Дмитрий Галковский - Утиная правда 2005(1)

В этих условиях и уже произошедшее расширение ЕС было серьёзной ошибкой. Нищую и проблемную Прибалтику в состав объединённой Европы не следовало принимать ни в коем случае. Это плацдарм Англии и Америки, это источник стратегического конфликта с Россией, и, наконец, это этнос, чуждый европейскому менталитету и экономическому укладу. То же, почти в такой же степени, касается принятия восточноевропейских стран, за исключением, может быть, Чехии. Хотя весьма показательно, что именно Чехия, вместе с Голландией и ещё одной-двумя малыми странами называлась в числе проблемных звеньев голосующей «европейской змеи». («Не для прессы» можно заметить, что национальный характер чехов формировался в обстановке постоянного создания проблем другим народам. Это нация идиотов.)

Даже включение в состав Европы Финляндии, возможно, было преждевременным, ибо чрезмерно усилило сепаратистские настроения Швеции и, в конечном счёте укрепило северный, английский центр ЕС.

Альтернативой «головокружению от успехов» могла бы стать более глубокая интеграция континентального ядра Европы: Франкогермании и Бенилюкса, и установление прочной сферы влияния этого ядра на Пиренеях и Аппенинах.

Как бы не морочила Англия мозги европейцам, как бы не петляла и юродствовала, как бы не валила действия своих марионеток на Америку (Сарози демонстартивно хвалит американскую культуру (вещь для француза немыслимая) и заявляет о своей проамериканской позиции) в конце концов английский вопрос неизбежно встанет на повестке дня. Станет ясна РЕАЛЬНАЯ цель европейцев по отношению к «туманному Альбиону». Это вывод с европейского континента английских и канадских войск, это освобождение местной политической инфраструктуры от опеки английских надсмотрщиков и инструкторов, Это превращение Великобритании в страну «второго первого класса», наряду с Италией и Испанией, и далее их общая дезинтеграция и включение в ЕС на правах отдельных этнических образований: Англии, Шотландии, Уэллса, Северной Италии, Южной Италии, Кастилии, Каталонии, Галисии и Басконии. Демократическая, 40-миллионная Англия, в качестве свободной республики, вполне может стать органической частью процветающей и великой Европы. Европы, которая занимается не политическим терроризмом, феодальным мракобесием и торговлей наркотиками, а Европой, которая является культурным, экономическим и научным центром мировой цивилизации.

Однако правильные приоритеты для реальной политики это не руководство к действию, а далёкая перспектива. Политика есть столкновение воль и искусство возможного. Не видеть за деревьями леса – для дипломата большая ошибка. Но руководствоваться в блужданиях по лесу исключительно его общими контурами – ошибка ещё большая.

Весьма вероятно, что схема принятия европейской конституции сама по себе таила ловушку для Англии. Предположим, что всё пошло бы по намеченному сценарию. После положительного результата референдума во Франции, Англии пришлось бы прятаться за малые страны. Сам факт, что их удалось бы спровоцировать, вовсе не бесспорен. К тому же, в лучшем случае, процесс бы застопорился на полгода-год, т.е. до повторного голосования. Итак, 2006 год. Референдум проходит в Англии. Варианта два. Первый (наименее вероятый). Англия голосует «за»… и подписывает себе приговор. Дело в том, что европейская конституция имеет трудноразличимую для дилетантов ловушку:

1. изменения принятой конституции возможны только при единогласном голосовании всех участников.

2. участники имеют право выходить из ЕС.

Поскольку голосование «за» могло пройти в Англии только при соответствующих махинациях лейбористов, то это вызвало бы быструю победу антиевропейцев-консерваторов. А консерваторы вынуждены были бы выйти из ЕС из-за невозможности опротестовать пункты европейской конституции.

Если же Англия проголосовала бы на референдуме «против», это бы превратило её в государство-изгой и создало идеальные условия для давления со стороны Франкогермании.

В этой ситуации англичане поступили вполне профессионально, образцово-показательно торпедировав процесс европейской интеграции.

Так что урок из произошедшего, похоже, совсем другой. Европейцы слишком повязаны друг с другом возросшей мощью Америки и тем самым обречены на взаимные интриги в рамках единого антиамериканкого пула. Мелкие и постоянные. Можно ли в такой ситуации построить новое великое государство – это, как говорят американцы, «хороший вопрос». Так что сердцевина «цветных революций» похоже того… ГНИЛАЯ. Глубокая политика на мелких местах. Или, иными словами, «политика приключений». Если старейшее государство Европы 50 лет бежит впереди паровоза международной интеграции и вдруг шмякается от подножки политического прощелыги, то что же ожидает бедную Украину? Грузию? Киргизию? До какого карнавализма-постмодернизма дойдут они?

Основным достижением года Российской академии наук в области палеонтологии признана находка черепа гигантского утёнка - нового рода и вида плоскоголового гадрозавра Kerberosaurus manakini. Очаровательное существо жило в конце мелового периода на территории современного Приамурья. «Утиная правда» ещё до решения комиссии РАН обращала внимание общественности на уникальный характер дальневосточной находки. Весьма похвально, что российские академики разделяют мнение утят по этому поводу.

(Glot)

В 1977 году при таинственных обстоятельствах в Париже погиб поэт Александр Галич. Формально речь шла о несчастном случае - Галич купил видеокомбайн, неосторожно сунул провод не в тот разъём и умер от удара тока. Однако смерть наступила без свидетелей, тело было неестественно прислонено к батарее, да и разряд тока был явно недостаточен для летального исхода. Ближайшие родственники сразу выдвинули версию убийства Галича, тем более, что на новый год мать поэта, живущая в СССР, получила странную анонимку, в которой было написано на машинке "принято решение убить Александра".

Вроде Галича могли убить советские кегебисты. Однако руководство радиостанции "Свободы", где работал Галич, повело себя крайне странно, угрозами и подкупом буквально вынудив вдову поэта принять версию несчастного случая.

Вдова, Ангелина Шекрот, подписав все бумаги о закрытии следствия, тем не менее продолжала утверждать, что смерть мужа носила насильственный характер. В конце концов от несчастного случая умерла она сама (сгорела заживо). При этом из архива Галича исчез ряд рукописей, написанных им в последний период жизни.