Дмитрий Калюжный - Дело и Слово. История России с точки зрения теории эволюции

Что тут скажешь по прошествии более чем века? Продолжает!

Как выясняется, и основы политтехнологии были предсказаны обер-прокурором Синода:

«Когда предводитель партии с сильною волей соединяет ещё и дар красноречия, – он выступает в своей первой роли на открытую сцену перед целым светом. Если же у него нет этого дара, он стоит, подобно режиссёру, за кулисами и направляет оттуда весь ход парламентского представления, распределяя роли, выпуская ораторов, которые говорят за него, употребляя в дело по усмотрению – более тонкие, но нерешительные умы своей партии: они за него думают».

Методика использования наёмной интеллигенции как на ладони. Наше время, как отмечает Максим Брусиловский, внесло лишь небольшое дополнение: теперь «режиссёр» может быть многостаночником, направляя действия сразу нескольких партий.

Не обошел Победоносцев вниманием и такие «болезни» демократической системы, как национализм. Его, пишет он, «в наше время можно назвать пробным камнем, на котором обнаруживается лживость и непрактичность парламентского правления. Примечательно, что начало национальности выступило вперёд и стало движущею и раздражающею силой в ходе событий именно с того времени, как пришло в соприкосновение с новейшими формами демократии» .

Как в воду глядел! А вот ещё из того же цикла воспоминаний о будущем: «…каждым отдельным племенем, принадлежащим к составу разноплеменного государства, овладевает страстное чувство нетерпимости к государственному учреждению, соединяющему его в общий строй с другими племенами, и желание иметь свое самостоятельное управление со своею, нередко мнимою, культурой. И это происходит не с теми только племенами, которые имели свою историю и, в прошедшем своем, отдельную политическую жизнь и культуру, но и с теми, которые никогда не жили особой политической жизнью».

Константин Петрович Победоносцев подверг детальному разбору многие, самые животрепещущие темы и проблемы. И был заклеймён как реакционер и мракобес. Теперь нам приходится возвращаться к тем же проблемам! Сколь часто он был прав…

Продолжают быть актуальными его мысли о роли прессы в жизни общества, изложенные в конце XIX века. В своей статье «Печать» он весьма ярко описывает и рост отрицательных явлений в развивающейся буржуазной печати, и степень ответственности высокого государственного чиновника за функционирование массовой информации в российском обществе:

«Газета, несомненно, служит для человечества важнейшим орудием культуры. Но, признавая все удобства и пользу от распространения массы сведений и обмена мыслями и мнениями путём газеты, нельзя не видеть и того вреда, который происходит для общества от безграничного распространения газеты, нельзя не признать с чувством некоторого страха, что в ежедневной печати скопляется какая-то роковая, таинственная, разлагающая сила, нависшая над человечеством.

Каждый день, поутру, газета приносит нам кучу разнообразных новостей. В этом множестве многое ли пригодно для жизни нашей и для нашего образовательного развития? Многое ли способно поддержать в душе нашей священный огонь одушевления на добро? И напротив – сколько здесь такого, что льстит нашим самым низменным склонностям и побуждениям! Могут сказать, что нам дают то, что требуется вкусом читателей, что отвечает на спрос. Но это возражение можно обернуть: спрос был бы не такой, если б не так ретиво было предложение…

Любой уличный проходимец, любой болтун из непризнанных гениев, любой искатель гешефта может, имея свои или достав для наживы и спекуляции чужие деньги, основать газету, хотя бы небольшую, собрать около себя по первому кличу толпу писак, фельетонистов, готовых разглагольствовать о чём угодно, репортёров, поставляющих безграмотные сплетни и слухи, – и штаб у него готов, и он может с завтрашнего дня стать в положение власти, судящей всех и каждого, действовать на министров и правителей, на искусство и литературу, на биржу и промышленность… Мало ли было легкомысленных и безответственных журналистов, по милости коих подготовлялись революции, закипало раздражение до ненависти между сословиями и народами, переходившее в опустошительную войну. Иной монарх за действия такого рода потерял бы престол свой; министр подвергся бы позору, уголовному преследованию и суду: но журналист выходит сух, как из воды, изо всей заведённой им смуты, изо всякого погрома и общественного бедствия, коего был причиной, выходит с торжеством, улыбаясь и бодро принимаясь снова за свою разрушительную работу…»

Умер Победоносцев в 1907 году, прожив на свете 80 лет. С.Ю. Витте не смог сдержать грусти: «Это был последний могикан старых государственных воззрений, разбитых (Манифестом) 17 октября 1905 г… Но тем не менее, как я уже имел случай говорить, – это был действительно очень крупный могикан. К.П. Победоносцев был редкий государственный человек по своему уму, по своей культуре и по своей личной незаинтересованности в благах мира сего…».

Газетно-журнальный мир России начала ХХ века формировался в условиях интенсивного развития капитализма. Если XIX век был веком господства журналов, то в первой половине ХХ века господствовали газеты. Рядом с качественными, большими общеполитическими газетами уживалась «малая» бульварная пресса – листки, газеты-копейки, число которых неудержимо росло. Появились информационные газеты («Русское слово», «Новое время»), которые называли «фабрикой новостей». Рождение частных политических газет в провинции значительно опережало столичные издания по темпам роста.

В 1900-м в России выходило 1002 издания, в 1905-м – 1795 изданий, в 1913-м – 2915 изданий. Однако половина вновь созданных газет гибла на первом году своего существования. Причиной этому были материальные и финансовые неурядицы, а также удары цензуры. Но, несмотря на это, рост был налицо. Ведущие общественно-политические издания оформились в три конкретных направления, а именно: буржуазно-монархическое («Московские ведомости», «Новое время», «Свет»); либерально-буржуазное («Русские ведомости», «Биржевые ведомости», «Русское слово», «Россия», «Право») и социал-демократическое («Искра», «Борьба пролетариата», «Рабочая мысль», «Социал-демократ»). В целом же к концу первого десятилетия 74% газет и журналов носило частный характер, правительство обладало 9,5%, на академическую прессу и издания научных обществ приходилось 4,8%, на земские и городские издания 2,2%.

Широкое распространение получила биржевая печать. Только в Петербурге выходило несколько десятков газет и журналов, целиком посвященных акционерно-биржевым делам.