апеллируют к мнению "веховцев". Впрочем, странного в этом ничего нет. Какая-то (какая?) часть нашей "интеллигенции" действительно больна, причём больна давно. Только диагноз её не "безрелигиозность", как это думалось "веховцам", и не "классовая или марксистско-ленинская мораль", как это сегодня утверждает, например, А. Ципко. Правильный диагноз болезни определённо-неопределённой части русской, а также советской и постсоветской интеллигенции иной. Его название - идеологическое сознание, которое в виде мифологии, религии, философии, морали, политики и права окружает и сопровождает человечество на протяжении всей его истории. То идеологическое сознание, которое у всех народов и во все времена исходит прежде всего от людей образованных и особливо творческих, которых почему-то принято называть интеллигенцией.

Этот диагноз хронической болезни части интеллигенции давно был поставлен известным русским литературоведом и языковедом Дмитрием Овсянико-Куликовским (1853-1920). Синтез несоединимого, в результате чего возникает теоретический "винегрет" из научных знаний, философских, моральных и религиозных представлений - такой предстаёт идеологическая болезнь интеллигенции в описании Овсянико-Куликовского. Но задолго до русского филолога некто по имени Карл Маркс благодаря открытию им материалистического понимания истории сумел ответить на поставленный его предшественниками великий вопрос о том, как, каким образом возможно получение научного по своей точности знания об обществе. Он провёл должную границу между наукой и идеологией.

С точки зрения марксизма фундаментом науки об обществе являются точные знания об экономической жизни людей, без которых всякое теоретизирование на тему истории человечества, судьбы того или иного народа, страны или государства оказывается лишь теоретической спекуляцией, интеллектуальной "игрой в науку" и не более того.

Однако Марксова ода материализму в изучении жизни общества стала тут же со всех сторон идеалистически мыслившими теоретиками принижаться, искажаться и фальсифицироваться. Даже большинство "марксистов" далее многократного повторения азбучных истин марксизма не шли. С тех пор "игра в науку" - в марксизм или против него - стала любимым занятием интеллигентов-идеологов разного профиля, калибра и ранга на многие десятилетия вперёд.

Русская интеллигенция, будучи в силу особенностей российской истории глубоко пропитанной идеологическим сознанием, до 1917 года была достаточно интеллигентна, чтобы в этом диагнозе присущей ей (и только ей!) болезни никому не признаваться. Равно как и советская, которая, присягая марксизму, как заклинание повторяла, например, формулу "общественное бытие определяет сознание". Но при этом старательно обходила указание Маркса на то, что философия наряду с религией, моралью, политикой и правом является разновидностью идеологии как ненаучного, по отношению к науке ложного, сознания.

Советская интеллигенция, приспособив научные взгляды Маркса (а также Энгельса и Ленина) под себя, собственное, от государства зависимое положение и под свои, определяемые достигнутым уровнем образования и способностью к самообразованию теоретические вкусы, произвела на свет идеологию убогого, догматически-спекулятивного марксизма-ленинизма. Составной частью этого её детища была объявлена марксистско-ленинская философия.

Постсоветский интеллигент-идеолог - генетический наследник русской и советской интеллигенции. Неинтеллигентно отвернувшись от так и не усвоенного в прошлом и настоящем марксизма, он по-прежнему ищет решения вечных вопросов, философствует о самом себе как интеллигенции и порой впадает в богоискательство. Оказавшись в соответствии со статьёй 13 Конституции РФ без государственной идеологии, чем в СССР был марксизм-ленинизм, он, отдавая дань политической моде, услужливо предлагает властям предержащим то одну, то другую национальную идею. Ибо это его хлеб, залог его востребованности властью и обретения самого себя как "ума и совести" своего народа. Народа, которого интеллигенция никогда не знала, не понимала и который что во времена народников, что теперь как "народ" существует только в сознании интеллигента-идеолога.

В начале 90-х годов, когда у нас почти все наперебой пели псалмы народовластию, стремящийся, как всякий большой писатель, к точности слов Фазиль Искандер мудро заметил, что "народ" - понятие мифическое, за которым всем и всегда необходимо видеть живущее по-разному и потому воспринимающее жизнь всегда по-своему население.