Дмитрий Калюжный - Страна Тюрягия

Бюджетные денежки, как вода, текут сверху вниз. Сначала они «наполняют» аппарат Центробанка. Потом «затекают» в Минфин. Когда зарплаты и все прочие затраты Минфина оплачены, деньги растекаются по аппарату Правительства. Ручей, оставшийся после всех выплат на этом уровне, течёт ниже, в министерства. В министерствах, конечно, сначала наполняются потребности аппарата, затем низовых отделов, а уже потом течёт похудевший ручеёк в организации: на заводы, в поликлиники, школы, институты.

Во всех НИИ, живущих за счёт бюджета, в соответствии с общим правилом течения воды первыми припадают к источникам директора; потом заместители; потом начальники отделов; секторов… до научных лабораторий уже не дотекает ничего. И вдруг выясняется, что административный персонал за последние десять лет увеличился втрое, а научный – впятеро сократился!

Это всеобщее правило. Пример именно с НИИ мы привели просто потому, что наш читатель может скорее оказаться бывшим научным работником, чем офицером ГУИН, и пример этот будет ему понятен. Но правило «ручья» прекрасно действует везде, и в Главном управлении исполнения наказаний тоже, принадлежи этот ГУИН хоть МВД, хоть Минюсту. Разница только в том, что подследственным и осуждённым, в отличие от научных сотрудников НИИ, или офицеров охраны, или воспитателей колоний, разбегающихся от безденежья кто куда, деваться некуда.

А во всех правительственных органах количество управленцев растет, причём в случае с ГУИНом даже более того: реорганизация, особенно такая масштабная, как переход государственного ведомства под крыло другого министерства, вызвала бешеный рост управленческого персонала и затрат на него.

ГУИН перешёл из МВД в ведение Минюста России с 1 сентября 1998 года. Что этому предшествовало, и что из этого получилось?

Ещё в 1995 году экспертиза признала невыгодной идею передачи ГУИНа в Минюст. Об этом читаем в письме, отправленном из Правительства РФ помощнику Президента:

«…Заключение независимой научно-правовой экспертизы по данному вопросу в основном сводится к следующему:

международная практика в отношении организации управления пенитенциарными учреждениями неодинакова: в США, например, эти учреждения находятся в ведении Министерства юстиции, а в Англии – МВД. Главное не в подведомственности учреждений, в которых исполняются уголовные наказания, а в том, как обеспечиваются права и законные интересы осуждённых;

рекомендации экспертов Совета Европы относительно вывода уголовно-исполнительной системы из структуры МВД не являются обязательными для реализации в Российской Федерации. Эти рекомендации не учитывают масштабы и специфичность пенитенциарных учреждений России;

нормальное функционирование системы исполнения уголовных наказаний может осуществляться лишь при условии обеспечения единства этой системы, включаемой в структуру одного ведомства, осуществляющего единое руководство как в центре, так и на местах. Разделение руководства пенитенциарной системой между различными ведомствами, согласно предлагаемой Минюстом России схемой поэтапной передачи учреждений, исполняющих уголовные наказания, представляется неприемлемым;

вопрос о ведомственной принадлежности учреждений и органов уголовно-исполнительной системы в прошлые годы решался в нашей стране неоднозначно. Делались попытки передать управление учреждениями, исполняющими уголовные наказания, центральным органам юстиции (в 1919 г., в 1953 г.). Однако ввиду отсутствия у Минюста опыта и организационных возможностей для руководства пенитенциарными учреждениями от этой идеи пришлось отказаться;

в настоящее время система Минюста России ни структурно, ни функционально не готова обеспечить руководство надлежащим исполнением уголовных наказаний. Передача в ведение этого министерства уголовно-исполнительной системы в условиях крайне острой криминогенной обстановки может привести к негативным последствиям.

МВД России, Минэкономики России, Минфин России, Минтруд России и Генеральная прокуратура Российской Федерации согласны с данными выводами экспертизы.

Вместе с тем МВД России считает возможным в перспективе рассмотреть вопрос о преобразовании уголовно-исполнительной системы в Федеральную службу исполнения уголовных наказаний.

С заключением экспертизы полагали бы возможным согласиться.

Начальник Административного департамента С. Степашин».

Итак, в 1995 году господин Степашин занимал должность начальника Административного департамента аппарата Правительства РФ и передача ГУИНа куда бы то ни было его впрямую не касалась. Министру внутренних дел А. Куликову идея передачи системы в Минюст не нравилась. Человек, похожий, как все помним, на министра юстиции Ковалёва, как все мы помним, парился в бане с братками. Начальник ГУИНа господин Ю. Калинин предпочёл бы «в перспективе» иметь собственную Федеральную службу исполнения уголовных наказаний.

Затем произошло вот что.

С. Степашина назначили министром юстиции вместо любителя бань и «левых» денег Ковалёва. Он мигом изменил своё мнение о негативных последствиях передачи Минюсту тюремной системы, и вопреки прежнему своему мнению начал готовить министерство к принятию тяжкой обузы.

Ю. Калинина уволили с должности начальника ГУИНа, что вызвало слухи : одни говорили, что он проворовался вчистую и вот-вот сам сядет , другие – что если сядет, то только в кресло заместителя министра юстиции. Правы оказались вторые: Калинин стал тем чиновником, который должен был принять своё же бывшее «хозяйство» из рук министра внутренних дел, генерала А. Куликова.

Но в нашем террариуме некоторые обитатели совершают иногда сногсшибательные кульбиты. Куликова «ушли» (теперь он депутат Госдумы), и передачу ГУИНа в Минюст осуществил новый министр внутренних дел… Степашин, бывший противник этой передачи, бывший министр юстиции.

Передали ведомство в Минюст. И стоит бедный зэк, чешет голову: что это такое случилось? Жили мы под начальником ГУИНа Калининым, света белого не видели, собирались переползти под гуманное крылышко министра юстиции Степашина. А переползли от Степашина под Калинина. Чудеса!

Но чудеса только начинаются, читатель. Помнишь, о чём мы говорили, приводя пример с твоим бывшим НИИ? Мы говорили о росте управленцев и о распределении бюджетных денег.

В ГУИН МВД было одиннадцать управлений. В ГУИН Минюста их махом стало девятнадцать.

Основная проблема страны, и тюремщиков тоже, это нехватка денег. Казалось бы, меньше денег, меньше счёта, меньше счетоводов. А вот и ничего подобного! Нехватка денег на содержание подследственных и осуждённых обернулась в ГУИНе ростом числа счетоводов. Было одно Финансово-экономическое управление (ФЭУ) из 71 человека, в которое входила и Главная бухгалтерия. Был, соответственно, один начальник управления и один его заместитель. С переходом в Минюст стало два Управления: то же ФЭУ (4 отдела, 41 человек) и Управление бухгалтерского учёта, отчётности и ревизионной работы (4 отдела, 36 человек). К 2003 году Управлений стало уже три: бухучёт и отчётность отмежевались от ревизоров (называющих себя гордо Управлением ревизий и финансового контроля при ГУИН Минюста России, – не по пути, видать, оказалось), – плюс опять же ФЭУ. Стало уже три начальника с шестью замами – по два на одно начальственное чело. Общий рост численности порядка 20%.