Александр Кац - Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков

Между тем, став Главнокомандующим, Николай II утратил свое центральное положение, и верховная власть распылилась в руках Александры Федоровны и ее окружения. Теперь Царь постоянно пребывает в Ставке, постепенно теряя контроль над ситуацией в стране. Царица-немка, мягко говоря, не пользовалась популярностью в стране. Нельзя воевать с немцами, имея царицу-немку, окруженную то немцами, то темными силами в виде Распутина. Александру Федоровну и Распутина обвиняли в пособничестве врагу, в подготовке сепаратного мира. Ей постоянно привешивают ярлык германофилки, записывая в строку каждый просчет, слух и подозрение. Так было с делом фрейлины Васильчиковой М. А., якобы передавшей Государю три письма от кайзера, в которых тот зондировал почву для примирения с Россией. В дипломатии воюющих держав тайный зондаж — обычное дело. Слухи так и остались слухами. До настоящего времени не найдено документов, порочащих Александру Федоровну подозрением в пособничестве врагу.

Действия правительства, подобранного Царицей с участием Распутина, действительно были некомпетентными и непопулярными. Казалось, что власть разлагается на глазах. В 1916 г. сменилось 5 министров внутренних дел, 3 военных министра, 4 министра сельского хозяйства. Ненависть Императрицы к Думе, фракциям, партиям, воображаемым противникам престола была маниакальной и почти не скрывалась. «В Думе все дураки, в Ставке сплошь идиоты, в Синоде одни только животные, министры — мерзавцы, дипломатов наших надо перевешать, разгони всех, назначь Горемыкину новых министров… Прошу тебя, дружок, сделай это поскорее… поскорее закрой Думу… Газеты всем недовольны, черт бы их побрал, Думу надо прихлопнуть, заставь их дрожать… Докажи, что ты один властелин и обладаешь сильной волей… Сазонов — дурак, Воейков — трус и дурак, посол Демидов — совершенный дурак, Самарин — настоящий дурак, все министры сплошь дураки. Я надеюсь, что Кедринского (Керенского. — А. К.) из Думы повесят за его ужасную речь… я сослала бы Львова в Сибирь… Я отняла бы чин у Самарина, Милюкова, Гучкова и Поливанова — всех их надо тоже в Сибирь…» (192).

Думская либеральная оппозиция на сессии 1 августа — 16 сентября 1915 г. создала Прогрессивный блок под руководством октябристов и кадетов. К блоку примкнули половина членов Госсовета и несколько министров. Требования блока были умеренными: «правительство, пользующееся доверием страны», конец военно-гражданского двоевластия в тылу, политическая амнистия, отмена религиозной дискриминации, автономия Польши. Дума была распущена Царем. Словесные атаки оппозиции от этого не прекратились. Политический климат страны предвещал бурю. На сессии IV Думы 13 ноября — 30 декабря 1916 г. правительство Штюрмера критиковали все. Правые — за бездарность, кадеты — за глупость и измену. Керенский от имени трудовиков требовал отставки «всех министров, предавших страну». В январе 1917 г. Царь отстраняет Штюрмера и заменяет его либеральным князем Голицыным. Но часы самодержавия сочтены. Настроение легальной оппозиции отражалось в безжалостной прессе. Сравнительно невинной статьей была вышедшая еще в конце 1915 г. в «Русских ведомостях» заметка Маклакова «Трагическое положение. Безумный шофер». Под безумным шофером понимался Николай II. Легальной оппозиции кажется приемлемым отстранение от власти Царя путем дворцового переворота с передачей короны Цесаревичу Алексею под регентством В. Кн. Михаила Александровича. В истекающей кровью стране ее элита — дворцовая, парламентская, военная, деловая и интеллектуальная проявляет удивительную беспомощность, склонность к бесплодным дискуссиям и интригам. После убийства Распутина зреет еще один заговор, объединяющий военных, промышленников и думских политиков. Фоном для него служит неустойчивое положение на фронте и утрата рычагов управления страной и армией. Цель оппозиционеров — предотвратить худшее, революцию.

