Газета Завтра - Газета Завтра 830 (94 2009)

При разглядывании нового роскошного коллекционного двухтомника Владимира Семенихина "Детская иллюстрированная книга в истории России 1881-1939 гг." возникает ощущение, что перед тобой, подобно фейерверку, с радостным треском раскрываются миры отечественной культуры. И ты зримо наблюдаешь, как один пласт эстетики, сознания и мировоззрения видоизменяется и перетекает уже в другой, следующий.

Так меняются облака на сильном ветру. Так русский модерн оплывает до своего конструктивистского остова, чтобы затем вновь прорасти через античный магизм сталинской пластики. А потом истончиться, развеяться, превратиться в туманное воспоминание.

Увесистые тома Семенихина пестрят комментариями и бесчисленными иллюстрациями, которых, как говорят, более двух тысяч. Ты понимаешь, что предпринят колоссальный труд историка культуры, но в подсознании хочется двигаться дальше, раздвинуть хронологические рамки, заглянуть в середину и конец баснословного ХХ века, поднять из глубины памяти любимые имена и образы.

Эта публикация - дань уважения к мастерам настоящего и прошлого, к магам детской книги, задающим ритм и способ восприятия мира у целых поколений.

Кто будет спорить, что детские впечатления - самые яркие и запоминающиеся, что они навеки впечатываются в душу, становятся невидимой частью интеллекта, оседают на тонких хрустальных гранях механизма человеческой памяти? Эти впечатления, словно оптическая труба, сквозь которую человек глядит на мир в течение всей своей последующей жизни.

Поэтому-то возникает проблема ответственности за этическое и эстетическое наполнение детских книг, журналов и лент. Ибо речь идет не только о воспитании вкуса и чувства прекрасного, но и о формировании ядра личности, которое именно в детстве приобретает тот или иной оттенок.

При сегодняшнем избытке сорной информации, при засилье пресловутых компьютерных игр, что стекают к нам с Запада по сточным каналам массового спроса; при пугающей беспринципности издателей, которые потакают низменным представлениями недалеких родителей, которые считают, что их детям требуется нечто тупое и яркое, - при всем при этом, имеющем место в нашей горькой действительности, в семьях существуют еще "нетленные картинки", кочующие из поколения в поколение. И через них транслируются в будущее коды культуры, тайные знаки, которыми испещрены шедевры отечественной книжной графики.

Увы, страница нашей газеты не вместит и капли из того моря одухотворенных изображений, что создавались в нашей стране для детских глаз и сердец.

Невозможен даже подробный рассказ о том, как на смену чародеям серебряного века пришла целая армия советских графиков, художников книги и шрифта, на высочайшем эстетическом уровне отстоявших высокое звание самой читающей страны в мире.

От поколения к поколению, от империи к империи… Культура - организм, способный к воспроизводству, к болезням, к очищению…

Остается только поражаться тому, как, созданные в 70-х годах позапрошлого века драгоценные листы Елены Поленовой родили целое направление, звонко заявившее о себе в эпоху русского модерна. Как наследие Георгия Нарбута, Александра Бенуа, Мстислава Добужинского было воспринято и переосмыслено спустя полвека после отмены "ятей".

Поразительно, как школа Владимира Фаворского после кончины мастера в 60-х годах не расточилась, не истлела, но докатилась вплоть до наших дней, подспудно существуя в недрах национального полиграфического искусства.

В России детской иллюстрацией когда-то занимались и вполне "взрослые" художники: Кузьма Петров-Водкин, Юрий Анненков, Владимир Лебедев, Борис Кустодиев, Алексей Пахомов, Борис Григорьев. Даже фотограф-авангардист Александр Родченко пытался создать свою детскую книгу "Самозвери".

Этот процесс сейчас, к сожалению, не наблюдается.

А ведь признанные мэтры могут и должны прийти на помощь детской книге, которая сейчас почему-то представляется чем-то неважным и периферийным, будто бы несерьезным и недостойным внимания.

Странное дело: "золотой век" детской книги совпал со временем существования СССР. Да, мрачное тоталитарное прошлое не отпускает! До сих пор тревожит нас своими красками и мотивами, обрывками песен и отблесками солнечных смыслов. Уважительное и бережное отношение к детству, которое было этической нормой в Стране Советов, увы, не передалось сегодняшней эпохе. Культ детей заглох!

Впрочем, дух эксперимента, дух развития также незаметно улетучился с цветных страниц и обложек детских книг. Однообразная пестрота - вот свойство, доминирующее сегодня в культуре.

А вспомним игры футуристов, когда книга могла принять любой вид: и срезанные углы, и пятиугольные формы, множество наклеек, вставок бумаги другого качества, несоответствие размеров страниц! Буквы заголовков разбегались по обложке, как будто самостоятельно выбирая себе место, шрифт и цвет. Строка, расположенная поперёк страницы, заставляла переворачивать книгу боком - и всё это создавало ощущение веселого беспорядка и жесткой игры.

А манифесты Наивной непосредственности, появившиеся вдруг после периода, связанного с реализмом иллюстраторов-рассказчиков?

Для книжных графиков выражение "иллюстрировать книгу" считалось обидным. Они справедливо называли себя создателями книги. Наравне с писателем художник формировал образ произведения. И это тот случай, когда рисунок являет собой текст, как будто рядом с обычными буквами находятся иероглифы, которые легко читает глаз ребенка.

Сегодня, помимо чудовищных, заведомо вредных, сметающих любые чувства рисунков-наклеек, в России еще сочится ручеек детской книжной культуры. Однако почему-то кажется, что современным художникам чего-то не хватает. Происходит какое-то непопадание. Может быть, мало времени или сочувствия своему делу? Но в этой сфере любые оценки, конечно же, субъективны. Другое не вызывает сомнения: падение книжной культуры как таковой. Виноват не только уход советских профессионалов макета и шрифта. Страшный урон наносит культ денег в издательком деле, что приводит к фактическому узакониванию пошлости и безвкусицы. Даже переиздания любимых авторов умудряются испортить нелепыми добавлениями. "Колорит эпохи" добавляют дурацкие рамки и вставки, неряшливый, кривой макет. А ведь такие вещи, как тип, размер, цвет шрифта, незаметно формируют и весь облик издания. Книжное искусство предполагает знание колоссального количества тонкостей, которые продумываются очень тщательно, дабы книга начала дышать, и поверх слов говорила с читателем.

Но рисунок! Рисунок в детской книге - едва ли не главное. Подтверждением этому служат результаты вдохновенного труда наших признанных мастеров детской иллюстрации. Среди них Владимир Михайлович Конашевич, Татьяна Алексеевна Маврина, Владимир Валериевич Перцов, Геннадий Владимирович Калиновский, Борис Петрович Свешников.