Революция генерировалась всем ходом событий и новым союзником Германии — большевиками. Война вытащила из политического небытия Ленина В. И. К началу войны он прожил безбедно за границей 10 лет, нигде не работая, существуя на средства матери, пожертвования меценатов, случайные гонорары и деньги, добываемые в уголовных аферах, которые его партия стыдливо называла «эксами». Много путешествовал по Швейцарии, Франции, Австрии, развивая злость против царизма, не мешающего, впрочем, большой семье Ульяновых и ему лично достойно существовать. Для таких, как он, Ленин придумал гордый термин «профессиональный революционер», надеясь, что безделье станет когда-нибудь уважаемой профессией. Еще в 1905 г. из уютной Женевы он пишет в Петербург письма, поражающие своей изощренной злобой. Ленин предлагает обливать кипятком, кислотой (!) полицейских, призывает к убийству, а также (святое дело!) к «конфискации правительственных денежных средств» (157). На Манифест 17 октября 1905 г. Ленин ответил бескомпромиссным требованием «преследовать отступающего противника», «усиливать натиск», выразив уверенность, что «революция добьет врага и сотрет с лица земли трон кровавого царя» (158).

Войну 1914 г. Ленин встретил с воодушевлением, увидев в ней свой исторический шанс. Его идея-фикс: «С точки зрения рабочего класса и трудящихся масс всех народов России, наименьшим злом было бы поражение царской монархии и ее войск…» (159). Вариант этой идеи: «…наименьшим злом было бы теперь и тотчас — поражение царизма в данной войне. Ибо царизм во сто крат хуже кайзеризма…» (160). Развитие идеи: «Превращение современной империалистической войны в гражданскую войну есть единственно правильный пролетарский лозунг…» (161). Этот циничный бред, повторенный в десятках статей, резолюций и призывов, советские историки преподносили как откровение гения и миротворца. Война — зло и бедствие, но хуже войны может быть только капитуляция страны, ибо тогда законом станет штык завоевателя. Не берусь рассуждать, что хуже: капитуляция или гражданская война?

Никогда не нюхавший пороха, не видевший крови, оторванный от страдающего народа, Вождь мирового пролетариата, сидя в уютном кафе безмятежного Берна, вещал своим сторонникам страшные вещи. Большевикам они не казались дикими, т. к. вскоре последовали и дела. Война стала союзником Ленина, а Ленин — союзником Германии. Началось постепенное разложение армии и тыла. Демагогически использовались трудности военного времени, ошибки правительства, поражения на фронтах, вызывающие естественную напряженность общества. Главная задача пропаганды большевиков — подмена врага внешнего врагом классовым, т. е. внутренним, обещание мира и земли. Направления армейской пропаганды: поощрение дезертирства, неподчинение офицерам — классовым врагам, «братания» с немцами. Первая после объявления войны листовка Петроградского комитета РСДРП призывала солдат повернуть ружья против настоящего врага — царизма. При этом комитете функционировала военная организация, создающая большевистские ячейки на кораблях и в береговых командах Балтфлота. На Западном фронте большевистской работой руководил Фрунзе М. В. В результате такой работы в марте 1916 г. на Двинском участке целые полки и дивизии отказывались идти в бой. Это повторилось под Ригой в декабре 1916 г. с солдатами 2-го Сибирского полка, а в январе 1917 г. с 223-м пехотным Одоевским полком. По данным Председателя Думы Родзянко М. В., в 1915–1916 гг. число сдавшихся в плен достигло 2 млн., дезертиров — 1,5 млн. человек. «Симптомы разложения армии были уже заметны на второй год войны… Пополнения, присылаемые из запасных батальонов, приходили на фронт с утечкой на одну четверть… Иногда эшелоны, идущие на фронт, останавливались ввиду полного отсутствия личного состава, кроме офицеров и прапорщиков. Все разбегались…» (226). Армию охватывало массовое движение против войны и самодержавия. Об этом с гордостью пишут советские идеологи и историки во всех учебниках и монографиях (126, 119).